Размышляя, Поль стал осматривать револьвер. Это был «таурус» старой модели, тяжеловесный, как древний локомотив. Поль выдвинул барабан и повернул его. Револьвер был не заряжен.

— Жуакин нашел его в своей фавеле.

— Почему не зарядил?

— Там были пули. Это я их вынула.

Жюльетта бросила взгляд на Поля, и тот впервые увидел, что она улыбается.

— И что вы с ними сделали?

Жюльетта сунула руку под халат и вынула из кармана джинсов пять маленьких медных цилиндров. Она протянула их Полю. Поль улыбнулся в ответ, вложил патроны в барабан и поставил его на место. Жест Жюльетты сделал их сообщниками. Теперь они оказались на одной стороне, и риску них был один на двоих. Револьвер придавал им уверенности и делал не совсем беззащитными перед общими врагами, но странным образом от этого положение Поля не становилось менее запутанным. У него появилась возможность действовать, но он не знал, как поступить и с чего начать. Поль думал об этом, и вдруг его осенило. Он повернулся к Жюльетте:

— Вы говорите, что они прослушивают телефон?

— Так сказал Жуакин.

Поль подумал о Керри. Она звонила своей приятельнице из отеля. Он встал и подошел к окну. Перед входом в отель выстроились такси. На некотором расстоянии от них в другом ряду стояла какая-то одинокая машина. Водитель вышел из нее и встал рядом с дверцей. В руке он держал рацию. Полю показалось, что он узнал машину: на ней они с Керри ехали из аэропорта. Любопытно, не на ней ли уехала Керри? Перед отъездом она где-то записала номер телефона и адрес своей подруги, и Поль поискал взглядом бумажку на письменном столе и прикроватной тумбочке. Ничего. Должно быть, взяла ее с собой.

Жюльетта думала о своем. Она снова заговорила о Хэрроу и его плане, напомнив Полю, что у них не одна проблема, а две причем одинаково срочные.

— Не знаю, начнут ли они операцию без меня. Сейчас они меня ищут и, если не найдут, придумают что-нибудь другое. Они зашли слишком далеко, чтобы откладывать дело надолго.

Поль чувствовал головокружение и какой-то столбняк при мысли об опасности, которой подвергается сейчас Керри, и необходимости немедленно действовать, чтобы помешать Хэрроу запустить механизм катастрофы. Дело решила Жюльетта, у которой было свое представление о приоритетах.

— Если бы я была не одна, — сказала она, — то могла бы, наверно, остановить операцию…

— Как?

Жюльетта прикрыла глаза, словно пытаясь выудить из подсознания что-то, о чем она давно думала, но не пыталась выразить словами.

— Вернувшись туда, — произнесла она наконец.

— Вернувшись куда?

— К Хэрроу.

Она встала и сделала несколько шагов, расставив руки. Потом закинула волосы за плечо и, улыбаясь, изложила свой план:

— Они увидят меня, а я скажу, что это был нервный срыв, что я бродила по городу, что меня возмутила нищета, что я целиком на их стороне. Короче, скажу то, что они хотят услышать. Они снова включают меня в свой план. Так я узнаю, где и как они хотят начать действовать, и предупрежу вас.

— Как?

— Через Жуакина, — сказала Жюльетта, отбросив это препятствие нетерпеливым жестом руки. — Тогда у вашего агентства будет время что-нибудь придумать.

— Моего агентства! — простонал Поль.

Он, ясное дело, не рассказал девушке о своем разрыве с Провиденсом и о том, что только Барни в обход правил может хоть чем-то ему помочь. Он вспомнил, кстати, о том, что после приезда в Рио до сих пор не связался с ним и даже не сказал, в каком отеле остановился. Поль уже был готов сообщить Жюльетте эту невеселую истину, но выражение ее лица остановило его. На нем читалась такая беззаветная решимость, что Поль устыдился собственных колебаний. Как ни крути, теперь все карты у него на руках. Маклеод, отправивший его в Бразилию на верную смерть, и подумать не мог, что какая-то песчинка может нарушить прекрасно отлаженный механизм его операции. У Поля достаточно средств, чтобы сражаться и убеждать. Чем черт не шутит, может, он даже сумеет убедить самого Арчи изменить точку зрения.

