— Ах да, конечно, — согласился Гэвин. — Они ведь даже не успели толком узнать друг друга.

— Ну, с близнецами никогда не угадаешь, — с явной решимостью заявила мисс Хиггс. — Между ними происходит то, что нам, остальным, никогда не понять.

— Так или иначе, у вас сложилось мнение, что у мальчиков нет точек соприкосновения?

— Возможно, мне хотелось считать именно так. Меня ужасала мысль о том, что я потеряю Фрэнсиса. Не поймите меня превратно. И если вы думаете, что мой бедный Фрэнсис имеет какое-то отношение к этому ужасному убийству, после которого труп несчастного прибили к лодке под водой, уверяю вас, вы ошибаетесь, и это все, что я могу сказать.

— Бесполезно снова спрашивать у нее, не думает ли она, что близнецы менялись местами, — заключил Гэвин, когда беседа закончилась. — Даже если и думает, нам она не скажет.

— Но своей цели мы все-таки достигли, — заметила миссис Брэдли. — Теперь мы знаем, что близнецы действительно встречались, а также знаем, как происходили эти встречи и насколько долгими они были. И как она утверждает, даже сейчас никому не известно, как близнецы относятся друг к другу.

— А я по-прежнему не понимаю, как это поможет нам.

— Нам помогает все, что проясняет хотя бы один момент. А теперь поедем проведать моего ныряльщика.

Юный Малакай, любезный и пригожий, приветствовал их сдержанно. Его пребывание в Стоун-Хаусе оказалось приятным, в этом не было никаких сомнений. Однако он явно не хотел давать хоть сколько-нибудь определенные ответы на вопросы Гэвина.

— О своих браконьерских шалостях можете не беспокоиться, — вдруг произнесла миссис Брэдли. — К нынешним расспросам они не имеют отношения.

— Да там и было-то всего несколько форелей, — заверил юноша. Гэвин удовлетворился объяснением.

— Мы тут ни при чем. Это работа местных судебных властей. Послушайте, Малакай, мы хотим только одного: услышать от вас, что произошло во время регаты, и, конечно, почему это произошло. Начните с самого начала. А форель — это вопрос штрафа или двухнедельного заключения. Дело же, о котором мы расспрашиваем сейчас, пахнет виселицей, так что постарайтесь быть как можно осторожнее в словах. А теперь говорите. Мы слушаем.

— Мистер, — серьезно заговорил Малакай, — все началось с того, что я нырнул и нашел беднягу прибитым под дном лодки.

— Кто знал об этом, кроме вас, меня, моего помощника Джорджа и моей подруги мисс Паркинсон, Малакай? — спросила миссис Брэдли.

На лице Малакая проступила нерешительность.

— Не могу сказать, — ответил он. — Мой отец знает, я ему рассказал. Думал, ничего страшного, если я расскажу ему обо всем.

— Совершенно верно. Но я спрашиваю не о вашем отце.

Малакай смутился, поколебался и наконец отважился:

— Меня в здешних местах знают. Нет никого, кто не знал бы, что я могу нырнуть, даже чтобы русалку достать со дна, если окажется, что они там водятся. Так вот мистер Тэвис пришел ко мне и стал расспрашивать, известно ли мне что-нибудь о человеке, дело которого расследуют. Я, конечно, сказал, что ничего, но он не отставал.

— Мистер Тэвис? Очень интересно, — подхватил Гэвин и сделал пометку в блокноте. — Продолжайте, дружище. И не беспокойтесь. Думаю, сказанное ничем не повредит вам. Так что же вы ответили мистеру Тэвису?

— Я не знал, что ему сказать, даже после пятифунтовой купюры. Вот и ответил, что думал.

— И что же это было?

— Я сказал, что, по-моему, это мистер Кэмпбелл.

— Ну, это мы и так знали. А когда это поняли вы?

На этот раз юноша ответил без колебаний:

— Когда я нырнул, чтобы посмотреть под лодкой, я сразу понял, что это мистер Кэмпбелл. Больше никто здесь не знал, что это наверняка он, а я знал, что мистер Кэмпбелл не уезжал из Ветвоуда, как он сказал.

Гэвин переглянулся — точнее, надеялся переглянуться с миссис Брэдли. Но ее взгляд был устремлен на ботинки Малакая. Не то чтобы эти ботинки представляли для нее интерес: она просто не собиралась смотреть юноше в глаза. И была явно на пороге открытия, которое сулило завершение дела, — так ей казалось.

— А-а, да, — небрежно бросил Гэвин. — И как вы об этом узнали?

— Он сам мне сказал. «А ты держи язык за зубами, — говорит. — Как будто ничего не знаешь. Кое-кто, не буду называть имен, преследует меня, потому что я кое-что знаю, а он не хочет, чтобы об этом кто-нибудь знал. Так что я притворюсь, будто уехал, а сам останусь здесь, посмотрю, какую игру он ведет, и буду вставлять палки ему в колеса».

— Вам удалось узнать, кто такой этот «кое-кто»?

— Нет, этого я не знаю, — он озадаченно нахмурился. — Кроме разве что мистера Грендолла, который приезжает сюда рыбачить с мистером Тэвисом.

— Сплошная путаница, — заключил Гэвин, когда расспросы были окончены. — А что вынесли из разговора вы?

— Ложь, скрытность и страх, — ответила миссис Брэдли. — Мистер Тэвис тут ни при чем и мистер Грендолл тоже. Думаю, Малакай совершенно случайно увидел, как Кэмпбелл вернулся после того, как сделал вид, будто уезжает. И по-моему, Кэмпбелл знал, что Фрэнсис Кокс способен говорить, слышать и понимать.

Этим Гэвин и ограничился. Доказательства отсутствовали, если не удастся выведать что-нибудь еще у Тэвиса и Грендолла, что представлялось весьма маловероятным, хотя Гэвин и убедил миссис Брэдли еще раз поговорить с обоими рыбаками. И она поплыла вниз по течению до того места, где на одном берегу среди похожих на трупы корней деревьев плескалась и журчала река и находили приют лысухи и водяные крысы, а другой берег, с заливными лугами и частыми ивами у самой воды, давал опору и тень рыбакам.

Там, как она и надеялась, она застала Тэвиса и Грендолла. Причалив на своей плоскодонке к берегу и надвинув шляпы на глаза, они сидели по обе стороны жестянки с наживкой и в полудреме держали удочки над восемью футами воды.

Окликать их миссис Брэдли остереглась. Любители рыбалки на мушку свято чтят традиции, но небесам неизвестна ярость сильнее охватывающая такого рыболова, решившего, что незваный гость спугнул его плотву или окуня.

Поэтому миссис Брэдли медленно и лениво поплыла по течению, держась поближе к противоположному берегу и не окуная весла, пока не миновала рыбаков. Чуть поодаль она заметила симпатичный маленький канал, почти заросший таволгой и зонтиками омежника. Бдительно поглядывая на проходящие мимо яхты, она переплыла к другому берегу и опытной рукой направила нос каноэ прямо в заросли цветов.

Высадившись на берег, она благополучно вытащила следом свое удобное судно, а затем прошла по травянистому откосу и бесшумно приблизилась к двум рыбакам. Как раз в этот момент Грендолл подцепил на крючок рыбину. Миссис Брэдли вежливо дождалась, когда добыча будет поймана, а потом подошла поближе, льстиво восторгаясь искусством рыбака.