Диснейленд. Доброе слово Мазу, Тайо или Бекки, пять минут свободного времени без присмотра, лишняя ложечка лапши на ужин — все это вызывало чувства тепла и восторга, которые показывали, насколько нормальным стали принудительное послушание и лишения. Робин осознавала, что тоже начинает жаждать одобрения церковных старейшин, и в основе этого желания лежит животное стремление к самозащите. Регулярная пересортировка групп и постоянная угроза остракизма не позволяли возникнуть чувству настоящей солидарности между участниками. Лекторы внушали всем, что чистый духом не видит в человеке ничего лучшего или более любимого, чем любой другой. Преданность должна была течь вверх, к божеству и главе церкви, но никак не в сторону.

Однако ее стратегия объективного анализа методов индоктринации церкви была лишь частично успешной. Постоянное состояние усталости требовало постоянных усилий, чтобы размышлять о том, как добивались послушания, а не просто подчиняться. Наконец, Робин придумала трюк, заключающийся в том, чтобы представить себе, как она рассказывает Страйку, что она делает. Это заставило ее отказаться от церковного жаргона, потому что он не поймет или, скорее всего, высмеет ее. Мысль о том, что Страйк будет смеяться над тем, что ей приходится делать, — хотя, надо отдать ему должное, она сомневалась, что Откровение покажется ему забавным, — была лучшим средством удержаться в реальности, которая лежала за пределами фермы Чепмен, и даже избавляла от привычки скандировать, потому что она приучила себя представлять, как Страйк ухмыляется, когда она это делает. Робин ни разу не пришло в голову, что она могла бы представить себе, что разговаривает не со Страйком, а с Мерфи или с кем-нибудь из своих подруг. Она с нетерпением ждала его следующего письма, отчасти потому, что хотела услышать его мнение о полароидах, которые она положила в пластиковый камень в прошлый четверг, а также потому, что вид его почерка доказывал, что он существует, а не просто плод ее воображения.

Путешествие через темное поле и лес в следующий четверг было для нее самым легким, потому что путь через деревья стал уже привычным. Когда она открыла пластиковый камень и включила фонарик, то увидела самое длинное письмо от Страйка и две шоколадки “Кэдбери”. Только когда она начала разворачивать одну из них и пристроилась за деревом, чтобы свет фонарика не был виден тем, кто может смотреть на лес со стороны фермы, она поняла, что записки от Райана нет. Слишком нервная и жадная, чтобы беспокоиться об этом сейчас, она принялась поглощать шоколад, читая письмо Страйка.

Привет,

Твое последнее послание действительно было очень интересным. Описанная тобой жестянка датируется 1987 годом. Если предположить, что жестянка принадлежала тому, кто снимал полароиды, и если предположить, что жестянка была доставлена на ферму новой, то она попала туда до начала работы церкви, что может свидетельствовать о том, что наш порнограф-любитель был там во времена коммуны, даже если его модели появились позже. Это могут быть Кроутеры, Коутсы, сам Уэйс, Раст Андерсен или кто-то еще, о ком мы не знаем. Я склонен исключить Кроутеров или Коутса, поскольку они специализировались на детях. Волосы светловолосой девушки похожи на волосы Шери Гиттинс, хотя, очевидно, там могла быть не одна светловолосая кудрявая девушка. Я также задавался вопросом о парне с татуировкой на руке. Штырь назначил мне свидание с Джорданом Рини, и я спрошу его, нет ли у него черепов на руке.

Другие новости: Фрэнк-1 просунул поздравительную открытку через дверь клиента. Трудно возбудить уголовное дело по этому поводу, но Барклай выяснил, что один из братьев привлекался за непристойное поведение, а другой за преследование. Я позвонил Уордлу и думаю/надеюсь, что полиция нанесет им визит.

К сожалению, мы все еще связаны с Литтлджоном. Уордл порекомендовал мне бывшего копа, и я провел с ним собеседование, но вместо этого он устроился на работу к Паттерсону. Говорит, что там лучше платят. Для меня это новость, Дэв говорит, что они платят меньше, чем мы. Может, он просто посчитал меня придурком.

Пат в плохом настроении.

Мерфи извиняется за отсутствие письма, ему пришлось уехать на север. Передает привет.

Береги себя там, и в любое время, когда ты захочешь уйти, мы будем готовы.

С x

Робин развернула вторую шоколадку, положила стопку чистых листов бумаги на колени и начала писать ответ, регулярно делая паузы, чтобы откусить еще кусочек и попытаться вспомнить все, что нужно было сказать Страйку.

Извинившись за то, что у нее нет ничего нового об Уилле Эденсоре, она продолжила:

Я говорила тебе о двух девушках, которые позволили маленькому мальчику сбежать. Обеим обрили головы. Это явно наказание, а значит, Луиза и Эмили Пирбрайт тоже были наказаны, но я пока не знаю за что. Поговорить с Эмили Пирбрайт мне так и не удалось. Две ночи назад я также видела спину чернокожей девушки, чья кровать стоит через пару от моей. На ней были странные следы, как будто ее тащили по полу. У меня не было возможности поговорить с ней. Проблема в том, что здесь все сторонятся/избегают людей, которых отчитали или наказали, так что это очень заметно, если ты делаешь им знаки внимания.

О Джейкобе я узнала от девушки, которая помогает за ним ухаживать. Она говорит, что ему становится лучше (не уверена, что это правда) и что таких людей, как он, подвергают эвтаназии в материалистическом…

Поймав себя на мысли, Робин вычеркнула это слово.

…внешнем мире. Она также сказала, что такие люди, как Джейкоб, не понимают, что такое ложное “я” и чистый дух, поэтому они не могут исцелить себя. Буду следить за дальнейшей информацией.

Сейчас у нас много лекций о том, как стать чистым духом. Там девять ступеней, и третья — это когда ты начинаешь жертвовать церкви много денег, чтобы избавиться от материализма. Я немного беспокоюсь о том, что произойдет, когда они потребуют, чтобы я начала делать банковские переводы, учитывая, что они думают, что я могу позволить себе сумочки за тысячу фунтов.

Я пока не хочу выходить…

Робин остановилась здесь, прислушиваясь к шелесту листьев: спина болела от прислонения к корявой коре дерева, зад и бедра были влажными от мокрой травы. То, что она написала, было ложью: она очень хотела уехать. Мысль о своей квартире, удобной постели и возвращении в офис была невероятно заманчивой, но она была уверена, что, оставшись здесь, сможет найти что-то уличающее церковь, что будет невозможно сделать извне.

…потому что у меня нет ничего, что мог бы использовать Колин Эденсор. Надеюсь, на этой неделе у меня