— Маш, посмотри на меня. — взяв мое лицо в ладони, Дима заставил смотреть ему прямо в глаза, при этом казался слишком серьезным. — Мы семья? — я нервно кивнула. Такой прессинг мне давался тяжело. Я, аки смелая Галина, не привыкла его блокировать. — Ты носишь сейчас моих детей? — Дима сделал акцент на слове «носишь», будто напоминая о моем не совсем обычном положении. Очень уязвим. — Так вот, в каждой семье есть распределение обязанностей. Один занят одним делом, другой – другим. Так понятно? Пока ты вынашиваешь продолжение рода, я хочу обеспечить тебе комфорт и уверенность в своем муже и завтрашнем дне. — Дима выдохнул, будто данный разговор дался ему тяжело, как разминирование бомбы. — Поэтому завтра я дам тебе карточку, и ты больше не станешь до ночи просиживать штанишки в вузе, идет? И это не значит, что я против твоей учебы и работы. Всему свое время и место.

— То есть, — игриво уточнила я, — если бы наших детей ждал ты, то я бы обеспечивала нас двоих?

Дима уставился на меня, как баран на новые ворота. Явно думал о том, а не я ли с мамочкой в детстве гимнастикой занималась и не падала ли парочку раз с канатов головой вниз.

— Ага, — сквозь зубы протянул он.— Как-то так.

— Ну, тогда... Ты прав, Дим. Мне чего-то совсем хреново последнее дни. — вынуждена была признать я и тут же удивленно ахнула, прикрыв рот рукой. — Че-е-ерт, я ведь против была! Ты прирожденный политик. Можешь людей на что угодно обработать. Магия какая-то! Признавайся, это гипноз?

— Как думаешь, — заговорчески шепнул он мне, только почему-то куда-то в пупок. — У меня получится на еще один раз тебя обработать? Ой, нагипнотизировать, простите великодушно!

Как бы мы не уговаривали родители остаться еще хотя бы на пару дней, но те наотрез отказались. Было видно, что мама с папой до сих пор не могут переварить случившееся с ними ночью. Даже Дима со своими волшебными способностями убеждения оказался бессилен. Единственное, на чем ему таки удалось настоять – это на том, что он лично отвезет моих родственников в аэропорт и посадит на самолет. Еще он под шумок поменял их билеты с эконом класса на бизнес. Думал, что я не замечу, наивный.

— Дочечка, — ахнула мама, увидев, как я натягивая на себя свитер в гостиной. — Только не говори, что ты с нами едешь?! Тебя же все утро тошнило, до сих пор вся зеленая… В одну сторону только полтора часа минимум пилить! Как ты себе это представляешь?

— В самом деле, — поддержал ее отец, — Мы вам уже столько неудобств принесли, что больше просто некуда. Давай еще дочку ушатаем беременную, супер просто!

Я вдруг увидела смущение в глазах близких мне людей и стушевалась. Было чувство, что если я в своем состоянии поеду с ними, то буквально поставлю их в еще более неловкое положение. Пребывая в полной растерянности, я посмотрела на Диму, ожидая его поддержки. Мне хотелось, чтобы мужчина рассудил эту ситуацию.

Подойдя вплотную, мужчина обвил мою талию рукой, наклоняясь к самому уху:

— Оставайся дома, пчелка. Им стыдно перед тобой. Я поговорю с ними дорогой и уверю, мол ничего криминального не произошло. Иначе они просто к нам больше не приедут.

— Обещаешь? — с надеждой шепотом спросила я мужчину, заглядывая в его бездонные глаза. В них было столько гипнотизирующей нежности, заставляющей тонуть все глубже и глубже… Дима кивнул, и я закинула ладони на его затылок и притянула к себе за густые волосы. Мягко коснувшись губ, я стерпела резкий запах мятной зубной пасты. — Я люблю тебя, Димочка!

— И я тебя, — усмехнулся тот, а затем я ощутила что-то мягкое на своем животе. Теплота мужской ладони прожигала даже сквозь толстую одежду. — Знаешь, я только сейчас понял, что ты булочка, консервированная другими булочками.

