– Возможно, я потерпел неудачу как отец.

У Марлона Брандо было девять детей от разных жен и любовниц.

Николсон всегда посылал деньги сводной сестре Памеле – от второго брака его матери. Она вышла замуж, родила дочь. Но была в чем-то похожа на брата – много пила, могла подцепить незнакомца в баре и привести домой. Николсон настаивал, чтобы она обратилась к врачам и лечилась от алкоголизма.

– Джек, я стараюсь, – говорила она. – Бог знает, что стараюсь.

В феврале 1994 года Памела (ей было сорок восемь лет) вместе с подружкой поехали в сторону Сакраменто. Там они познакомились с молодым мужчиной. А потом полиция обнаружила ее голый труп – в нее всадили несколько пуль.

Роль в фильме «Иствикские ведьмы» дала Николсону полную возможность изложить взгляды настоящего мужского шовиниста. Но дьявол не в такой степени ненавидит женщин, чтобы лишать себя удовольствия. Все уверяли, что у Мэрил Стрип и Николсона роман и что вообще все герои «Ведьм» развлекались друг с другом. Сами они упорно отрицали правдивость этих слухов. Но одно можно сказать точно: играли они так убедительно, словно и в самом деле были любовниками!

Несмотря на обилие любивших его женщин, он все еще хотел соблазнять. Жаждал нового и экзотического опыта. Но соблазненных ждало разочарование. Довольно скоро они понимали, что не в состоянии конкурировать с его желанием посвятить всего себя кинематографу. Николсон сформировался в эпоху, когда мужчины все заботы переваливали на женщину, а когда она начинала жаловаться, что устала, находили другую.

Женщины ничего не получали взамен того, что вкладывали в их отношения. Никакой компенсации за принесенные жертвы. Они обижались. Но, как правило, он вел себя достойно. Даже когда напивался, все равно оставался хорошим парнем.

У Николсона случился короткий роман с Кристиной Онассис, дочкой греческого миллиардера, владельца танкерного флота, который женился на вдове Джона Кеннеди Жаклин. Кристина была привлекательной, хотя ей мешали не слишком идеальные зубы, крупный нос, мешки под глазами и лишний вес. Но короткому роману не хватило подлинной страсти. Обоим было любопытно, но не более того.

– Даже не позвонил потом, не прислал открытки, ничего, – жаловалась она. – Почему мужчины так ужасны?

В семидесятые и восьмидесятые модели заполнили вакуум, образовавшийся после того, как Голливуд, который традиционно рождал секс-символы, повернулся спиной к гламуру. Успех Мерил Стрип и Джоди Фостер принесла не их красота, а талант. Конец эры традиционных актрис – секс-бомб – таких как Мэрилин Монро и Элизабет Тэйлор – открыл дорогу супермоделям.

А это уже был другой мир: шоу-бизнес, высокая мода и наркотики – как симптомы безудержного сибаритства. Начиная с семидесятых, все мужчины-знаменитости считали своим долгом заводить романы с моделями.

Среди подруг Николсона была графиня Вера фон Лендорф, ее звали Верушка. Она родилась в Кёнигсберге в 1939 году. Ее отец участвовал в офицерском заговоре против Гитлера и был казнен в берлинской тюрьме Плётцензее. Семью отправили в концлагерь. Очень высокая – сто девяносто сантиметров – она с восемнадцати лет работала фотомоделью. И этот роман тоже был недолгим.

За Николсона ухватилась супермодель Дженис Дикинсон. Под настроение она принималась рассказывать свою историю. Уверяла, что отец сначала насиловал старшую сестру, а потом принялся за нее. Как всякая модель, она мало ела, но не отказывалась от кокаина. Один из актеров поинтересовался у нее, действительно ли она такая плохая девочка, как пишут газеты. Дженис уверила его, что она значительно хуже.

Несмотря на репутацию безбашенной девицы, внутри она оставалась невыросшим ребенком, страдала от неуверенности и незащищенности. Она сама страдала и, как нестойкий химикат, сжигала все вокруг себя. Приблизишься к ней – сгоришь.

Это не помешало ей многого добиться и прекрасно зарабатывать. Дженис Дикинсон побаивалась Николсона, считая, что в нем «слишком много от волка». Фильм, в котором он постепенно превращается в опасного хищника, на многих произвел впечатление… Но и такая искушенная дама не могла противостоять его улыбке. Они поехали в гостиницу: он заказал в номер лобстер, стейк и шампанское.

Наутро Николсон попросил держать их отношения в тайне. Ее, такую знаменитость, это обидело. Что она, девушка по вызову, которой надо стесняться? Нашла способ отомстить. На вопросы подруги: это правда? ты была с ним? ну как? – небрежно ответила:

– Да, я провела с ним ночь. Не думаю, что он заслужил Оскара.

Николсон пожелал встретиться еще раз. Дженис отказалась.

Он вырос в семье, где у него были сразу три мамы. И все они его обманывали. Это наложило отпечаток на его психику. Грандиозная карьера в кино – и при этом заниженная самооценка. Невероятный успех у женщин – и внутренняя неуверенность. Не потому ли все его романы заканчивались неудачно? Великий любовник не способен удержать ни одну женщину.

– Я так стараюсь угодить женщинам, будто само мое существование зависит от них, – признавался он. – И они все равно оставляют меня.

Джека Николсона не покидало неприятное ощущение, что на него могут польститься только женщины, с которыми что-то неладно. Большой опыт не научил его разбираться в слабом поле. Он не может понять, отчего постоянно выбирает не тех.

– Одни жесткие, – жаловался он. – Другие мстительные. Я так честен в своих отношениях. И при этом именно меня оставляют. А я никого не бросал! Что же я делаю такого, что все так плохо заканчивается? Женщинам невозможно угодить. Что еще я могу сделать, чтобы приспособиться? Я делаю все. «Кто сегодня приготовит ужин?» Никто, я все купил!

Когда у Николсона возникли проблемы с очередной пассией, репортер обнаружил его в отеле в состоянии депрессии.

– Мне плохо, – горевал он. – Мне надо отлежаться в темном углу. Когда мне больно, я хочу забыться. Все мои романы заканчиваются катастрофически. Я не верю в Бога, и мне не с кем посоветоваться. И к психологу я тоже не хожу. У меня и этого нет. Два человека предназначены для того, чтобы полностью раскрыться друг перед другом и сделать партнера счастливым. Вот все, что нам нужно. И кому это удалось?

С годами зов плоти не так важен, как согревающее душу чувство эмоционального комфорта, когда рядом любимый и надежный человек. Этого ему не хватает. Правда, Николсон уверяет, что руки у него не опустились:

– Я не прекращаю попыток найти спутницу жизни.

Однако мысль о новом браке скорее пугает:

– Ты достиг определенного возраста. Ты знаешь, чего хочешь в жизни и как. И тебе не нужен никто, кто мешал бы твоей устроенной жизни.

Абсолютная свобода, которой Джек Николсон так