– Считаешь меня последним дерьмом, да? А, чем ты хороша? Приехала сюда, чтобы прочистить мне мозги! Типа я могу измениться, и что ты видела меня настоящим. Проблема в том, что ты не можешь принять меня таким. А ты та, которая явно, хочет проникнуть в мою душу.

Да! Я та, которая хочет узнать тебя!

Теперь я уверена, что Дэниел ни в коем случае этого не допустит.

Мне нужно было уйти, но я так сильно растерялась, что просто стояла на месте.

Боже, как же он выводит меня из себя!

– Ты сам сказал, что рядом со мной становишься другим. Ты становишься собой, и мне нравится этот человек.

Он повернулся ко мне. Дэниел сделал несколько шагов ко мне на этот раз, приближаясь очень медленно. Я видела, как растерянно он смотрит на меня. В нем так и боролось хорошее с плохим. Мы стояли друг напротив друга, и нас разделял всего лишь один шаг. Мне казалось, что наши споры никогда не закончатся и эта ночь продлится вечно.

Мы довольно долго стояли в глухой тишине, слушая, дыхание друг друга.

– Ты должна ненавидеть меня, но вместо этого ты продолжаешь дальше копаться во мне. – Он замолчал будто что – то обдумывая. – Что ты со мной делаешь?

– А, что ты делаешь со мной? – прошептала я на одном дыхании.

Он наклонился ко мне, и я закрыла глаза, понимая, что Дэниел сейчас меня поцелует. И он сделал это. Дэниел поцеловал меня, но в лоб. От этого робкого поцелуя мое сердце застучала в тысячу раз быстрее.

– Все эти слова… я просто хотел тебя задеть, потому что в этом весь я, – признается он, и я открываю глаза, чтобы посмотреть на него.

– Знаю, – шепчу я, понимая, что на самом деле многое из того что он наговорил мне сегодня было лишь для того чтобы задеть меня. Но все же в одном Дэниел точно был прав – к моему сожалению, он не способен на серьезные отношения.

– Останься сегодня со мной, – просит он, и я так хочу этого, но боюсь, что это будет не правильно. – Пожалуйста, Трис, прошу тебя!

Я киваю, прежде чем сама осознаю, что согласилась остаться этой ночью с ним.

– Наверху моя комната, – говорит Дэниел, затем берет меня за руку, переплетя пальцы. Он тянет меня за собой из гостиной, и я не могу не заметить, как он покачивается в разные стороны.

Пока мы проходим через холл, я успеваю слегка разглядеть маленькую кухню, которая находилась рядом с лестницей. Она выглядела довольно современно и не уступала цветовой гамме всего дома. В холле стоит небольшой серый диван прямо около панорамного окна, а рядом расположена столешница из темного дерева. Дом внутри был красивым со стильным интерьером и отличался яркой индивидуальностью. Мебель тоже отличалась своей особенностью, наверняка сделана она на заказ. Но, несмотря на это выглядело все довольно сдержанно. Мы поднимаемся по лестнице, которая ведет на второй этаж. Когда мы оказываемся наверху, убеждаюсь, что дом действительно маленький, ни такой большой, какие я привыкла видеть до этого. На втором этаже всего три двери. Дэниел открывает одну из них и приглашает войти в комнату. Неуверенно делаю несколько шагов внутрь, и он закрывает за нами дверь. Теперь в комнате совсем не видно и я попыталась разглядеть его силуэт.

– Дэниел?

В комнате включается свет, и я вижу его недалеко от себя. Он направляется к кровати, проходя через все помещение. Я оглядываюсь и ловлю себя на мысли, что интерьер здесь довольно простой и стильный. Комната выглядела опрятной, а по стилю не трудно было догадаться, кто в ней обитает. Большая из коричневой кожи кровать с темным постельным бельем была расположена посреди помещения. Впрочем, она занимала большую часть комнаты. Справа от кровати, на стене, висела картина. И только сейчас до моего сознания доходит, что именно эта за картина. Я прикрыла рот рукой, чтобы подавить удивление, но мой взгляд так и был прикован к этому шедевру. Я узнала эту картину, потому знала все о художнике, который ее нарисовал.

– Только не говори мне, что это подлинник Поллока, – не выдержав, все же произношу я и, сделав глубокий вдох, быстрыми шагами направляюсь к картине.

На холсте изображен глубокий разъем в пустоте темной краской, почти вакууме. Джексон изобразил эту картину в дни его отчаяния и вечной борьбе с самим с собой. Он утверждал, что эти чувства уводили его на дно, думаю, именно по этой причине он назвал картину «Глубина».

– Без понятия кто это, – отвечает Дэниел, что шокирует меня вдвойне.

Как можно иметь картину в комнате, о которой совсем ничего не знаешь?

Осторожно провожу пальцами по холсту, зная, сколько ей лет.

Это просто невероятно!

– Это одно из произведений Джексона Поллока, – произношу я, когда повернулась к Дэниелу.

Его лицо оставалось непроницаемым.

Неужели он действительно не понимает, что за искусство весит в его комнате?

– Кажется, она называется глубокая или что – то в этом роде.

– Глубина, – поправила я, затем прищурилась.

Он все же знал название картины, но не знал художника. Это натолкнуло меня на некоторые мысли, насчет Дэниела. Он все – таки ни так прост, как кажется.

Я видела по его глазам, что он что – то напряженно обдумывает, при этом потирая нервно шею.

– Да, должно быть именно так она и называется.

– Это подлинник? – снова спросила я, понимая, что хочу знать эту информацию.

Его взгляд уставился на картину, позади меня.

– Думаю, да.

У меня глаза округлились от этой новости. Эта картина стоило целое состояние. Я просто не могла поверить в это.

– Но… она же… – я заикалась не в состоянии закончить предложение.

Я так и стояла, больше не произнеся ни слова.

– Очень дорогая? – спросил он, но сразу же добавил:

– Мой отец не скупой, может себе это позволить.

Очень дорогая?

Я сглотнула от волнения. Я просто не знала, что сказать.

Он издевается, должно быть. Это не просто дорогая картина, она стоит не меньше ста сорока миллионов долларов.

– Значит, твой отец приобрел эту картину лишь для того, чтобы украсить интерьер твоей комнаты?

– Верно.

– Но, откуда ты знаешь название картины?

Он отвернулся.

– Просто знаю и все, – бросил он.

Я не стала докапываться до него, замечая, как он нервничает из – за этого и просто решила, что нам лучше сменить тему.

– Ладно.

Я снова оглядываю комнату, понимая, что картина приковало все мое