– Посмотри на меня, – попросил Юрий.

Ярс отрицательно дернул головой, постарался спрятать ее в плечи.

– Посмотри на меня, – требовательно повторил Гарин.

Федоров подчинился. Повернулся.

Левая сторона его лица представляла собой вздутую багровую шишку, перемазанную машинным маслом. Глаз заплыл почти полностью, от уха и до рта тянулись длинные кривые царапины.

– Кто? – холодно спросил Юрий.

Ярс улыбнулся, криво и неприятно, обнажив покрытые кровью зубы.

– Не важно. Мне по заслугам, это искупление.

– Должно быть, это Барбекю и Хэйро, – предположил Боб. – Я видел их перед ужином возле ангара.

Прежде, чем уйти, Гарин присел перед Федоровым и сказал, еле сдерживая звенящие в голосе эмоции:

– Ты таким образом ничего не искупишь, Ярс. Ничего не вернешь и не исправишь. Для искупления нужно создавать будущее, а не сожалеть о прошлом. А то, что делаешь ты – это самообман, попытка загладить вину перед самим собой.

Юрий поднялся.

– Пресмыкаться – слишком легкая плата. Идти дальше – вот настоящая цена.

Гарин вдруг понял, что говорит сам с собой, пытаясь побороть накатившее отчаяние. Это он себя, а не Ярса уговаривает, убеждает, стыдит.

Потому что…

– Судьба – сука, – выдохнул Федоров.

Юрий вздрогнул, его вновь окружил всеобщий гвалт, шум вентиляции над головой и голос Рэя:

– Быстрее, в ангар!

Они побежали – Гарин и норвежец. За ними последовал еще кто-то, но Юрий не стал оглядываться.

Проскочили мимо прижавшихся к стене техников, миновали привычные до боли повороты. Прибавили ходу, когда впереди появился высокий вход в ангар.

Боевой костюм Гарина был раскрыт, из распахнутого люка торчали концы железных штырей, свисали петли проводов, капала техническая жидкость, жирно поблескивая в луже. Должно быть Ярс пытался остановить вандалов, но лишь разозлил их – каморка Федорова была перевернута вверх дном, вещи разбросаны и растоптаны.

Юрий увидел их сразу, да они и не скрывались. Тощий Хэйро, покачиваясь, мочился на ящик с инструментами. Сява сидел на ящике из-под снарядов для «голема», немигающим взглядом птицы-охотника смотрел на вход в ангар. Завидев Гарина, он гортанно вскричал и широко улыбнулся, так широко, что до жути. Вытащил из-за спины руку с зажатым в ней маленьким пистолетом.

Рэй предупреждающе вскрикнул, попытался остановить Юрия, но тот даже не сбавил скорость, как бежал, так и понесся на противника.

Изуродованное лицо Барбекю багровело налитой кровью, глаза стеклянно блестели. Он явно был под «нервом», причем, под хорошей дозой. Именно это спасло Гарина, когда контрактор поднял оружие и дважды выстрелил.

Стальные дротики с характерным жужжанием пролетели совсем рядом с головой Юрия. В следующую секунду Гарин врезался в Сяву, сбив того с ног.

– Гарин! Мастовецкий!

Юрий оседлал Барбекю, прижал его руки к полу и головой ударил в переносицу. Раздался влажный хруст, на лицо плеснуло горячим. Но Сява лишь улыбался сквозь кровавую маску, его глаза с синими капиллярами светились на безумном лице.

– Отставить драку! Быстро!

Окрики совсем близко, строгие, требовательные.

Но Гарин не останавливался. Он бил не Барбекю, он вымещал боль и обиду на судьбе, на суке-судьбе, которая в очередной раз, которая снова…

Стальной штырь воткнулся в спину, погрузился в извивающееся тело как в масло, растекся нестерпимым жаром, заставляя каждую мышцу дергаться в судорожных припадках.

Последним лучом угасающего в алой боли сознания, Гарин успел увидеть подбегающих Амаранте и вахтенного мичмана с парализатором в руке.

Карцерем на «Полыни» служила небольшая техническая подсобка на нижней палубе. В промозглом холоде мрачно гудели вентиляционные трубы, тусклый свет небольшой лампы размазывал тени по голым стенам, а единственными удобствами были самодельный топчан из пустых оружейных ящиков и пневматическая банка для оправления нужды. По приказу капитана к тяжелой двери приладили биометрический замок, открыть который мог только дежурный офицер.

Юрий пришел в себя несколько часов назад. Какое-то время лежал, тяжело сглатывая, потом со стоном сполз на металлический пол, прикладываясь лбом и всем горящим телом к холодной поверхности. Кое-как выпрямился, прошелся несколько раз туда и обратно.

Хорошо его прожарил вахтенный, до костей. С испугу или Амаранте посоветовал?

Юрий вздохнул, невесело хмыкнул, вспоминая предшествующие заключению события. Стоило признать – потерял контроль, повел себя глупо и неосмотрительно. Подобного он не позволял себе очень давно, в Корпусе Разведки не держали вспыльчивых и неустойчивых. Гарину, взъерошенному и колючему мальчишке, влезающему в драки по любому поводу, пришлось ломать свой взрывной характер, успокаивать бурный нрав.

Долгие годы он считал, что у него получилось. Как видно, ошибался.

– Дурак, – прорычал себе под нос Юрий.

«Полынь» прибывает к станции «Глизе – 33» завтра утром. Технические работы и дозаправка будут длиться три дня, два из которых Гарину суждено провести под замком. За это время Прима сделает все, что замышлял, после чего перестанет быть терпеливым тихоней и кубрик «блох» превратится в бойню.

Единственным, кто может хоть как-то помешать планам Лу в отсутствие Юрия, это Рэй. Возможно, ему поможет Боб, который понимает, что для него возврата к прежней жизни нет. Все остальные, если и делали ставку на Гарина, не пойдут за норвежцем.

О преданности некоторых своих союзников Юрий был невысокого мнения. Они встали на сторону Гарина лишь потому, что почувствовали слабость Примы. Но как только Прима начнет ломать и крушить, многие тут же вернутся под его крыло.

– Дурак, – злясь на себя повторил Гарин.

Он подошел к двери и начал стучать кулаком в отдающуюся эхом стальную дверь.

– Эй! Вахтенный!

Никакой реакции – либо его не слышали, либо сознательно игнорировали.

Ладно, утро вечера мудренее. Что-нибудь придумаем.

Гарин отошел от двери, прилег на жесткую кушетку и закрыл глаза.

Интересно, как там Элли и Карл? Йенсен, конечно, как-нибудь устроился, а вот девушка? Если этот прохвост бросил ее или, чего хуже, решил сделать своим источником дохода, то ему несдобровать. Рано или поздно Юрий отыщет свой ковчег, потом тут же найдет Элли. И если что не так, то Карлу несдобровать.

Интересно, они тоже смотрели ту передачу?

При воспоминании о прерванной программе Гарин раздраженно заворочался, крутясь с боку на бок. Он все еще никак не хотел верить, что все пошло прахом – экспедиция по поиску «Пилигрима», его скорое возвращение домой и спасение оставшихся на звездолете родных. Именно в тот момент, когда все начало складываться удачно, Империи объявили войну. И кто – не радикально настроенные сепаратисты-аджаи, а полнокровное государство Рхей, молодой и амбициозное. Судя по тому, что знал Гарин, борьба предстоит серьезная – рхейцы слишком сильно похожи на людей.