Внезапно насос отключился, и все стихло. Владе подвел катер к буксиру, и Табо поймал веревку, которую бросила ему Айдельба, и привязал ее.

– Что там? – спросила Айдельба.

– Дрон.

– Ну и ну, – проговорил Владе. – А у вас тут на борту есть какой-нибудь сейф?

– Думаешь, может взорваться?

– Не хочу, чтобы твои ребята как-либо пострадали.

Айдельба резко крикнула Табо и еще одному мужчине что-то по-берберски, и Владе увидел, как они недовольно закатили глаза, а потом спустились под палубу. Напряженная минута ожидания, и они вернулись с ящиком. Один держал его в руках, а другой бросил в него предмет из трубы насоса. Они работали очень быстро.

– Ладно, закрыли, – отчитались они.

– Сейф надежный? – осведомился Владе.

– Иначе мы не называли бы его сейфом, – ответила Айдельба.

– Я знаю, но ты ведь сама знаешь.

– Не знаю! С кем, думаешь, мы тут имеем дело? С военными?

– Или с кем-то с армейскими штучками.

– Черт! – Даже в темноте Айдельба могла разозлиться так, что у нее начинали блестеть глаза. – Но наш сейф тоже армейский. Так что перестань быть параноиком и скажи, что с ним делать.

– Давай положим ваш сейф в сейф побольше, – предложил Владе. – У меня в офисе такой есть.

– А потом что собираешься делать?

– Передам полиции. Раз у нас здесь живет инспектор, ей, думаю, это будет интересно. Мы сделаем это завтра.

– Сомневаюсь, что вы много чего узнаете по этому дрону.

– Мало ли. По крайней мере, у меня будет доказательство, что на нас напали.

– Наверное. Есть идеи, кто мог это сделать?

– Нет. Но нам предлагали продать здание, может, это те же люди. Но даже если мы не сможем этого доказать, тот факт, что на нас напали, может разозлить жильцов и вынудить их голосовать против сделки. Они уже голосовали против, но отрыв получился небольшой, поэтому теперь сумму могут повысить.

– Пожалуй, мне лучше решить, зимовать тут или нет, пока вы еще владеете зданием.

Владе попытался придумать быстрый ответ, но не смог. Он вздохнул, и Айдельба это услышала, но насмехаться над ним не стала. Что его удивило. Перемирие в холодной войне Владе и Айдельбы? Выяснить это он мог и потом. Сейчас он был просто рад, что она находилась рядом. Относительно рад. Хотя «рад» было не совсем подходящим словом. Он хотел, чтобы она присутствовала рядом, и это было беспокойное, несчастное, даже жалкое желание. Но это было его желание.

После резкого февральского потепления инспектор Джен стала снова добираться по крытым переходам, и когда она собиралась направиться по тому, что вел к Уан-Мэдисон, намереваясь повернуть там на восток, в сторону участка, ее остановил Владе:

– Привет, Джен, у меня тут есть кое-что, что я хотел бы тебе передать.

Он рассказал, как достал вместе со своей подругой Айдельбой подводный дрон из канала рядом с Метом и как они спрятали его в сейфе на случай, если дрон взорвется, потому что подозревал, что тот могли использовать, чтобы сверлить дыры в стенах здания.

– Знаю, его нельзя отвезти в участок, но, может быть, можно выслать твоих людей, чтобы его забрали отсюда? Он лежит в сейфе у меня в офисе, но я не очень хотел бы везти его в участок сам.

– Конечно, – ответила Джен. – Сейчас я позвоню, и за ним скоро приедут.

Она двинулась своим привычным маршрутом, разглядывая, как внизу по кобальтовой воде расходится рябь. Физическое свидетельство нападения на здание. Она позвонила лейтенанту Клэр и приказала ей выслать лодку, чтобы забрать улику у Владе.

Если это было то, что он думал, то это могло помочь. Отдельные элементы этого дела не складывались у нее в голове, а от того, что зацепки сходили на нет (они, несмотря на ордер, не могли наказать Винсона за то, что тот выдворил их из своего офиса), Джен все больше выходила из себя. Чем дольше ничего не прояснялось, тем больше становилась вероятность, что дело перейдет в ее самую нелюбимую категорию – нераскрытых. А может, и вовсе безнадежных. В таком случае ей придется отпустить все это и забыть. Не отпустить досаду от нераскрытого (или, может быть, нераскрываемого?) дела было чревато безумием, и она знала об этом давно, из собственного опыта. Теперь она с этим покончила. Вроде бы.

К тому времени как она добралась до своего кабинета в участке и пролистала поступившие бумаги, вернулась лодка, и к ней с довольным видом вошла лейтенант Клэр:

– Устройство взорвалось в трех кварталах от Мэдисон-сквер, то есть, похоже, там был неконтактный взрыватель. Но сейфы выдержали. Внутри все разнесло, но это точно были остатки дрона, причем он был со сверлом. Еще мы нашли несколько бирок: устройство изготовлено «Атлантическими подводными технологиями».

– Они делают дроны, которые пробивают гидроизоляцию? Для каких целей они предназначены?

– Это просто подводный бур с очень тонкой насадкой. Знаете, чтобы нанизывать провода или что-то в этом роде. И протыкать алмазное покрытие им приходится сплошь и рядом.

– Это кажется немного подозрительным.

– Нет, скорее это лишь обычный инструмент. Ведь почти любым инструментом можно ломать так же легко, как и созидать, разве нет? А то и легче!

– Может, и так, – ответила Джен, подумав, что полиция это тоже в своем роде инструмент. – А по биркам можно выяснить, кому продали этот дрон?

– Можно. Строительной компании в Хобокене, основанной пять лет назад и ликвидированной в прошлом году. Не исключено, что это компания-прикрытие, которой нужно было собрать оборудование и исчезнуть, поэтому Шон этим займется. А также связями между этой компанией и именами в наших списках. Надеюсь, он на что-нибудь да выйдет.

– Возможно. Правда, обратное более вероятно. Но дай знать, если что-нибудь выяснится.

Ближе к вечеру Джен спустилась к столам, за которыми работали Клэр и Олмстид. Те вдвоем сидели, сгорбившись перед экраном и разглядывая карту аптауна, усеянную цветными точками, в основном зеленого и красного цвета. У Олмстида под экраном располагалась клавишная панель, на которую он нажимал в своей обычной пианистской манере.