Отменить торжество голос запретил. И ослушаться Всеволод не мог. Знал — хуже будет! Изведет, ни днем ни ночью покоя не даст. Вот и шел Павел Степанович на собственный день рождения, будто агнец на заклание. Но умирать так просто он не хотел. Сделал то, чего не позволял себе никогда прежде, просто не считал нужным: выставил охрану. Да не двух-трех, не десяток даже — целая сотня лучших герцогских обережных людей, владеющих мечом и магией, смешались с толпой паломников, затерялись в ней. Они были повсюду в храме. Они стояли вокруг алтаря, у стен, у входа, опытным глазом ловили каждое движение, готовые в любой момент, не жалея собственной жизни, отразить вражеский удар. Нож, меч, копье, летящую стрелу, магический шар — они могли отвести все. Но не пулю. Они вообще не знали, что ее надо отводить.

Жестоко толкаясь локтями, друзья с превеликим трудом пробились вперед. Стрелять поручили Максу — ему такое оружие привычнее. Действовать надо было наверняка, без осечек. Случись неудача — второго шанса может и не выпасть. Рагнар, сведущий в делах подобного рода, уже несколько раз замечал среди мирной толпы подозрительных людей с цепкими холодными взглядами убийц. Они отличались от простых паломников и ловкими, скоординированными движениями профессиональных воинов, а также подозрительно оттопыренными подолами ряс, тогда как в храм не только с мечом — с ножичком не пропускали, даже костыли у калек отбирали.

— Плохо дело! Здесь полно охраны! — шепнул он.

— Прорвемся, боги дадут! — отмахнулся Макс, прицеливаясь.

Он никак не решался спустить курок. Пращур, стоящий на каменном возвышении (на том самом, где прошлый раз предавались любовным утехам так называемые Воплощения Умрана и Эрды), являл собой отличную мишень. Но Максу хотелось выстрелить скрытно, из-под полы, и ему все время кто-то мешал, маячил перед дулом. Только образуется прореха в переднем ряду, только он наведет ствол — обязательно вылезет какая-нибудь сволочь, закроет весь обзор. Ох, нелегка, оказывается, работа киллера!

— Да демон с ним, бей в открытую! — раздраженно прошипел Хельги. — Сколько можно медлить! Надоело! Того и гляди, петь начнут!

— Имей терпение! — велел стрелок. — Не уподобляйся кое-кому из рода сильфов. Время у нас есть, эта тягомотина надолго… Надо только поймать момент…

И поймал! Когда Пращур, воздев руки к небу, зычным голосом изрек: "На колени, чада мои! Склонитесь пред ликом Умрана!" — Макс, задержавшись на ногах чуть дольше остальных, успел выстрелить поверх склоненных голов. Попал — грех было не попасть, с такого-то расстояния!

Точно в середину живота. Огромное алое пятно расплылось на белоснежной рясе.

И никто не понял — что случилось?! Что за грохот? Откуда кровь? Обережные ошарашено крутили башками. Приближенные бестолково толкались вокруг раненого. Братья — те и вовсе решили, что все идет как и было задумано, и продолжали бить поклоны. А главное — сам Пращур, которому полагалось уже быть мертвым, он тоже ничего не понимал! Кровь была — била толчками из перебитой брюшной аорты. А боли никакой. И разум не меркнул, и силы не уходили, будто не кровь вытекала, а разлилась бутафорская краска. Чуть дрожащей рукой ощупал он то место, куда пришелся удар. Рана была, под пальцами ощущались ее края. Но минуты не прошло, как она стала затягиваться, закрываться изнутри. Ткани сомкнулись, не оставив даже шрама. Только дырявая, окровавленная ряса напоминала о происшедшем.

Всеволод медленно отнял руки от живота, поднес к глазам. На ладони его лежала… Да, сомнений не было: пуля! Самая настоявшая пуля, вроде бы девятимиллиметрового калибра — предмет, которого в этом мире просто не могло существовать! Нет, он решительно ничего не понимал!

