И чтобы закольцевать нашу дискуссию, замечу, что талантливые учителя устраняют все препятствия на пути интереса детей, например награды. Обращаясь к критикам нашей образовательной системы, совсем отчаявшимся, что нам когда-нибудь удастся отойти от манипулирования поведением, я приведу напоследок несколько обнадеживающих выводов. Как я отмечал в главе 7, при том что многих работающих людей настолько запичкали внешней мотивацией, что они уже впали в зависимость от нее, большинство по-прежнему утверждают, что для них важнее, чтобы работа была интересной, чем то, сколько денег (или наград) они могут получить. Такие же настроения вполне могут распространяться и среди школьников. Так, учащихся примерно 350 средних школ спрашивали об их стремлениях, и среди ответов на первом месте значилось «добиться личной цели», тогда как внешние поощрения, такие как общественное признание достижений, представлялись детям чем-то куда менее важным. В частности, такая цель, как «победить в конкурсе», хоть и фигурировала в ответах, но в самом хвосте списка. И в поразительном созвучии с ответами работающих людей об их целях учителя, которых спрашивали, что мотивирует школьников, ошибочно указывали, что внешняя мотивация в большей степени важна для учеников, чем это было на самом деле[796].

Что касается взглядов преподавателей на обучение, то тут можно встретить широкий диапазон исходных посылок и методик. Просто так отмахнуться от повсеместного присутствия скиннеровских подходов в школах, конечно, невозможно. Но недавний опрос учителей начальных школ обнаружил, что среди них достаточно распространена точка зрения, что поощрения мало помогают пробуждать и поддерживать мотивацию детей к учебе. Такого рода стратегии, как давать особые привилегии тем, кто хорошо успевает, или во всеуслышание сравнивать успехи детей, были отнесены учителями к разряду менее эффективных, чем те, что предоставляют школьникам больше выбора в вопросах учебы или позволяют им работать коллективно[797]. А тот факт, что, вопреки своему мнению, они часто применяют тактику внешнего воздействия, может свидетельствовать о настоятельной необходимости повысить баллы детей за стандартизированные тесты или удержать класс под контролем. Если преподаватели понимают, что награды не помогут укрепить мотивацию к учебе, то можно предположить, что они не воспринимают ее создание как свою главную цель. В таком случае вновь призвать их придать особую важность мотивации – это как раз то, что нам требуется. Мы можем заразить детей пристрастием к учебе как к интереснейшему занятию, разумеется, если это и есть то самое, чего мы твердо намерены добиваться.

1. Сопоставьте и укажите различия между результатами аттестации сотрудника и табелем успеваемости учащегося.

2. Назовите три причины, почему после отмены поощрений за учебу дети не пустятся в пляс с криками «ура, теперь мы можем внутренне мотивироваться!». Сможете ли вы выдвинуть четвертую причину?

3. Именно в главе 11 приводится аргумент, что учебная программа у нас в большей своей части интеллектуально несостоятельна. Считаете ли вы это случайностью?

4. Каковы главные экспортные товары Перу?

Вопрос на дополнительный балл: как вы думаете, что сказал бы автор о дополнительных баллах?

Поскольку многие люди не только чувствуют ответственность за воспитание детей, но и испытывают сомнения, правильно ли они это делают, всегда найдутся те, кто зарабатывает на жизнь советами и консультациями по этому поводу. Расхождения во мнениях этих советчиков на тему, что должны делать родители, несколько сбивают с толку. Но еще сильнее удручает то, что по нескольким вопросам их подходы частично совпадают.

У подавляющего большинства книг и семинаров на темы воспитания детей три общие особенности, которые принимаются всеми как нечто само собой разумеющееся. Во-первых, гораздо больше места отводится тому, как исключить нежелательное поведение, чем тому, как воспитывать достойные ценности и навыки; во-вторых, родителям предлагаются для практической реализации пошаговые планы; в-третьих, предполагается обильно использовать наказания («последствия») и/или поощрения («позитивное подкрепление»). Эти три особенности характерны и для большинства программ, призванных служить педагогам подспорьем во внеучебной работе с подо-печными.

У каждой из трех перечисленных особенностей просматривается связь с двумя другими. Кто-то, настроенный сосредоточить все внимание на искоренении плохого поведения, расположен отдать предпочтение программе, содержащей точные указания, что делать и говорить, и наоборот, кто-то, решивший следовать готовому рецепту, склонен мыслить скорее в категориях преодоления ежедневных трудностей, чем воспитания долговечных ценностей. Между тем оба эти настроя, похоже, сообразуются с тактиками, которые ставят выше всего внешний контроль.

Эта глава, где я не собирался предлагать читателю ничего похожего на исчерпывающее руководство по воспитанию детей, продемонстрирует иной взгляд на эти три особенности. Нет ничего плохого в попытках справиться с недисциплинированностью, и ниже я среди прочего напрямую затрагиваю эту тему. Но подход, который сосредоточен на решении проблемы плохого поведения, мало чем помогает детям вырасти достойными людьми и фактически может даже мешать достижению этой цели. С другой стороны, если получается закреплять у наших подопечных достойные (позитивные) ценности и навыки, то этим мы, вполне возможно, сократим количество проблем, требующих ежедневного вмешательства. Сосредоточивая все внимание на этих ценностях и навыках, мы, возможно, сумеем убить сразу двух зайцев, если позволите так выразиться.

Вторую особенность большинства практических руководств по воспитанию, а именно их рецептурный подход, оправдать еще труднее. Любой, заявляющий, что расскажет родителям или учителям, что в точности говорить детям и делать с ними во множестве ситуаций, по большому счету пытается продать современную разновидность чудодейственного зелья. Хотя очень заманчиво поверить, будто можно заучить всего лишь несколько волшебных слов, которые следует вставлять в речь (или наоборот, воздерживаться от их употребления), и выбрать верный тон и правильную реакцию на поведение ребенка, но истина в том, что феноменальную многосложность человеческих взаимодействий невозможно свести к кучке наукообразных формул. С таким подходом ничего не добьешься, разве что какой-нибудь совсем уж малозначительной цели. А кроме того, предлагать набор легко выполнимых действий, в которых не ошибутся даже самые бестолковые, настолько же неуважительно по отношению к родителям, насколько унизительны предлагаемые методики для детей.