Ыхало отказалось от обеда. Объяснило, что существа его породы едят раз в неделю. Но посидеть на кухне за компанию с остальными согласилось. А тень кота Филарета смачно хрустела под столом тенью свежего окуня…

Папа торопливо допил компот и хотел встать. Мама сказала:

— Неприлично уходить из-за стола, пока все не пообедали. Какой пример ты подаешь детям…

— Но если дети едят так медленно! Прямо как сонные курицы!

— А спешка за едой вредна для желудка, — заметил Леша.

— Но я же не могу сидеть за столом без дела.

— А ты расскажи нам что-нибудь интересное, — посоветовала Даша. И добавила маминым голосом: — Ты должен уделять больше внимания своим детям.

— Ну, хорошо… Со мной сегодня случилась удивительная история. Утром я прочитал во вчерашней газете объявление: «Принимаются заказы на рамы для картин и портретов. Обращаться по адресу: улица Проходная, дом три, квартира два». Вы же знаете, что хорошие рамы сейчас — большой дефицит. Вот я и помчался на эту Проходную…

Леша пяткой толкнул под столом Дашину ногу. А папе сказал:

— Приходишь, а там — никаких рам. Никакого мастера!

— Да! Но зато по этому адресу живет удивительный человек! Я с ним познакомился.

— Чем же он удивительный? — поинтересовалась мама.

— Замечательный старичок! Кол-лек-ци-о-нер!..

— Подумаешь, — сказала Даша. — Кругом коллекционеры.

— Нет, не «подумаешь»! Вы никогда не догадаетесь, что он собирает!

— Что же именно? — поинтересовалась мама.

— А вы попробуйте угадать.

«Уж конечно, не марки, не значки, не монеты, — подумал Леша. — И не вкладыши от жевательных резинок. Что-то совсем необычное. Иначе папа так не восхищался бы». И сказал:

— Наверно, анекдоты.

Мама строго посмотрела на него.

— Или облака разного цвета, — добавил Леша.

— Или запахи всяких цветущих растений, — задумчиво проговорила Даша. — Загоняет их в бутылки и запечатывает. А потом откупорит бутылку и нюхает.

— Не-а… — по-мальчишечьи отозвался папа.

Ыхало повозилось в углу на табурете и вспомнило:

— Я знало в давние времена одного домового, и он, представьте себе, коллекционировал мыльные пузыри.

— Не может быть! — ахнула мама.

— Честное слово! Сам видел. Мы были хорошо знакомы, его звали Памфилий…

— Но ведь пузыри очень быстро лопаются, — сказала Даша.

— Памфилий умел составлять такие мыльные растворы, что пузыри совсем не лопались. Даже когда их протыкали, они съеживались, как дырявые воздушные шарики, только пленка была совсем-совсем тоненькая, вроде как тень Филарета. Хранить их такими было очень удобно, тыща штук умещалась в спичечном коробке. А когда Памфилию хотелось, он надувал через соломинку какой-нибудь пузырь, заклеивал дырку и любовался. Такие были радужные шары…

— Как удивительно, — сказала мама.

— Да… А потом это Памфилию надоело, он надул все пузыри один за другим и выпустил на волю. Вот у ребятишек на окрестных улицах была радость! А постовые дули в свистки и грозили оштрафовать, только не знали, кого…

Мама сказала, что это замечательная история. А папа смотрел с выжиданием: когда же наконец спросят, что коллекционирует старичок, живущий на Проходной улице.

И Леша спросил:

— Ну а старичок-то что собирает? Не пузыри?

— Нет, — торжественно ответил папа. — У него коллекция пробок от графинов.

У всех (даже у Ыхало) сделались непонимающие лица. И наступило молчание. Потом Даша опять сказала:

— Подумаешь.

И папа снова возразил:

— Нет, не «подумаешь»! Это замечательная коллекция! И Евсей Федотыч так увлекательно рассказывает о каждом своем экспонате! Вам, дети, будет очень интересно познакомиться с этим человеком, вы узнаете от него много поучительного… Здесь, в кладовках, я видел несколько стеклянных пробок. Завтра вы отнесете их Евсею Федотычу и передадите от меня привет.

После обеда Леша и Даша увели Ыхало в свою комнату (тень-Филарет скользнул за ними). Там они начали расспрашивать Ыхало, не помнит ли он рецепт мыльного раствора, который придумал домовой Памфилий. Как здорово было бы надуть сотню-другую радужных пузырей, которые не лопаются! И пустить по улицам!

Но Ыхало рецепта не помнило. Вернее, никогда его не знало. Однако дало умный совет:

— Леша, ты ведь можешь попробовать надуть волшебный пузырь с помощью своего заклинания. Ну, которое «Чоки-чок»…

— Ох, не знаю… Тут ведь нужно слово с окончанием на «чок». Для рифмы. А с пузырем это никак не связывается… «Пузырчок», что ли? Но это неправильное слово, оно не годится.

Ыхало заскребло макушку, с которой посыпался мусор.

— Постойте-ка, — вдруг сказала Даша. — У меня что-то вертится в голове… А если так?

— М-м… — засомневался Леша. — Почему «дунь в кулачок»?

— Ну, соломинку сожмешь в кулаке и дуй! Давай попробуем!

Леша согласился неохотно. Было слегка завидно, что не он придумал эти строчки. Но все же они развели в блюдце мыло и отыскали пластмассовую трубку для коктейля. Леша прочитал, что сочинила Даша: «Чоки-чок, чоки-чок» — и так далее. Обмакнул трубку в раствор, стал дуть.

Появился пузырь, отразил в себе солнечное окно. Сперва он был маленький, но быстро вырастал. И скоро сделался с футбольный мяч.

— Хватит, — прошептала Даша. — Лопнет…

Но Леша передохнул и стал дуть снова. А Даша и Ыхало затаили дыхание.

Пузырь стал уже с большущий арбуз. По его тончайшей пленке плавали изумительно красивые радужные пятна…

И вот он уже сделался как громадный пластиковый мяч для игры на пляже!

Когда Леша снова переводил дыхание, пузырь вдруг оторвался от пластмассовой соломинки и поплыл к потолку.

— Ай! — жалобно пискнула Даша. Было ясно, что про-зрачно-переливчатый шар коснется штукатурки и разлетится в мокрую пыль.

Но шар оттолкнулся от потолка и полетел к Леше. Задел его голову и повис неподвижно. Тогда… Леша, замерев в душе, тронул пузырь мизинцем. Мыльная пленка оказалась упругой, как тонкая натянутая резина. Леша хлопнул пузырь ладонью. Тот отлетел к стене, ударился о нее и отскочил, как обычный воздушный шарик.

— Ой, как здорово! — завизжала Даша и тоже хлопнула пузырь. Он отлетел к Ыхалу, и оно поддало его своей темной ладошкой. Шар опять взмыл к потолку и вовсе не думал лопаться.