— Тогда еще вопрос — кто вообще создал Игру? И зачем? — новость о рестартах была шокирующей, но в какой-то степени ожидаемой. Меня же интересовало нечто другое.

— Это два вопроса, но отвечу. Игру создали создатели, и сделали это потому, что имели на это силы. Они просто развлекались.

— Ты один из них?

— Я?! — ректор даже рассмеялся, явно не ожидая такого вопроса. — Нет, паладин, я лишь инструмент. Наполовину машина, наполовину живое существо, наполовину светлый, наполовину темный, сошедший с ума, но умеющих держать себя в руках индивид. Я не создатель Игры. Я ее механизм. Как Император, только ректор. Хм… Какой забавный словестный каламбур. Нужно будет записать…

— Создатели живы до сих пор?

— Эм… Спорный вопрос. Двое определенно нет, то состояние, в котором они пребывают, назвать жизнью тяжело. Нирвана, небытие, неопределенность — выбери сам слово, даже на сотую часть не подходящее под определение их текущего существования. Что касается третьего… Да, он определенно жив до сих пор. Когда перезапустишь Игру, ты с ним встретишься. Вряд ли это произойдет раньше, поэтому его имя тебе ничего не даст. Только собьет с основного пути.

— Он принимает активное участие в Игре? — удивился я.

— Еще какое! Семьдесят пять тысяч лет — не повод для безделья, знаешь ли. Я, к примеру, осознал себя во время создания Игры и до сих пор не потерял интереса к организации обучения.

— Если ты занимаешься обучением так долго… Почему же прохождение испытаний такое простое? Ты же постоянно все усложняешь?!

— Потому что сделай я испытания хоть на каплю сложнее, вы бы все здесь подохли! Я дарю неинициированным игрокам шанс, пусть и призрачный, закончить Академию. Можешь считать меня благодетелем. Последняя перезагрузка вышла неудачной, раньше Академию заканчивало гораздо больше игроков. Не было такого беспредела. Тем более не было жертвенного класса. Эту глупость вообще только воспаленный разум мог придумать… Так что я кручусь и верчусь в рамках ограничений, стараясь выпустить как можно больше игроков.

— Кто знает имя третьего?

— Мадонна, только она. Возможно, еще Громана, но не факт, слишком бесшабашной тогда была эта ведьма, могла просто не обратить внимания. Остальным точно было глубоко наплевать на него и его желания. Найди хранителя, получи свою книгу и ты поймешь, как найти Мадонну. Думаю, что тебе пора возвращаться. Большего я тебе все равно не скажу, все остальное сможешь узнать в Твердыне. Кстати! Твой опыт. Думал, я о нем забуду?

Перед глазами пронеслась информация, что мой второй уровень теперь не более чем история. Из Академии я должен выйти 11-уровневым игроком.

— То есть ничему специфичному у тебя обучиться не получится? — на всякий случай уточнил я.

— Нет. Я не занимаюсь обучением, для этого есть учителя. Нет, ну не могу я тебя просто так отпустить! Держи и не говори, что ректор Академии злобная тварь, ненавидящая темных. Прежде всего ты Мерлин, а потом темный…

Ректор на мгновение исчез, чтобы вернуться с толстой книгой в темном кожаном переплете.

— Книга исследователей. Почитаешь на досуге, разберешься, куда следует двигаться в первую очередь и что изучать. Надеюсь, поможет тебе развиться. Теперь активируй выход, твоя Академия завершена. Возражений я не принимаю, ты в любом случае выйдешь отсюда в большой мир. Такова моя воля.

Спорить не хотелось. Спрятав подарок в инвентарь, я молча нажал кнопку, несколько раз подтвердил, что действительно хочу выйти из Академии и, наконец, уставился на длинную полосу загрузки с обратным отсчетом: 29… 28… 27…

Тридцать секунд, в течение которых мне необходимо было быть неподвижным.

… 3… 2… 1…

Я все же закончил эту долбаную Академию!

— Мы приветствуем наших новых братьев по оружию! — едва окружающая меня темнота развеялась, как раздался торжественный глас наместника. — В этом месяце Академию закончили тысяча семьдесят восемь игроков! Тридцать шесть неинициированных существ смогли доказать свою состоятельность и отныне имеют полное право нести гордое имя "игрок"! Да будет славна Игра!

Всеобщий рев ликования и одобрения разорвал арену, в центре которой стояла тысяча усталых, шатающихся, сутулых и озлобленных новоиспеченных игроков. Я даже удивился — на лицах многих выходцев из Академии было написано что угодно, только не радость. Встретился взглядом с Логир. Глаза краснокожей орчанки были наполнены слезами и у меня ни на секунду не возникло ощущения, будто это слезы радости. Горе, боль, разочарование — все что угодно, только не радость.

— Маги, сюда! — едва я дернулся к орчанке, чтобы выяснить, что же произошло, как раздался зычный крик распорядителя. — Под синее знамя!

— Охотники, сюда! Под зеленое знамя!

— Паладины, сюда! Под красное знамя!

Началось бурление. Сталкиваясь друг с другом, игроки спешили к штандартам своих классов, стремясь поскорее забыть тот кошмар, из которого они только что выбрались. Нет, нельзя сказать, что все игроки были подавлены — некоторые буквально сияли от того, что им удалось выбраться обратно, но таких было процентов двадцать, не более. Основная же масса предавалась унынию.

— Паладины, ко мне! — длинноухий эльф активно размахивал красным флагом, кого-то высматривая в толпе. Рядом с ним стоял ухмыляющийся Шарда, загибающий пальцы и подсчитывающий подходящих паладинов. Отец Логир тоже присутствовал, едва ли не прыгая на месте от нетерпения поскорее обнять и расспросить дочь. К этой разношерстной троице начали подтягиваться паладины — один, два, пять, десять… Из Академии вернулось двадцать три паладина, при этом, как я понял из разговоров, только склонивший голову Теарт не имел инициации. Себя я уже не относил к числу неинициированных.

— Логир, где группа? — в лоб спросил Шарда, как только мы все сбились в одну кучу. — Поясни мне, пожалуйста, где оставшиеся? Как минимум двух братьев, за которыми тебе было поручено присматривать, среди окончивших Академию нет. Хотелось бы понимать…

— Где Нарталим?! — не выдержал держащий флаг эльф, нависнув над съежившейся орчанкой. — Он был в твоей группе! Почему не вышел из Академии? У него была инициация! Где мой сын?!

— Он был лишен инициации и уничтожен. Это было сделано по моему распоряжению, — произнес я холодным тоном, встав на защиту орчанки. В скором времени в любом случае правда о Нарталиме станет достоянием общественности, поэтому пусть она станет известна от первоисточника. Прятаться за спинами других игроков, доказавших свою слабость, я не намерен. Как и не намерен вмешиваться в воспитательный процесс Шарды. Логир мне никто. Даже больше, чем никто — одна из тех, кто желал оставить меня в Академии навечно.

— ЧТО?! — ошеломленный возглас эльфа поддержал Грыгз и группа паладинов. Только Шарда удержался от изумления, задумчиво склонив голову.

— Мы здесь надолго? — невозмутимо спросил я у гнома, проигнорировав гневный крик эльфа. Если папаша такой же заносчивый придурок, как и его сын, в кого-то же Нарталим должен был пойти, мне не о чем с ним разговаривать.