– Убиты? – сказала она. Слово выскользнуло у нее изо рта, прежде чем она успела отдать себе отчет в том, что может за ним скрываться.

Однако выражение его лица (или, точнее, его отсутствие: умышленное пустое место) оказалось достаточно красноречивым, чтобы подтвердить ее подозрения. Трупы, виденные ею в новостях, были не потасканными хиппи или съехавшими на сексуальной почве сатанистами, которых смерть оторвала от их жалких игрищ. Они были обладателями подлинной силы, и, возможно, эти мужчины и женщины бывали там, где она мечтала побывать – в Имаджике.

– Кто сделал это, Оскар? Ты ведь знаешь этих людей, не так ли?

Он встал и приблизился к ней. Движения его были так стремительны, что на мгновение ей показалось, будто он хочет ударить ее. Но вместо этого он рухнул перед ней на колени, крепко сжал ее руки и посмотрел ей в глаза с почти гипнотической напряженностью.

– Слушай меня внимательно, – сказал он. – У меня есть определенные обязанности, перешедшие мне по наследству. Ей-богу, мне хотелось бы, чтобы их не было. Эти обязанности требуют от меня таких вещей, которых я с радостью избежал бы, если б мог...

– Это все связано с этой Башней, я права?

– Я предпочел бы не обсуждать это.

– Но мы обсуждаем это, Оскар.

– Это очень личный и деликатный вопрос. Мне приходится иметь дело с индивидуумами, начисто лишенными моральных представлений. Если б они узнали о том, что я сказал тебе всего лишь то, что я сказал сейчас, то даже этого хватило бы, чтобы наши жизни оказались под угрозой. Я умоляю тебя, никогда никому не говори об этом ни слова. Мне вообще не надо было брать тебя с собой к Башне.

«Если ее обитатели были хотя бы наполовину так грозны, как говорил Оскар, – подумала она, – то что бы они сделали с ней, если б узнали, как много тайн Башни открылось ей?»

– Обещай мне, что ты больше никогда не заговоришь об этом... – продолжил он.

– Я хочу увидеть Изорддеррекс, Оскар.

– Обещай мне: ни слова о Башне ни в этом доме, ни за его пределами. Ну же, Юдит.

– Хорошо. Я не буду говорить о Башне.

– Ни в этом доме...

– ...ни за его пределами. Но Оскар...

– Что, дорогая?

– Я по-прежнему хочу видеть Изорддеррекс.

2

На следующее утро после этого разговора она отправилась в Хайгейт. Снова шел дождь, и, не сумев поймать свободное такси, она решилась отправиться на метро. Это было ошибкой. Даже в лучшие времена ей никогда не нравилось ездить на метро – оно пробуждало в ней скрытую клаустрофобию, – но пока она ехала, ей пришло на ум, что две жертвы разразившейся эпидемии убийств погибли в этих туннелях: одного из них столкнули на пути перед переполненным поездом, выезжающим на станцию Пиккадилли, а другого зарезали в полночь где-то на линии Джубили. Это был не самый безопасный способ передвижения для того, кто имел хотя бы малейшее представление о тех чудесах, что прячутся вокруг них, а она как раз подходила под эту категорию. Так что, выйдя из метро на станции Арчвей и начав взбираться на Хайгейтский холм, она испытала немалое облегчение. Башню она нашла без труда, хотя банальность ее конструкции в сочетании с прикрытием рощи делали ее довольно неприметной для постороннего взгляда.

Несмотря на грозные предостережения Оскара, в этом месте трудно было усмотреть что-нибудь устрашающее. Весеннее солнце светило так ярко, что она сняла жакет; в траве суетились воробьи, ссорясь из-за червей, вылезших после недавно прошедшего дождя. Она оглядела окна в поисках каких-нибудь признаков обитаемости, но ничего не заметила. Избегая парадной двери с ее нацеленной на ступеньки лестницы камерой, она двинулась в обход здания, не наткнувшись по дороге ни на забор, ни на колючую проволоку. Владельцы очевидным образом решили, что лучшая защита Башни – в ее абсолютной обыкновенности, и что, чем меньше они будут принимать мер против непрошеных гостей, тем меньше это место будет привлекать внимание последних. С обратной стороны смотреть также было не на что. Почти все окна были закрыты жалюзи, а те несколько комнат, в которые взгляд мог проникнуть свободно, были пусты. Она полностью обошла Башню в поисках еще одного входа, но такового не оказалось.

Когда она вернулась к фасаду здания, она попыталась воскресить в своей памяти проходы, погребенные у нее под ногами – наваленные в темноте книги и скованная женщина, лежавшая в еще большей темноте, – надеясь на то, что ее ум сможет проникнуть туда, куда не смогло попасть ее тело. Но это упражнение оказалось не более плодотворным, чем наблюдение за окнами. Реальный мир был неуязвим: даже мельчайшая частица земли не подалась бы в сторону, чтобы пропустить ее. Обескураженная своим поражением, она в последний раз обошла вокруг Башни и решила сдаться. Может быть, ей стоит вернуться сюда ночью, подумала она, – когда неколебимая реальность не станет так грубо давить на ее чувства. А может быть, предпринять еще одно путешествие под воздействием голубого глаза? Но такая перспектива тревожила ее. Она не понимала механизм, с помощью которого голубой глаз был способен вызывать такие полеты, и боялась, что он обретет над нею власть. Хватит с нее уже Оскара.

Она снова надела жакет и пошла прочь от Башни. Судя по отсутствию машин на Хорнси Лейн, образовавшаяся в районе Холма автомобильная пробка до сих пор не рассосалась, и водители не могли проехать в этом направлении. Однако улица, над которой обычно стоял адский гул автомобилей, не была пустынна. Позади нее раздались шаги, и чей-то голос спросил:

– Кто ты?

Она оглянулась, не предполагая сначала, что вопрос обращен к ней, но обнаружила, что единственные люди в окрестности – это она сама и обладательница голоса – женщина лет шестидесяти, болезненного вида и плохо одетая. Более того взгляд женщины был устремлен на нее с почти маниакальной напряженностью. И снова из ее брызжущего слюной рта, слегка искривленного, словно от пережитого в прошлом удара, раздался вопрос:

– Кто ты?

Раздраженная своей неудачей у Башни, Юдит не собиралась ублажать какую-то местную шизофреничку и уже развернулась было, собираясь уйти, когда женщина произнесла:

– Разве ты не знаешь, что они могут причинить тебе вред?

– Кто?

– Люди из Башни. Tabula Rasa. Что ты искала там?

– Ничего.

– Ты очень старательно ничего не искала.

– Вы шпионите для них?

Женщина издала отвратительный звук, который, судя по всему, был смешком.

– Они даже не знают, что я жива, – сказала она. И снова, в третий раз: – Кто ты?

– Меня зовут Юдит.

– А меня – Клара Лиш, – сказала женщина. Она бросила взгляд на Башню. – Иди, – сказала она. – На полдороге на Холм стоит церковь. Там я буду тебя ждать.

– А в чем вообще дело?

– В церкви я тебе все объясню.