– Придется тебе всю алхимическую посуду в лаборатории драить, Тенгере, – промолвил он. – Халтурщик несчастный! Поставь такого миры творить, так он тут же все на свете напутает!

– Что?! – завопил Йоштре Туйен. – Что ты упустил, малолетний мучитель?! Говори, не томи!

– Когда Голор умудрился порвать струны… он порвал их все, – сказал Тенгере. – Мир висел на чуде и парочке особо забористых ругательств. Я восстановил все, что мог. Но кое-что просто забыл.

Уловив взгляд Зикера, Архимагистр поглядела на Вэйэрн Лаанрон у себя на пальце.

– Что ты забыл? – настороженно спросила она.

– Забыл заново связать заклятье Богов, – ответил Тенгере. – На этом несчастном кольце одна видимость такого заклятья.

– Хочешь сказать, у меня на пальце пустышка? – с угрозой спросила Архимагистр.

– Ну почему же, – улыбнулся Тенгере. – На мой взгляд, это отличный Вэйэрн Лаанрон. Вот только ничто в этом мире к нему не привязано.

– Проверим? – с угрозой поинтересовалась Архимагистр.

– Проверим, – решительно сказал Курт и сжал руку в кулак.

Вэйэрн Лаанрон осыпался с пальца Архимагистра мелким крошевом.

И ничего не случилось.

Мир не рухнул. Курт не упал в приступе боли. Даже Мур… он не просто не испытал боли, он остался человеком.

– Странно, – сказал он, оглядывая себя. – Похоже, я больше не нуждаюсь…

– Ты не нуждаешься во мне, чтобы быть человеком, – кивнул Курт. – И это правильно.

– Что ж, проигрывать нужно достойно, – сказала Орика.

– Проигрывать? Да я просто убью их всех! – объявила Архимагистр.

– Стой! Не смей! – выдохнула Орика, борясь сама с собой и явно проигрывая.

Вокруг Архимагистра вновь вскипали серые вихри.

– Стой! – отчаянно выкрикнула Орика и бросилась в бой. Ее суматошная и яркая сила столкнулась с объединенным щитом всех магов. На какой-то миг все замерло без движения, а потом Курт толкнул воздух перед собой открытой ладонью, и Архимагистр отлетела прочь. Она тут же вскочила на ноги.

– Хум Хотургол! – вскричала она, начиная призывать одно из самых грязных и запретных заклятий этого мира.

– Нет! – яростно вскричала Орика, борясь сама с собой – и победила. Заклятье так и не было призвано. – Ты не смеешь! Не смеешь! – кричала Орика. – Я не хочу их убивать! Я хотела победить, а не уничтожить!

– Тогда убирайся прочь! – взревела Архимагистр, выплевывая из себя, из своего тела, растрепанную и несчастную девушку.

Все, даже маги, дружно охнули. Когда одна красавица выплевывает из себя другую… это редкое зрелище.

– Орика! – обрадованно прошептал Зикер.

– Я ухожу! – решительно объявила Архимагистр. – Целуйтесь с этой дурой, раз она вас защищает! Мне она до смерти надоела!

Архимагистр шагнула за грань этого мира. Никто и не подумал за ней гнаться.

– Зикер! Как же это? – вскричала Орика, оглядывая себя. – Моя сила… она пропала!

– Тебе нужно было убить меня, чтоб она осталась, – улыбаясь, как идиот, ответил Зикер. – Тогда бы ты ушла вместе с ней.

– Тебе отлично известно, что я не могла убить тебя, старый ты хрыч! – откликнулась наемница.

– Нельзя постоянно спорить со своей Силой, Орика, – сказал Зикер.

– Что ж, видно, мне на роду написано спорить с тобой! – фыркнула бывшая волшебница.

– Выходит, так, – Зикер улыбнулся еще шире. Вероятно, он использовал какую-то запредельную магию, так как давно казалось, что шире уже просто некуда.

– А что, Зикер, место наложницы в твоей башне все еще вакантно? – спросила Орика.

– Место наложницы – не знаю… – отозвался Зикер. – Но твое место, любимая… всегда ждет тебя. Где бы ты ни была, чем бы ни занималась…

– Ну, мало ли где я была и чем занималась… – протянула Орика.

– Я в достаточной степени аморален, чтоб простить тебе и себе все что угодно, любовь моя, – ответил Зикер.

– Рисуй скорей! – бешено водя кистью по воздуху, шептал Эстен Джальн своему Ученику. – Рисуй! Такое раз в жизни показывают!

Зикер и Орика целовались медленно и нежно, как люди, встретившиеся после долгой разлуки.

– Какая песня! – прошептал Игрок.

– Какая сказка! – добавила Игра.

– Вы вернулись? – удивился Курт.

– А мы никуда и не уходили, – улыбнулся менестрель. – Это людям иногда кажется, что мы их покидаем, но ты должен бы видеть лучше…

– Он научится, – пообещала Игра. – И девушка у него хорошая. Самая лучшая для него.

* * *

– Давным-давно, когда некоторые люди были Богами, некоторые Боги были людьми, – прошептал Йоштре Туйен, глядя, как обнимаются прекрасные юноша и девушка. Игрок и Игра Незапамятные Хранители Мира. Вернувшиеся… или никуда не уходившие? Кто знает…

– Давным-давно – это сейчас?

– Давным-давно – это сейчас, – подтвердил улыбающийся Зикер, обнимая Орику. – Давным-давно – это всегда сейчас. Главное, правильно подобрать заклятье…

– Главное, правильно подобрать цвета! – с восторгом шептал художник своему ученику. – Рисуй! Рисуй их скорей! Такое один раз в жизни бывает! Такого дважды не показывают!

Хитро улыбался Йолн Холнамуртен, маг из племени гномов, будущий Великий Герцог, он умудрился только что подменить кисти обоих художников. Настоящие на нарисованные. Они, разумеется, ничего не заметили. Не могли заметить. К тому же кисти рисовали ничуть не хуже настоящих. Он подмигнул своей красавице-жене и нежно поцеловал ее.

– Это они тоже нарисуют, – шепнул он.

* * *

Курт сидел и играл на дудочке. Вместе с ним на дудочках играли еще четверо. Два мальчика и две девочки. Те самые.

– Что я вижу! – восхищенно завопил проходивший мимо Йоштре Туйен. – Природные маги-оборотни!

Он тотчас завалил детишек какими-то специальными магическими вопросами, на которые тотчас получил специальные магические ответы. Не угомонившись на этом, он позвал Зикера. Тот пришел в не меньший восторг. И вот уже шестеро магов продолжали разглагольствовать на разные магические темы, густо пересыпанные специальными колдовскими терминами и прочей устрашающей тарабарщиной. Постепенно к беседующим подтянулись Мур, Аглария, Шенна, Йолн Холнамуртен, Тенгере и Фарин с Арилоем. Курт откровенно скучал.

– Мы так хорошо играли, – наконец вздохнул он. – А если сейчас сюда придет еще и Эстен Джальн со своим Учеником, я точно взвою…

Эстен Джальн действительно пришел, причем довольно скоро. Подмигнув Курту, он увел всех, кроме Агларии и оборотней.