— Отведи меня… к врачу, — пробормотал Норрис, тогда как Бенсен обхватил его рукой за туловище, чтобы поддерживать при ходьбе. — А затем в… полицию. Мы должны… сообщить… о смерти Махоуни.

— Да замолчи ты, черт тебя побери, — рявкнул Бенсен, но тут же более миролюбиво добавил: — Не переживай, дружище. Я сейчас вытащу тебя отсюда. Все будет хорошо.

Тень казалась огромной. Она была не серой, как обычная тень, а черной, словно часть находившейся передо мной стены погрузилась в ночь. Тень была метра три в высоту и находилась в постоянном еле заметном волнообразном движении, словно жила своей невероятной жизнью. Эту тень отбрасывал не человек, а какое-то огромное, неописуемое… существо, состоящее из гибких щупальцев, каких-то тонких, невероятно изогнутых конечностей. Это было похоже на гнездо извивающихся, переплетающихся друг с другом змей, которые…

Я вдруг кое-что вспомнил, и это воспоминание заставило меня вздрогнуть, как от удара по лицу.

Я уже видел подобное существо, и не так уж давно.

Тень, мельтешившая передо мной, была тенью ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА! Но она была одновременно и моей тенью, очертаниями моего тела, отбрасываемыми на стену дрожащими языками пламени камина! «Это как раз то существо, которое я, по всей вероятности, убил», — подумал я с ужасом. То самое чудовище, в чье тело я вонзил свою рапиру и смерть которого, как мне казалось, я видел собственными глазами.

Оно не умерло!

Оно все еще живо!

Да, оно продолжало существовать, каким-то неестественным, непостижимым образом, и снова вынашивало свои ужасные планы, находясь… во мне! Вот откуда взялись кошмарные сны, мучившие меня, те ужасные видения, природу которых я никак не мог понять. Чудовище в целом было мертво, но какая-то его часть проникла в мое тело в тот момент, когда оно меня поранило, — некий смертоносный росток сумел укорениться где-то глубоко во мне и теперь становился все сильнее и сильнее. И Говард об этом знал.

Я вскрикнул, отшатнулся назад, как от удара, ушибся о спинку кровати и свалился на пол. Тень на стене послушно повторила мои движения, но не успокоилась на этом: она не только скользнула в сторону и затем вниз, но тут же придвинулась ко мне, протягивая извивающиеся щупальца и пытаясь схватить меня за ноги. Комната вдруг наполнилась мерзким трупным запахом, но не только им, а и еще каким-то неведомым, неописуемым запахом. Я закричал, забился в истерике, как сумасшедший, и стал отползать по полу назад, но тень последовала за мной, словно черная бесшумная волна, и ее дрожащие щупальца неумолимо подкрадывались все ближе и ближе. Меня охватила паника. Я начал бить ногами по тени, затем перевернулся и снова пополз. Но тень опять последовала за мной, с той же скоростью, с какой я отползал, — ведь это же была моя тень! Никому еще не удавалось убежать от своей собственной тени.

Извивающиеся щупальца все приближались. Бесшумно двигаясь, они скользили по полу в сторону моих ног, потом вдруг замерли на мгновение, словно задумались, а затем снова поползли ко мне. Я закричал.

Кто-то начал тарабанить в дверь.

— Что там происходит? — раздался чей-то голос. — Откройте! У вас слишком шумно!

Я снова закричал, рванулся в сторону и перекатился прямо к двери, но тень неизменно следовала за мной. Ее щупальца, словно издеваясь, замерли на расстоянии ладони от моего тела.

Дверь резко распахнулась, я увидел портье, лицо которого, похожее на лисью мордочку, покраснело от гнева.

Ужасная тень тут же исчезла.

Тень, лежавшая возле меня, в мгновение ока стала обычной тенью обычного человека. Неприятный запах — запах чудовища — тоже мгновенно исчез.

Портье решительно вошел в распахнутую дверь и гневно посмотрел на меня, правда, в его глазах проглядывал и страх.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — спросил он. — Почему это вы решили, что здесь можно кричать? Вы ведь вопите так, что слышно даже на побережье!

Я хотел что-то ответить, но не смог. Мое сердце колотилось вовсю, я дышал так быстро, что смог издать лишь какие-то нечленораздельные звуки. Опираясь об пол дрожащими руками, я медленно приподнялся, встал на четвереньки и, секунду передохнув, поднялся на ноги. Выпрямившись, я тут же зашатался. Комната перед моими глазами стала ходить ходуном, и мне, чтобы не упасть, пришлось изо всех сил — всех, что еще оставались во мне — вцепиться в спинку кровати.

— Ну, так что? — резко спросил портье.

Его голос был раздраженным, но в нем чувствовался и легкий испуг. Наверное, портье опасался, что я — сумасшедший.

— Ни… ничего, — с трудом проронил я. — Я… я…

— Снова один из этих ваших приступов? — спросил «лисья морда».

Я кивнул. Это было самым лучшим объяснением, которое только могло прийти мне в голову в данный момент.

— И ваш дядя вот так вот запросто оставляет вас одного? — продолжал портье, которому мое молчание, похоже, прибавило храбрости. Он сердито сделал шаг ко мне, уперся кулаками в бока И в упор посмотрел на меня. — Молодой человек, если вы больны, то обратитесь к врачу. Эта гостиница — не больница, и я, кстати, уже говорил об этом вашему дяде.

— Это… это больше не… не повторится, — пробормотал я.

У меня все еще кружилась голова, а тело казалось каким-то легким и беспомощным. После того, что произошло, я чувствовал себя крайне изможденным.

— В том, что это больше не повторится, можете быть уверены, — буркнул «лисья морда». Как все трусливые люди, он, почувствовав, что ему не оказывают сопротивления, сразу же решительно пошел в атаку. — Потому что вам придется покинуть гостиницу, и немедленно. У нас есть другие постояльцы, и эта гостиница — не…

— …не сумасшедший дом? — я посмотрел ему прямо в глаза.

Выражение гнева на его лице сгладилось.

— Я… я не это имел в виду, — поспешно сказал он. — Я только…

— Прекрасно, — я небрежно махнул рукой, осторожно отпустил спинку кровати, за которую все еще держался, и, пошатываясь, пошел в глубину комнаты. — Вы правы. Я съезжаю. Немедленно.

У меня едва хватило сил на то, чтобы наклониться и взять свою одежду. Когда я попытался надеть брюки, у меня снова закружилась голова. Но на этот раз, напрягши все свои силы, я сумел побороть головокружение. Мне было просто необходимо покинуть эту комнату. Причем немедленно.

— Я не это имел в виду, — сказал портье уже жалким тоном. — Вы вполне можете остаться, пока…

— Я съезжаю, — заявил я. — Прошу подождать, я сейчас оденусь. Я… я больше не буду доставлять вам неприятностей.

Дрожащими руками я заправил свою ночную рубашку в брюки, затем взял куртку и неловкими движениями надел и ее. Мой взгляд упал на противоположную стену. Но тень на ней теперь была обычной человеческой тенью.

— Быть может, мне следует позвать врача? — собираясь выйти, спросил портье.