— Эй! Может "фаршированная" хотя бы? Я же не килька в томате... — ахнула я недовольно, пнув мужчину в бок и тот засмеялся. И только тогда я уловила еще один запах. Едва уловимый, но очень ощутимый для моих теперь уже чувствительных рецепторов. Замерев, я настороженно спросила: — Дим, ты что, пил?

— Вчера вечером, — торжественно поклялся тот.

— Подтверждаю! — послышался из коридора голос отца. Я была уверенна, что родители слишком заняты сборами и про нас пока все забыли.

— В таком состоянии нельзя вести машину, — хмуро и строго предупредила его я, начиная нервничать.

— Брось, — закатил глаза тот, чем еще и взбесил. — Уже почти сутки прошли, Машунь.

— Но я слышу виски! Слышу! Значит, алкоголь в крови еще остался! — возмутилась я, тяжело дыша. Голос предательски дрогнул. — А если что-то случится? А если… Если…

Дима вдруг положил палец мне на губы и пока я его не откусила, с улыбкой на лице быстро протараторил:

— Все, я понял, женщина. Игнат на улице. Сейчас его припашем. Он поведет. Довольна?

— Довольна! — заулыбалась я, снова чмокнув мужчину в щеку и только теперь выдохнула.

— Только я все равно с ними поеду, — шепотом пообещал мне мужчина на ухо. — Уговорю их приехать через месяцок... Что скажешь?.. Жди меня дома, вечером фильм посмотрим. Будем приобщать тебя к нестареющей классике. Начнем легкой эротики… Что-то вроде «Форреста Гампа», а через годик-другой перейдем к жесткому пореву. Типа «Списка Шиндлера».

Провожая родителей на крыльце, буквально каждой клеточкой тела ощущала их напряжение и растерянность. Я могла только представить, как сильно они загнобили себя за гулянку. Да еще и чужом доме... Да еще и с последствиями! Оставалось надеяться, что Диме удастся до них достучаться. Мне вот – нет.

Вернувшись в дом, бесцельно переключала каналы около получаса, как вдруг зазвонил телефон. Перевернув его экраном вверх, застыла на имени, которое ожидала увидеть в последний момент. Лера.

— Не буду брать, — пообещала я себе, но когда девушка позвонила второй раз, не сдержалась. За спрос денег не берут, как говориться. — Да, Лера. У меня нет денег, мне нечего тебе одолжить. Прости.

— Мне не нужны деньги, — я застопорилась, услышав на том конце провода ее слезы и хлюпающий нос. — Мне нужна твоя помощь.

— Что случилось? — как можно ровнее спросила, приглушив громкость передачи.

— Я… Я не знаю. Я делала зарядку, а потом у меня началась кровь. Ну, знаешь, как женские дни… Только я же беременна, Маш! Какие нахер женские дни! — прокричала она, голос эхом разлился по помещению. Я почему-то решила, что она в холле общежития. — Что мне делать, Маш?

— Ты вызвала скорую?

— Естественно! — промямлила она, заикаясь. — Только ты же их знаешь... Обещали приехать не раньше, чем через полтора часа. А там, как повезет.

— Такси?

— Карту найти не могу, а наличкой не больше двухсот рублей наскребла, — послышался стук на заднем плане, а за ним гробовая тишина. — Черт! Жанны тоже нет. Как и Кристины… Куда все блядь делись-то.

— Сегодня суббота. Понедельник со вторником выходной. Все уехали домой, Лер, — нервно барабаня пальцами по столу, пыталась вспомнить, к кому еще можно обратиться. Не мог же уехать весь блок! Хотя… Лера ведь не говорила, что уехали все. Многие наверняка не знаю, чем помочь, а помочь поддержкой Лере захочет не каждый. Точнее, вряд ли кто-то вообще сделает это по доброй воле из моих знакомых. Никто ее не любил. — Комендант и дежурные?