Она с трудом открыла дверь и ввалилась в спальню, закрыла дверь. Под одеялом виднелись маленькие силуэты детей. Прочь отсюда, прочь!

Самое опасное — это дым, убивает дым, а не пламя, во всяком случае, сначала. Она взглянула на закрытую дверь и увидела, что ядовитый дымок уже просачивается сквозь щели. Она бросилась к кровати и сорвала с Эллен одеяло.

— Дети! — неистово закричала она, бросив одеяло на пол и стараясь заткнуть щель между дверью и полом. Потом она снова метнулась к кровати. — Эллен! — закричала она, ставя дочку на ноги. — Эллен, нам надо быстро бежать из дома!

Девочка испуганно смотрела на мать, ничего не понимая со сна. Анника подхватила девочку на руки и подбежала к окну, чувствуя влажное от пота горячее тельце под пижамкой.

— Эллен, — прошептала Анника, едва дыша. — У нас пожар. Я помогу тебе выбраться отсюда. Ты побежишь к изгороди, сядешь там и будешь ждать меня и Калле. Поняла?

Девочка громко заплакала.

— Мамочка, — кричала она, — мамочка, нет, мама!..

Анника расцепила обвившие ее шею ручки Эллен и поставила девочку на пол у окна. Потом вернулась к кровати и сдернула одеяло с Калле.

— Калле! — крикнула она, тряхнув мальчика за плечи и срывая простыню с половины Томаса. — Калле, иди к окну, встань рядом с Эллен. Наш дом горит!

Мальчик сел, ничего не понимая. Белая повязка на голове выделялась в темноте ярким пятном. Анника слышала, как за дверью ревет пламя.

— Калле, сюда!

Она бросилась к дочери, скручивая простыню в тугой жгут. Этот жгут она обмотала вокруг туловища кричавшей девочки. Нет, она не хочет, чтобы ее обвязывали простыней, она хочет к папе. Эллен, ничего не соображая, бросилась к двери. Анника поймала ее.

— Эллен! — крикнула она. — Эллен, послушай меня. Мы умрем, если ты не будешь меня слушаться!

Калле громко плакал у окна, трясясь всем телом. Углом глаза Анника заметила темную полоску на штанине, Калле обмочился.

— Мама! — кричал он. — Я не хочу умирать!

«Я не смогу ничего сделать, — мелькнуло в голове Анника. — Мы все умрем. Я ничего не смогу, это невозможно».

Где-то в глубине души она понимала, что так думать нельзя, что все зависит от нее, она спасет детей и спасется сама.

Она поставила дочку рядом с Калле, потом крепко обняла обоих.

— Вот что мы сделаем, — сказала она с ледяным спокойствием. — Мы начнем с тебя, Калле. Ты большой мальчик, ты справишься. Это очень легко. Я обвяжу простыню вокруг твоего живота, это будет как веревка. Я спущу тебя на террасу. Ты будешь стоять там и поможешь Эллен, когда я спущу и ее. Понятно?

— Я не хочу умирать, — хныкал Калле.

— Калле, — она приподняла пальцами его подбородок и заглянула сыну в глаза, — слушай меня, Калле. Ты мне поможешь. Ты большой мальчик и поможешь сестренке, когда я спущу ее вниз. Она еще такая маленькая.

— Я не маленькая, — сказала Эллен, и Анника, попытавшись улыбнуться, погладила дочку по щеке.

— Ты права, — быстро проговорила Анника. — Помоги мне спустить Калле вниз.

Эллен серьезно кивнула. Слезы ее мгновенно высохли.

Анника завязала голубую простыню на животе Калле.

«Смогу ли я это сделать, — подумала Анника. — Не уроню ли я его?»

В комнату повалил дым, края двери начали тлеть и обугливаться.

— Ладно, — сказала Анника, открывая окно, — ты готов?

Она заставила себя улыбнуться сыну, когда у него снова задрожали губы и он побежал было к двери. Анника быстро подняла его на подоконник, развернула лицом к саду и спустила его ножки с подоконника. Она привязала простыню к переплету оконной рамы и подтолкнула мальчика к краю. Мальчик вскрикнул от страха, жгут рывком натянулся, скользнул вниз еще на полметра, но Анника сумела его остановить.

Что, если он выскользнет из петли? — подумала она и отпустила простыню еще немного, потом еще. Потом еще, пока она не закончилась.

Она не могла выглянуть в окно и посмотреть, далеко ли еще до террасы.

— Ты внизу, Калле?! — крикнула она.

Мальчик не ответил.

— Тебе еще далеко?

Нет ответа.

Придется рискнуть.

Она взяла себя в руки и отпустила простыню и поняла, что Калле пролетел еще сантиметров двадцать и приземлился на террасе. Она бросила простыню и выглянула.

— Калле, у тебя все хорошо?

Мальчик сидел, свернувшись клубком, на террасе, глядя на дом.

— Мама, — закричал он, — у нас горит кухня!

В спальне было уже нечем дышать от дыма. Дверь горела.

— Калле, я сейчас спущу Эллен. Помоги ей, когда она окажется внизу!

Не ожидая ответа, она склонилась к дочке.

— Теперь твоя очередь, — сказала она, пытаясь улыбаться. — Калле уже внизу, он тебе поможет. Это хорошо, правда?

Девочка кивнула и терпеливо стояла, пока Анника дрожащими руками обвязывала ее другой простыней. Потом она посадила девочку на подоконник и столкнула вниз, как Калле.

Рывок был не таким сильным на этот раз, Эллен была намного легче своего брата.

Анника опустила Эллен еще на метр.

Жар обжигал спину, мысли путались. Потеряв способность связно думать, Анника вскочила на подоконник и бросилась вниз. Она летела вперед и вниз, со второго этажа на террасу, когда комната за ее спиной превратилась в море бушующего пламени.

Она упала на стоявший на террасе стол.

Ударилась ногами о середину столешницы, которая прогнулась под ее тяжестью. Боль пронзила все ее тело. Анника проехалась на четвереньках к краю стола, но каким-то чудом удержалась на нем и ухватилась за один из стоявших возле стола стульев.

Мир остановился. Анника закрыла глаза и вздохнула.

Боль стихла. Она села, выпрямила ноги. Они болели, но были целы.

Дети? Что с ними?

Она с трудом слезла со стола и выпрямилась. Невыносимо болели бедра.

Калле и Эллен стояли рядышком возле террасы, приподнявшись на цыпочки и стараясь заглянуть через перила.

— С вами все в порядке? — спросила Анника, осторожно спускаясь к ним. Она все еще не была уверена, что у нее целы все кости. — Вы не ушиблись?

Дети покачали головой. Ветер трепал их волосы.

За спиной Анники от жара лопнуло оконное стекло, веером брызнули осколки. Она инстинктивно наклонилась вперед, прикрывая собой детей.

— Пошли, — сказала она, беря их за руки. — Надо отойти подальше от дома.

Дети послушно пошли за ней, держа ее за руки, в пижамках, босиком по мокрой от росы траве к дому Эббы. Вдали послышались сирены пожарных машин и карет скорой помощи. В стоявших вокруг домах начали зажигаться огни.