Александр.

Царское Село. 6 июля 1880 г.»

Итак, их дети — Георгий, Ольга и младшая Екатерина (родилась в 1878 году) становились светлейшими князьями. Но, согласно Положению об императорской фамилии, «дети, происшедшие от брачного союза лица императорской фамилии с лицом, не имеющим соответственно­го достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому царствующе­му или владетельному дому, права на престол не имеют». Это должно было успокоить двор и наследника. Но они знали, что государство — самодержавное и законы меня­ют сами государи. «Нет воли, кроме царской», — как любил повто­рять друг наследника генерал П. Черевин.

На следующий день Лорис-Меликова вызвали в Царское село. Алек­сандр сообщил ему о новом своем браке и о том, что все пока должно остаться тайной. К этому прибавил: «Я знаю, как ты мне предан. Впредь ты должен быть также предан моей жене и моим детям». После этих слов Александр перевел разговор на текущие дела.

Но с этой минуты при свиданиях с Лорисом, при обсуждении дел весьма часто присутствовала светлейшая княгиня Юрьевская. И граф понял: государь показывает — здесь присутствует будущая императрица. «Светлейшая» — только первая ступенька. И умный Лорис пе­ред обсуждением дел с государем все чаще начинает советоваться... с нею! Он знает, это очень нравится царю.

В это время наследник, лечившийся на курорте в Гапсале, возвращается в Петербург. И немедленно узнает «тайну»... Он потрясен. Однолюб, глубоко религиозный, он и прежде не мог понять греховную жизнь отца. И вот теперь, не дождавшись конца траура, отец торопливо же­нится!

Только через три дня император позвал сына в Царское Село. Он со­общил ему о своем браке. После чего пришлось объяснить сыну самое постыдное — причины брака. Самодержец Всероссийский опасался быть убитым кучкой злодеев, с которыми он не в силах справиться. И они заставили помазанника Божьего нарушать церковные прави­ла, они уже управляли его поступками!

Наследнику было сказано, что женитьба должна сохраняться в тайне до истечения года траура. И что княгиня Юрьевская и ее дети, конечно же, никаких прав на престол не имеют, и она никогда не выйдет из своей скромной роли.

И при первой же встрече с цесаревной жена императора свет­лейшая княгиня Юрьевская поцеловала ей руку. Как и положено по этикету морганатической супруге.

ПЕРВЫЙ РАСПУТИН

Все лето 1880 года прошло спокойно. Наступил август. По-прежнему полное спокойствие — никаких покушений.

Но теперь потрясения разыгрались в романовской семье и при дворе..

Великие княгини — жены его братьев, ставшие старухами, не ус­тавали негодовать по поводу брака — явно боялись дурного примера. Их фрейлины и фрейлины покойной императрицы придумывали са­мые стыдные сплетни «об одалиске». Они даже сумели разглядеть, что эта красавица... очень некрасива! Не говоря уже о том, что плохо воспитана.

Но дальше — больше. Министр двора Адлерберг рассказывает, что она смеет обсуждать с Лорис-Меликовым государственные дела. Имен­но в это время рождается слух, который останется в воспоминаниях фрейлин: император стал жалким стариком, которым управляют молодая жена и хитрющий армянский генерал.

И слух этот усиливался по мере того, как камарилье становилось ясным, куда ведет страну император.

Так княгиня Юрьевская становится... предтечей Распутина! Как и Распутин, она расколола романовскую семью, и оппозиция также умело использовала ее образ, уничтожая престиж царя.

Но Александр семейный мятеж игнорировал. Ибо главное — сверши­лось. Он удержал страну у края бездны. Ставка на возвращение к ре­формам себя оправдала. Почти полгода не было покушений. И Лорис- Меликов доложил ему радостный итог: настала пора упразднить Вер­ховную распорядительную комиссию.

6 августа было обнародовано это важнейшее достижение: Россия возвращается к нормальной жизни, граф Лорис-Меликов складывает с себя диктаторские полномочия. Одновременно уничтожался глав­ный символ подавления общественной жизни — Третье отделение Соб­ственной Его Величества Канцелярии...

Вместо него создавалось могущественнейшее Министерство внутрен­них дел, и внутри него — Департамент полиции. В Департамент поли­ции передавались функции и кадры Третьего отделения. Министром внутренних дел, конечно же, становился граф Лорис-Меликов. Он ста­новился и шефом корпуса жандармов.

НАКАНУНЕ ГЛАВНОГО ДЕЯНИЯ

Наступила вторая половина августа. Царь готовился покинуть Петербург — его ждала традиционная бархатная осень в Крыму в Ливадийском дворце.

Перед тем как оставить Петербург, он осуществил важнейшее — отнял у оппозиции сына.

За день до отъезда в Ливадию император и Лорис-Меликов встре­тились с наследником. Царь знал, что при большом упрямстве сын... бесхарактерен.

И он умел его ломать.

Лорис держал речь. Граф доказывал цесаревичу, что расправы приво­дили только к усилению влияния революционеров, в то время как но­вая политика сумела сделать главное. Впервые за долгие годы общество поворачивается лицом к власти... Лисий Хвост умел формулировать пре­дельно просто, в отличие от мудреных, трудно понимаемых речей По­бедоносцева.

Сам император грозно и многозначительно молчал. И уже вечером Лорис написал главной приятельнице Долгорукой госпоже Шебеко: «Насколько я могу судить по внешним признакам, сообщение, сде­ланное мною сегодня наследнику, не произвело на него плохого впе­чатления. И слава Богу!»

Лорис был слишком скромен. Наследник вновь становился покор­ным наследником, какими были его отец, дед и прадед. Исполнителем воли отца.

Теперь Александр мог оставить Петербург на цесаревича. Лориса император берет с собой. Там, в Ливадии, он будет готовить с ним то главное, опаснейшее преобразование, ради чего все и было задумано. В благословенном Крыму, далеко от опасной столицы, он хочет хорошенько все продумать... Фраза графа Гейдена: «Чтобы со­хранить Самодержавие, надо его ограничить» должна стать реально­стью.

Утром 17 августа император вернулся из Царского Села в Петер­бург, чтобы вечером уехать в Ливадию. В Петербурге у Царскосельс­кого вокзала его ждал экипаж. Окруженный казачьим эскортом, царь отправился в Зимний дворец.

Как всегда, по пути в Зимний дворец императорский кортеж дол­жен был проехать через Каменный мост.

А если говорить точнее — именно в этот день Александр должен был погибнуть на Каменном мосту.

СЮРПРИЗ ПОД МОСТОМ

В эти дни под Каменным мостом по реке часто катались на лодке зна­комые нам молодые люди. Это были они — Александр Михайлов (пос­ле ареста Квятковского ставший единоличным руководителем «Народ­ной воли»), высокий красавец-бородач — глава боевиков Желябов и приятный интеллигент в пенсне — главный динамитчик Кибальчич.

Операцию задумал Александр Михайлов. Хитрец Лорис явно уво­дил общество под крыло власти. Террор терял популярность. Надо было спешить.