Не понимал и Макс — взирал на жертву едва ли не с суеверным ужасом. Зато магистр Ингрем сразу все понял!

— Вот зараза! — без всякого удивления констатировал он. — Значит, простые пули его не берут! Серебро нужно. Макс, в вашем мире бывают серебряные пули?

— Т-теоретически, — обескуражено пробормотал тот. А потом справился с собой, собрался с мыслями и сделал весьма здравую и полезную вещь. Незаметно положил оружие на пол и отпихнул далеко в сторону.

Очень вовремя! Охрана наконец опомнилась и приступила к решительным действиям. Перекрыли выход. Паломников согнали в центр храма, сбили в плотную кучу. Нарочно оттеснили от стен, видно, знали, что для некоторых и камень не преграда. Наружу стали выпускать по одному, тщательно обыскав. Чего хотели найти — и сами не знали. Пращур велел: "Ищите странное. Задерживайте каждого, кто покажется хоть в чем-то необычным".

Все шло четко и слаженно. Никакой паники, никакого волнения или роптания толпы. Верующие привыкли к беспрекословному подчинению. Даже пожирать себя позволяли без возражений, не то что обыскивать. Снимали верхнюю одежду, выворачивали карманы, развязывали дорожные узелки… От "злоумышленников" теперь требовалось одно — полнейшее хладнокровие. Главное, ничем себя не выдать, тогда они будут свободны.

Медленно, медленно двигался к выходу поток паломников. Не менее тысячи существ столпилось в храме. Не менее минуты уходило на досмотр каждого. Обыскивали одновременно троих-четверых. По всем подсчетам, как заметил Орвуд, раньше чем через пару часов им на волю не выбраться. Притом, что они находились где-то в середине очереди. А "счастливцы", пробившиеся в первые ряды и занимавшие места вокруг алтаря теперь оказались в самом ее хвосте. Вот уж кому стоило запастись терпением! Впрочем, они-то никуда не торопились: чем дольше пробудешь в храме, тем больше благодати успеешь почерпнуть. Не чувствуя за собой вины, не опасаясь быть уличенными, они были счастливы и безмятежны. В отличие от несостоявшихся убийц.

— Девчонки с Эдуардом теперь с ума сходят! — нервничал Рагнар. — Как бы к нам на выручку не полезли!

— Не полезут, — успокоил Хельги. — Я передал Меридит, чтобы ждали на месте, не дергались. — И важно пояснил Максу: — У меня с ней магическая связь. Могу передавать мысли через астрал прямо ей в ухо.

— Ты так уверен, что они тебя послушаются? — скептически хмыкнул гном. — Я бы на твоем месте не обольщался.

Хельги заметно побледнел, но ответил с оптимизмом:

— Будем надеяться на лучшее!

Любому ожиданию рано или поздно приходит конец. Доползла очередь и до наших друзей. Первым, без малейших затруднений, храм покинул Орвуд. Вид у гнома был серьезный и благочестивый, ничего странного при нем не имелось. Выпустили. За ним последовал Рагнар. При желании славный рыцарь умел придать собственной физиономии выражение настолько глупое, что никто не поспел бы заподозрить его в каком бы то ни было умысле, тем более в злом. Третьим отпустили Балдура — и друзья вздохнули с облегчением. За него опасались больше всего — как-никак, черный колдун! Но тот справился, отвел стражнику глаза. Как воины герцогские обережные были хороши, но как маги противостоять профессионалу уровня Балдура Эрринорского все же не могли. С Максом тоже прошло гладко, чужака в нем не заподозрили. Староземская одежда и пятидневная щетина делали его неотличимым от местных. Разницу можно было заметить только в астрале, да и то, если знать, что с чем сравнивать. Один из стражей, самый бдительный, обратил внимание на наручные часы, к счастью, механические, маленькие какие… Макс тут же снял их с запястья, протянул парню: