— Гарри Дрезден, — пробормотал Рамирес. — Человек — пушечное ядро.

— Трах, бах, чудеса, Гарри едет в небеса.

Он слабо улыбнулся.

— Ты накрыл Коула?

— Сомневаюсь, — признался я. — Он стоял рядом со своим проходом. Когда он увидел, что я бегу к выходу, десять против одного, что он просто шагнул туда и задраил люк. Честно говоря, я совершенно уверен в том, что он так и поступил. Если бы его проход оставался открытым, часть энергии взрыва ушла бы в него. Не думаю, чтобы нас тогда выбросило так далеко.

— А что с Витто?

Я покачал головой.

— Витто стоял одной, да нет, обеими ногами в могиле еще до того, как бомбы рванули. Я уверен, мы пришили и его, и всех вурдалаков.

— Это хорошо, что ты держал наготове всю эту свою армию, — заметил Рамирес, и в голосе его мне послышалось некоторое напряжение.

— Эй, — сказал я. — Уже поздно. Надо дать тебе отдохнуть немного.

— Нет, — сказал Рамирес заметно тверже. — Нам надо поговорить.

Я посидел молча, собираясь с мыслями.

— О чем? — спросил я наконец.

— О том, как ты тесно повязан с вампирами, — сказал он. — О том, какие сделки ты заключаешь с криминальными подонками. Я узнал Марконе. Я видел его фото в газетах, — Рамирес тряхнул головой. — Господи Боже, Гарри. Мы же с тобой должны играть в одной команде. Это называется «доверие», чувак.

Я хотел было огрызнуться чем-нибудь злобным, и оскорбленным, и справедливо заслуженным. Вместо этого я заставил себя немного сбавить тон.

— Смотри-ка, — только и сказал я. — Мне не доверяет Страж. Надо же, новость какая.

Рамирес удивленно покосился н меня.

— Чего?

— Да ты не переживай. Я к этому привык, — сказал я. — Морган совал нос во все закоулки моего окружения всю мою сознательную жизнь.

Рамирес молча смотрел на меня, потом слабо фыркнул.

— Слава королеве сцены. Гарри… — он тряхнул головой. — Я говорю о том, что ты не доверяешь мне, чувак.

Мой готовый уже сорваться с губ злобный ответ разом куда-то делся.

— Э… Чего?

Рамирес устало покачал головой.

— Позволь мне выдвинуть несколько предположений. Первое. Ты не доверяешь Совету. Ты ему никогда не доверял, но в последнее время еще меньше. Особенно с этой истории в Нью-Мехико. Ты считаешь, кто-то, передающий информацию вампирам, находится на самом верху, и чем меньше Совет будет знать, чем ты занимаешься, тем лучше.

Я молча смотрел на него.

— Второе. В игре появился новый участник. Коул как раз из этой, новой команды. Мы не знаем, кто они, но, похоже, они взялись за всех — за вампиров, смертных, чародеев, — он вздохнул. — Ты ведь не один заметил эти штуки, Гарри.

Я хмыкнул.

— Как ты их называешь?

— Черные Шляпы. Ну, в честь нашего приятеля-кольценосца, Коула. А ты?

— Черный Совет, — признался я.

— Уууу, — завистливо вздохнул Рамирес. — Твое лучше.

— Спасибо, — сказал я.

— То есть, значит, ты не можешь доверять своим, — кивнул он. — Но ты заключаешь сделки с вампирами, — он сощурился. — Ты считаешь, что тебе удастся найти предателя, глядя с той, другой стороны.

Я коснулся пальцем кончика носа.

— А гангстер? — поинтересовался Рамирес.

— Настоящий змей, — ответил я. — Но свое слово держит. И Мадригал с Витто убили одного из его людей. И я знаю, что он не работает на Коула и его организацию.

— Откуда знаешь?

— Потому что Марконе работает только на Марконе. Потому…

Рамирес слабо развел руками.

— Это что, так страшно трудно, Дрезден? Поговорить со мной?

Я откинулся на спинку стула. Напряжение, сковывавшее плечи, вдруг куда-то исчезло. На меня навалилась жуткая слабость. Я несколько раз вдохнул и выдохнул.

— Нет.

— Идиот, — негромко фыркнул Рамирес.

— Ну, — сказал я. — Ты считаешь, я должен пойти покаяться Мерлину?

Рамирес открыл один глаз.

— Ты шутишь? Он же тебя на дух не переносит. Он сразу объявит тебя предателем, запрет в кутузку и казнит, ты и охнуть не успеешь, — он закрыл глаз. — Но я с тобой, чувак. До конца.

Сил после такого, сквозь что пришлось пройти Рамиресу, остается не слишком много. Он уснул прежде, чем сам понял, что засыпает.

Я просидел с ним всю ночь, пока Слушающий Ветер, член Совета Старейшин, не приехал утром со своей медицинской бригадой.

Раненого друга одного не бросают.

* * *

На следующий день я постучал в дверь офиса «Превыше Всего» и вошел, не дожидаясь ответа.

— Сегодня вас навестят три духа, — объявил я. — Три духа, олицетворяющие прошлые, настоящие и будущие грехи. Они обучат вас истинному смыслу слов «вы все еще криминальный подонок».

Марконе сидел за столом с Хелен Беккит — или, возможно, Хелен Деметра. Она была одета в свой деловой костюм… сидела она, правда, у Марконе на коленях. И волосы ее, и костюм производили впечатление слегка помятых. Марконе сидел с расстегнутой до третьей пуговицы рубашкой.

Чтоб его, мой расчет времени. Приди я на десять минут позже, и я вломился бы к ним в самый разгар процесса. Это произвело бы куда больше впечатления.

— Дрезден, — произнес Марконе довольно-таки довольным голосом. Хелен не делала попытки слезть с его колен. — Приятно видеть вас живым. И чувство юмора у вас, похоже, не изменилось, что не удивительно, поскольку оно у вас, судя по всему, умерло еще в подростковом возрасте. Или покончило с собой вместе с нормами поведения.

— Ваше одобрение, — отозвался я, — много для меня значит. Я вижу, вы выбрались из Небывальщины.

— Без особых проблем, — кивнул Марконе. — Пришлось, правда, подстрелить несколько вампиров — уже на обратном пути. Мне не понравилось то, как они пытались совратить моих служащих.

— Блин-тарарам, — вздохнул я. — Вы кого-нибудь из них убили?

— Зачем? Я только наглядно довел до них свою точку зрения. После этого мы без проблем понимали друг друга — примерно как мы с вами.

— Насколько я поняла, вы разобрались с убийцами Анны, мистер Дрезден, — заметила Хелен. — С помощью, конечно.

Марконе улыбнулся мне своей обычной непроницаемой улыбкой.

— Люди, которые это совершили, никого уже больше не потревожат, — сказал я. — И большая часть тех, кто подвиг их на это, вышли в преждевременную отставку, — я покосился на Марконе. — С помощью.

— Но не все? — нахмурилась Хелен?