— Разумеется.

— Я думал, огр… вы не могли бы отослать его прочь теперь?

— Он тебя беспокоит.

— Да, сэр. Вы правы. Так вы его отошлете, сэр Эйбел?

Я помотал головой:

— Я скорее отошлю тебя, Вистан. Говори, что ты хотел сказать, и ступай.

— Я думал, что короля Гиллинга убил Орг. Он отрицает это.

Устав стоять и устав ждать, я оперся на Этерне.

— Продолжай.

— Так или иначе, я думал на него, а Этела сказала, что он принадлежит сэру Свону. Поэтому я пошел к сэру Свону и сказал, что если Орг признается в убийстве королеве Идн и ее отцу — и, конечно, его милости, — они вряд ли станут наказывать его, а Тауг тогда перестанет волноваться, что они думают на него.

— Ты должен говорить «ее величество», а не «королева Идн».

— Хорошо, сэр Эйбел. Я забылся. В общем, сэр Свон сказал, что он не думает на своего огра, но что мы найдем его и спросим. Ну, мы пошли в лес и позвали его, и… и…

— Он пришел.

— Да, сэр. — Вистан судорожно сглотнул. — То есть сэр Эйбел. Я никогда еще не видел огра вблизи. Но он отказался признать свою вину, даже после объяснений сэра Свона. Поэтому я просто попросил его сказать, что он сделал это, даже если не делал. В этот момент и появились вы.

— Понимаю, но мне бы хотелось, чтобы ты беспокоился о безопасности Тауга не меньше, чем о его душевном состоянии. Похоже, он плутает где-то в тумане вместе с леди Линнет, Этелой и Вилом, и с ними четверыми может приключиться неприятность пострашнее встречи с Оргом — например, падение с высокого обрыва.

— Надеюсь, такого не случится, сэр Эйбел.

— Или встреча с медведем, или тысяча других вещей. Тебе хотелось бы столкнуться с Оргом, блуждая в тумане?

Вистан замотал головой и попятился.

— Тогда возвращайся в лагерь, немедленно и живо. Мы с сэром Своном отошлем Орга прочь, как ты просил.

Вистан повернулся и пустился бегом. Свон улыбнулся, не разжимая губ:

— Он еще нуждается в воспитании силы духа.

— Да, но он его получает. Тауг же определенно нуждается в помощи, но не получает. — Я мысленно обратился к Облаку, но она была не оседлана и не взнуздана. — Вы не пошлете Орга на поиски Тауга, Линнет и остальных?

Свон кивнул и велел Оргу встать. Тот поднялся на ноги и показался мне больше, чем я помнил. Анс говорил, что поймал огра совсем маленьким, но тот нагнал на меня сильнейшего страха, когда дрался со мной, и мне не пришло в голову, что он еще не взрослый.

— Орг, — сказал Свон. — Я знаю, ты слушал наш разговор. Я не хочу, чтобы ты причинял вред кому-либо из нашего отряда. Кивни, если ты меня понял.

Орг кивнул.

— Отправляйся на поиски Тауга, Этелы, леди Линнет и Вила. И если найдешь, приведи их ко мне целыми и невредимыми. Ты понял?

Орг снова кивнул. Прежде он был темным, поскольку Свон велел ему сделаться видимым; пока Свон говорил, он стал серым, как туман.

— Тогда ступай.

Орг скрылся с наших глаз гораздо быстрее, чем Вистан.

— Он их не тронет, — сказал Свон, — во всяком случае, я так думаю. Все зависит от того, насколько он голоден.

Я заметил, что он спас Тауга и Этелу в городе за стенами Утгарда.

— Там он хорошо питался, — сказал Свон. — Там постоянно происходили убийства, и он сам убил с полдюжины ангридов, когда мы с сэром Гарваоном бились с воинами короля Гиллинга. Убитых похоронили, но он разрыл могилы. Он говорит… Вы хотите услышать это?

— Продолжайте, — промолвил я.

— Он говорит, что нет ничего вкуснее трупа, пролежавшего в промерзшей земле неделю. Вы хотите забрать Орга обратно?

Я помотал головой.

— Он полезный союзник, но…

— Понимаю, — сказал я и, подозвав Гильфа, попросил его порыскать по лесу в поисках Таугова следа.

— Мне надлежит самому отправиться на поиски, — сказал Свон. — У вас удивительный пес. Раньше он раздражал меня почти так же сильно, как Поук, но мне бы хотелось иметь такого пса или похожего на него.

— Надеюсь, когда-нибудь ваше желание сбудется, — сказал я.

— Сомневаюсь, но мечтать об этом приятно. — Улыбка вновь тронула плотно сжатые губы Свона и погасла. — Вы не ответите мне на один вопрос, прежде чем я пойду за своим конем? В память о прошлом?

Я сказал, что на многие вопросы мне не позволит ответить моя неосведомленность, а на многие другие — моя честь, но что лгать я не стану.

— Вы думаете, это я убил короля Гиллинга?

— Разумеется, нет.

— Я сражался. Оба раза, когда на него напали, я сражался с оружием в руках. Вы думали об этом?

Я помотал головой.

— Так вот, я сражался. — Свон казался встревоженным. — Я часто думал об этом и даже говорил с ее величеством. Я легко мог убить короля.

— Да, — согласился я. — Полагаю, вы могли.

— Особенно в первый раз, когда мы бились с воинами, которых он выставил против нас. У меня в руке был меч. Темнота, шум, крики, полная неразбериха. Ад кромешный. Идн вам рассказывала, я знаю.

Я кивнул и добавил, что не только Идн, а Тауг и многие другие тоже. Пока я говорил, до нас донесся лай Гильфа: он напал на след. Несколько мгновений я напряженно прислушивался (как и Свон), а потом сказал, что, если туман не вводит меня в заблуждение, пес уже удалился на значительное расстояние.

— Я пойду за конем, — выпалил Свон и в считаные секунды скрылся из виду.

В глубине души я надеялся, что он не заблудится в тумане, как остальные.

Где-то с час я, отчаянно напрягая слух, шел на голос Гильфа, который громко лаял, когда чуял запах явственно, и тихо поскуливал, когда терял след из-за какой-нибудь причуды местности. Буквально за минуту до того, как я нагнал пса, до моего слуха донесся серебристый голос трубы — отдаленный, приглушенный туманом, который завивался тонкими струями и постепенно рассеивался на крепчающем ветру, призывающий людей Мардера загасить костры и оседлать лошадей. Настигнув наконец Гильфа, я предупредил его, что, возможно, мы не сумеем быстро догнать наших, даже если прямо сейчас найдем Тауга.

Более отчетливо, чем обычно, он сказал:

— Не только.

— В смысле — не одного Тауга? Ну разумеется. С ним Линнет, Этела и Вил, — во всяком случае, я надеюсь на это.

— Не только они.

Гильф снова опустил нос к земле, принюхался и зарычал. Не знаю, звучал ли страх в рычании пса, но он увеличился в размерах и потемнел на моих глазах, а когда снова заговорил — повторив, что Тауг и остальные не одни, — голова его была величиной с мое боевое седло, а клыки длиннее моей кисти.