После месяца тяжелого путешествия «Арго» наконец достиг устья реки Фазис, где с соседнего холма в небо, подобно обнаженным мечам, устремлялись башни Колхиды.

Увидев стоящие в гавани военные корабли, городские стены и дворцовые укрепления, Ясон понял, что силой это место ему никогда не взять. Даже с лучшими командой и кораблем в мире их было слишком мало.

— Я отправлюсь к царю под флагом мира, — сказал он товарищам. — Попытаюсь выторговать руно.

— Что, если Ээт схватит тебя и убьет? — спросил Зет. — Зачем ему отдавать тебе свое сокровище?

Ясон выдавил улыбку.

— Эй, если уж я умудрился договориться б Пелием, с Ээтом мы как-нибудь найдем общий язык. Я большой спец в переговорах с царями-убийцами.

Аргонавты оценили его отвагу, но все равно продолжали беспокоиться. Ясон надел свои лучшие одежды — это в них он завоевал сердце царицы Лемноса — и вступил в город в сопровождении символической охраны.

Тем временем Гера с Олимпа наблюдала за прогрессом Ясона. Пока ее все устраивало. (Особенно тот факт, что Геркулес больше нс портил картинку своим присутствием. Ух, как же она ненавидела Геркулеса!) Но ее волновали шансы Ясона против царя Ээта.

Она обсудила варианты развития событий с Афиной, которая в кои-то веки была на стороне Геры.

Обеим богиням хотелось вернуть золотое руно в Грецию.

— Ясону никогда не победить колхидцев, — сказала Афина. — У них этот дракон, воины-скелеты, колхидский флот...

— Да... - Гера холодно улыбнулась. ― А еще у них есть Медея.

— Дочь царя? — Афина задумчиво подергала змей с головы горгоны на своем щите. — Чем это поможет? Она волшебница.

— Она женщина, — сказала Гера. — А Ясон — красивый мужчина.

Афина наморщила нос.

— Ты хочешь привлечь Афродиту? Не знаю, Гера. Любовь — ненадежный мотиватор.

— У тебя есть идея лучше?

Афина промолчала.

Они нашли богиню любви в ее апартаментах, где дюжина волшебных расчесок кружила над ее волосами, которым для дополнительного объема и сияния требовались ежедневные пять тысяч расчесываний.

— Дамы! — воскликнула Афродита. — Вы пришли за мной, чтобы отвести на обещанный педикюр? Как чудесно!

— Э-эм, нет, — сказала Гера. Вообще-то у нас к тебе просьба. Мы хотим, чтобы кое-кто влюбился в Ясона.

Глаза Афродиты заблестели.

— Что ж, Ясон — суперкрасавчик. Это не должно стать проблемой. Кто у вас на уме?

— Медея, — ответила Афина. — Дочь царя Ээта.

— О... — Афродита надулась. — Тогда у нас проблема. Эта девчонка безнадежна. Она все свое время проводит в храме Гекаты, где учится магии. Она холодная, бессердечная и жадная до власти, прямо как ее отец! Вы знали, что однажды она заклинанием заставила Селену спуститься с луны и влюбила ее в смертного, и все из чистого любопытства: во что это выльется?

— Слышала эту историю, — сказала Афина. — Персонажи были интересными, а вот сюжет немного подкачал. В любом случае, если она практикует любовную магию, получается, она лезет на твою территорию, так? Разве не будет для нее достойным наказанием влюбиться во врага своего отца?

Афродита ладонью отогнала эскадрон волшебных расчесок.

— Хм... Твоя правда. Я отправлю Эроса вниз, пусть заставит Медею влюбиться в Ясона. Но предупреждаю вас, когда накладываешь любовное заклинание на таких, как Медея, последствия могут быть непредсказуемы. В любви она может оказаться столь же жестокой. Если у них с Ясоном не заладится...

— Стоит рискнуть, — перебила Гера, доказав тем самым раз и навсегда, что она не умеет предсказывать будущее. — Твори уже свою магию!

Худшее. Сватовство. В истории.

В мире смертных тем временем Ясона вели по дворцу Ээта. Это место поражало воображение. Самооткрывающиеся и самозакрывающиеся серебряные и золотые двери. В центральном внутреннем дворике четыре фонтана били струями разных жидкостей — воды, вина, оливкового масла и молока. Кому могло это понадобиться, я не знаю, но аргонавты изумились до глубины души.

— Ничего себе, — пробормотал Зет. — Молочный фонтан? Этот царь наверняка на короткой ноге с Гефестом. Только бог мог создать такую крутую штуку, как молочный фонтан!

— А посмотрите туда! — указал Калаид.

В противоположной части просторного зала в закрытом загоне вышагивали, звонко цокая копытами, два гигантских бронзовых быка. Их глаза пылали, как лава. Всякий их выдох сопровождался появлением струй огня из ноздрей. Даже на таком расстоянии одежды Ясона задымили от жара.

О чем он только думал, отправляясь в Колхиду! Было очевидно, что в отношении прикольных игрушек царь Ээт обогнал всех.

Царь ожидал их, сидя на золотом троне в виде солнечных лучей. На нем были золотые доспехи, что когда-то принадлежали Аресу — Ясон понял это по надписи «Собственность Ареса» вдоль воротника, выполненной перманентным маркером. Слева от царя стояли его сын, царевич Апсирт (что звучит почти как абсурд), старшая дочь Халкиопа (что никак не звучит, потому что я не могу это произнести) и ее четверо детей от Фрикса, он же Кудряшка Грек, ныне уже покойный. Справа от царя стояла его самая младшая и опасная дочь Медея -жрица Гекаты, безжалостная убийца, душа любой компании.

Ясон поклонился:

— Ваше величество, я Ясон, законный наследник трона Иолка. Я прибыл сюда, чтобы вернуть золотое руно назад, в Грецию!

Царь Ээт наклонился вперед. Его глаза сверкали как обсидиаиы. Он изучал Ясона, точно прикидывал интересные варианты его смерти.

— Ни один грек не приплывал к моему причалу, — сказал Ээт. — Я в жизни не видел ни одного грека за исключением Фрикса, которого принесло на себе руно. Чтобы забраться так далеко и потребовать подобное, ты должен быть либо очень храбрым, либо очень глупым.

Ясон пожал плечами:

— Давай остановимся на храбром. Боги желают мне успеха. Гера благословила это путешествие. Афина лично чертила планы корабля. На борту «Арго» собрались самые разные полубоги: сыновья Борея, Арсса, Зевса...

— Что мне до этого? фыркнул царь. — Я сам сын Гелиоса!

— Один такой тоже есть среди нас. Суть в том, милорд, что я видел твое царство, и мне ясно, что боги тебе благоволят. Гефест дал тебе двух бронзовых быков и фонтаны масла и молока. Арес ради тебя снял с плеча доспехи. Слышал, его священная роща находится на твоей земле. Твой папа — Гелиос. Твоя красивая дочь... Судя по ее облачению, она жрица Гекаты?

Пока Ясон говорил, бог любви Эрос стоял, невидимый, в толпе в ожидании подходящего момента. Как только Ясон произнес «твоя красивая дочь», Эрос выстрелил в сердце Медеи стрелой любви и, хихикая, вылетел вон.

Пульс Медеи вдруг ускорился. Ладони вспотели. Прежде она смотрела на Ясона с презрением. Теперь же... как она могла не заметить его красоту и благородство? Никто во всей Колхиде не смел выступать против ее отца. Ясону было не занимать смелости. Показатели внутреннего счетчика «любви-к-грекам» Медеи подскочили с нуля до шестидесяти за три с половиной секунды.