– Я ощущала себя мишенью его гнева, направленного в реальности против его матери, или его бабушки, или против всех женщин на свете, – вспоминала его любовница. – Наверное, ему казалось, что если он возьмет верх надо мной, то сведет счеты со своей матерью. Я знаю, ему нравилось представлять себя жертвой.

Он и слова дурного не произнес ни о матери, ни о бабушке. Отыгрался на других. Он не в состоянии совладать со своим взрывным, бешеным темпераментом, чем часто навлекал на себя неприятности. Что хорошо в кадре, создает сложности в жизни. Он взрывается, если попадает в трудную ситуацию на дороге или когда приходит на баскетбол. Николсон – отчаянный болельщик. Не пропускает ни одного заметного матча.

– Его сердце было разбито, – говорит одна из подруг Джека. – Многие в состоянии справиться со своими гневом, эмоциями и обидами. Но не Джек. Главное состояло в том, что он уже не мог объясниться со своей матерью. Она умерла. И все эти годы он хотел с ней поговорить. Когда я ложилась спать, то молилась, чтобы ночью этот разговор наконец состоялся.

Его мать Джун скончалась в 1963 году от рака, так и не набравшись мужества раскрыть ему правду. Его бабушка Этель Мэй умерла в 1970 году от сердечного заболевания, осложненного диабетом. И она не решилась признаться. Спустя четыре года репортер журнала «Тайм» поведал Николсону, что его мнимая сестра на самом деле его мать. Актеру к тому времени уже исполнилось тридцать семь лет.

«Тайм» посочувствовал актеру и не стал описывать детали его биографии. Редакторы другого журнала оказались менее сентиментальными, и историю Николсона узнали все.

– Это цена славы, – мрачно заметил он. – Люди копаются в твоей личной жизни. И выясняется, что твоя сестра на самом деле твоя мать.

Ему пришлось привыкать к новой реальности. Тот, кого он считал отцом, был его дедом. Та, которую он называл мамой, оказалась бабушкой. А сестра – мамой.

– Я – незаконнорожденный ребенок, – твердил он.

Невыносимым было осознание того, что его появления на свет не хотели, что он – нежеланный ребенок. У него не раз вырывалось:

– Как ужасно сознавать, что моя собственная мать меня не хотела.

Эта травма, невероятная обида ненужного ребенка, конечно же, не прошли бесследно. Сам Джек Николсон признавал свое отцовство, даже если сын или дочь появлялись на свет в результате мимолетного романа, а не брака. Не отказывался от своих детей, как отказались от него.

Хотя заниматься воспитанием не захотел и не смог. Предпочитал выпивать с приятелями у телевизора, а не сидеть с женой и детьми.

Актриса Сьюзен Энспач, с которой он играл в фильме «Пять легких пьес», родила ему сына. Николсон не проявил к нему никакого интереса. Сьюзен укоряла Джека:

– Неужели ты не понимаешь, что мальчику нужен отец?

– У меня не было отца, – отрезал Николсон. – И я – суперзвезда.

Так кто же таинственный отец Джека? Поговаривали, что это был женатый мужчина по имени Дон Фурцилло-Розе. Он завел роман с танцовщицей и певицей Джун Фрэнсис Николсон. Она выступала в ревю на Бродвее. Забеременела, но о браке не могло быть и речи, поскольку Дон не собирался разводиться.

Но, возможно, отец Джека – владелец танцевальной студии Эдди Кинг. Он незаконно эмигрировал в Америку из Латвии и потому избегал встреч с полицией, опасаясь сесть в тюрьму за интимные отношения с несовершеннолетней. Джун было всего семнадцать лет.

Сама Джун не знала, от кого забеременела. Выбор представлялся незавидным: аборт или внебрачный ребенок. Ни то ни другое семью не устраивало. На дворе тридцатые годы. Нравы строгие или, точнее, ханжеские.

Ее матери было тогда всего тридцать девять лет. Как единственная замужняя женщина в семье, она приняла драматическое решение – выдать внука за своего сына. Все с ней согласились – ее муж Джон и обе дочери Джун и Лорейн. Джун не стала делать аборт и 22 апреля 1937 года родила мальчика. Ему дали имя Джек и фамилию матери – Николсон.

Джек рос требовательным и ревнивым мальчиком. Жаждал внимания всех женщин, которые его окружали. Похоже, бабушка все-таки не смогла заменить маму. Повзрослев, тянулся к более сильным и властным натурам. Искал в их объятиях надежности и покоя. Неизменно пользовался успехом у слабого пола. Но получал удовольствия меньше, чем давал. Похоже, побаивался искренних чувств, вдруг женщина потребует от него чего-то большего, чем легкие и ни к чему не обязывающие отношения…

Девушки влюблялись в него по уши. Тогда он позволял себе все! Когда чувствовал, что теряет девушку, старался ей угодить. Теперь уже она делала что хотела, а он превращался в маленького и послушного мальчика. Но в любом случае все заканчивалось, когда выяснялось, что жениться он не собирается.

– Женщины ненавидят нас, мы ненавидим их. Но они сильнее, умнее и главное – не играют по правилам, – обижался Николсон.

После школы семья уговаривала его поступить в колледж. Он не захотел учиться. Играл на скачках, пока не спустил все, что было в кармане. Работал в магазине игрушек. Поехал в Лос-Анджелес, где впервые вдохнул дымок марихуаны. И пошел наниматься на киностудию «Метро-Голдвин-Майер». За тридцать долларов в неделю работал посыльным в отделе мультипликационных фильмов – разносил служебную почту. И часами просиживал в кинозале, смотрел новинки европейского кинематографа: ленты Федерико Феллини, Микельанджело Антониони, Ингмара Бергмана, Лукино Висконти.

Кино уносило его подальше от будней:

– Я реалист и понимаю, как устроена жизнь, но я люблю помечтать и представить себе, что все могло быть иначе.

Продюсер Джо Пастернак оценил его улыбку, атлетическую фигуру, чарующий взгляд. Николсон умел завоевывать сердца. При этом он – не нарцисс. Скорее он даже не любил себя! Даже свою очаровательную улыбку, которая сделала его знаменитым! Два ряда прекрасных зубов сверкали, как сотня бриллиантов. Соревноваться с ним мог только Джон Кеннеди.

Юному Николсону не хватало поставленного голоса и профессиональной подготовки. Он поступил на курсы актерского мастерства. Начал играть в театре, получил роль в телевизионном сериале. И даже те, кто его недолюбливал, стали называть Джека «великим соблазнителем».

Высокий и мужественный Николсон, который ни в чем себе не отказывал ни на экране, ни в жизни, стал символом сексуальной революции. Покончив с ханжескими ограничениями викторианской эпохи, люди заинтересовались развлечениями в постели и за ее пределами. Вдохновенно осваивали новые возможности.

Успех принесла лента «Беспечный ездок», где ему досталась роль адвоката-пьяницы. В фильме «Пять легких пьес» сыграл актера, который разрушает