— Ладно, — сказал Поль. — Похоже, ничего другого и не придумаешь.

Тень сомнения, против воли прозвучавшая в его словах, означала, что Жюльетта не может рассчитывать на стопроцентный успех. Она должна знать, что идет на большой риск и может заплатить за неудачу жизнью. Жюльетта прекрасно все поняла, и все же Поль впервые увидел, что на лице ее заиграла улыбка. Она улыбалась одними губами, но за разгладившимися чертами ее лица проглянуло какое-то неожиданное выражение. Это было как в театре, где новые декорации, слегка изменив первый план, вдруг открывают далекие перспективы, о которых зритель и не подозревал. Будь у Поля время обдумать свое впечатление, он сказал бы, что это выражение полнейшего смирения. Само это слово, происходящее от слова «мир», наводит на мысль о тех, кто этот мир населяет. А Полю оно напомнило фразу, процитированную старым миллиардером: «Кроткий человек идет к смертельно опасным хищникам». Поль помнил конец о запахе Адама, но не мог вызвать в памяти слова, стоявшие перед этим. «Кроткий человек идет к смертельно опасным хищникам», повторял он про себя, глядя на Жюльетту. Она доброй воле идет к Хэрроу и его бандитам. Поль смотрел на не с восхищением.

— Хорошо, — сказал он.

Жюльетта взяла его руки в свои. Поль встал, обнял ее и притянул к себе. Он почувствовал ее грудь и был не в силах скрыть охватившее его желание, но не решился разомкнуть объятия. Жюльетта словно черпала решимость в его мужской силе. Наконец, она отпустила Поля и подошла к двери.

— Чтобы покинуть отель, пройдите по служебным коридорам. Я нарисовала вам план. Когда выйдете на улицу, купите бразильский мобильный и позвоните Жуакину. Объясните ему, где вы находитесь. Его номер здесь же.

Жюльетта протянула Полю сложенный вчетверо листок бумаги, который он засунул в карман шортов.

— Кто-нибудь свяжется с вами, как только я узнаю о времени начала операции.

Напоследок она немного машинально улыбнулась Полю, словно ее голова уже была целиком занята мыслями о том, что предстоит сделать, и вышла в коридор.

Поль еще некоторое время стоял, взволнованный и тронутый этим растаявшим видением, так неожиданно вторгнувшимся в его жизнь.

Рио-де-Жанейро. Бразилия

Никто так легко не попадается на крючок, как легавые. Жюльетта достаточно хорошо изучила тропинки среди фавел, чтобы без помех добраться до отеля «Ларанжейрас», но для того чтобы все выглядело достоверней, решила попасться им в руки. Она вошла в один из пансионов Боттафогу, спросила комнату и назвала свое настоящее имя. По взгляду администратора Жюльетта сразу поняла, что у него, как и у всех остальных хозяев отелей, уже есть на нее наводка. Он сразу куда-то вышел, по-видимому позвонить. Через четверть часа, когда Жюльетта лежала вытянувшись на скрипучей кровати, дверь ее комнаты распахнулась от могучего пинка ногой и в номер ввалилась ватага полицейских во главе с толстяком-коротышкой с черными, коротко остриженными волосами. Они сжимали в руках пистолеты. Жюльетта не оказала никакого сопротивления, но постаралась выглядеть испуганной и удивленной. Полицейские втолкнули ее в заднюю дверь какого-то фургончика с забранными решетками окнами, внутренность которого воняла потом и отработанной смазкой. Под завывание сирены Жюльетту повезли через весь город к стоявшему недалеко от залива мрачному зданию. Она прошла по коридорам, где с безучастным видом стояли задержанные — юнцы в наручниках и проститутки. Поднявшись по лестнице, Жюльетта и ее стража подошли к двери, на которой висела табличка «Уголовный отдел». Коротышка полицейский постучал в дверь и распахнул ее. В просторном кабинете с голыми стенами, огромным, заваленным папками столом и стоявшими в беспорядке металлическими стульями Жюльетта увидела троих: неизвестного в форме офицера полиции, Зе-Паулу и Хэрроу.