– Такие дела лучше не доверять никому другому.

Она кивнула, чувствуя себя слегка уязвленной, ведь и она тоже, наверное, потеряла доверие мужа…

– Будь осторожен на дороге, – сказала она, как и прежде, когда он отправлялся в Лондон.

– Ты останешься здесь? – уточнил он. – На телефоне?

– Естественно.

– Это вовсе не так естественно. Может быть, тебя кто-нибудь ждет.

Смотреть ему в глаза она не могла. Последняя фраза сильно задела ее, но ведь Вирджиния сама была виновата в том, что он так сказал.

– Я остаюсь здесь и буду ждать тебя, – пообещала она. – Пожалуйста, приезжай как можно скорее!

Когда Фредерик уехал, в доме наступила тягостная тишина, хотя и без того они с Вирджинией не разговаривали.

Она набрала номер пансиона, где остановился Натан, но хозяйка ответила, что мистер Мур куда-то уехал.

– На машине? – спросила Вирджиния.

– Я не контролирую моих гостей! – последовал резковатый ответ.

– Но вы можете хотя бы посмотреть, стоит машина во дворе или нет?

Хозяйка гостиницы недовольно заворчала, однако сходила к окошку и потом сообщила Вирджинии, что машины во дворе нет.

Почему до него не дозвониться? Почему его вечно нет дома?

Однако что значило «дома» в ситуации с Натаном? Домом для него был крошечный гостиничный номер, в чужом городе, да к тому же в чужой стране. Что ему целыми днями сидеть там и глядеть в окно? И ждать… А чего, собственно? Того, что Ким найдется, и тогда можно будет строить с Вирджинией планы на будущее? Но что за будущее их ожидает? У Натана нет ни гроша, Вирджиния будет получать лишь алименты на Ким. На то, что Фредерик будет выделять деньги еще на содержание бывшей жены, особо рассчитывать не приходилось. Как-никак, она выбрала жизнь с другим мужчиной… Если Натан размышляет на эту тему, то у него, наверное, просто крыша едет. Неразрешимая проблема!

Так ли это было в действительности? Была ли ситуация на самом деле безвыходной? Или существовало какое-то решение? Интересно, искал ли это решение Натан? Может, он разъезжает по окрестностям и ломает себе голову, что делать дальше? Или, наоборот, он старается убежать от всех проблем – катается по залитым солнцем дорогам, пытаясь забыть ее… нет, их общее горе?

Она снова обошла весь дом, только в комнату Ким зайти не смогла. Там все напоминало о дочери. Минуты текли очень медленно и мучительно, день, казалось, не проходит, а, наоборот, становится все длиннее и тягостнее, словно время начало обратный отсчет.

Ее беспокойство нарастало как снежный ком. Сидеть одной взаперти становилось невыносимо. Вирджиния побежала на кухню, налила себе воды, но пить не стала – ее мутило от одной мысли не только о еде, но и о питье. Тяжело дыша, она то спускалась в гостиную, то поднималась по лестнице в спальни, то заглядывала в ванную комнату, но не знала, куда себя девать. Руки у нее стали холодные как лед.

В какой-то момент Вирджиния вспомнила, как Бейкер спрашивал у нее, не нуждаются ли они с Фредериком в психологической помощи. Этот разговор состоялся только вчера утром, но казалось, что с того момента прошло уже несколько недель. Бейкер сказал, что может послать к ним кого-нибудь, с кем можно поговорить. Они с Фредериком сразу отвергли его предложение, и не потому, что считали себя такими уж сильными, а потому, что не хотели, чтобы их пытался утешать стереотипными фразами какой-нибудь глубоко равнодушный к их проблеме человек с дипломом психолога.

Но теперь Вирджиния думала: «Я больше не могу одна. Мне обязательно нужен кто-то рядом, иначе я не доживу до вечера».

Она чувствовала, что близка к нервному срыву.

Ким. Ким. Ким. Может быть, в этот самый момент она зовет мамочку, трясется и плачет от страха, от ужаса, от беспомощности… Где же ты, где, девочка моя? Пожалуйста, только держись…

Вирджинии становилось все труднее дышать, она глотала воздух с хрипом и свистом. Женщина вспомнила про дыхательную гимнастику, которой ее учили при подготовке к родам, и сделала несколько упражнений. Дышать ей и в самом деле стало легче, но ощущение того, что она в любой момент может потерять рассудок, не покидало ее.

С большим трудом она доплелась до гостиной и положила руку на телефонную трубку, чтобы позвонить Бейкеру и попросить его прислать психолога, как он и обещал. Но что-то останавливало ее от этого шага. Какой именно помощи она ждет? Что они могут, психологи? Каким образом они собираются успокаивать ее?

Пропал ее ребенок. И никому не удастся внушить ей, что все, дескать, будет хорошо. Она не желала слушать советы из разряда «необходим позитивный настрой» и «надо надеяться на лучшее». Эти слова казались ей пустыми и не избавляли ее от страха и предчувствия плохого конца.

«Мне нужно что-то делать, обязательно что-то делать, – подумала она, – иначе я просто начну биться головой о стенку».

Старший следователь Бейкер сказал, что он хочет побеседовать с Натаном. Она сразу же поняла, что ее мужчина вызывает у полиции большие подозрения в отношении Ким, точнее говоря, он единственный конкретный подозреваемый в данный момент. Этот новый добрый друг в жизни ее дочери.

Она не верила в эти подозрения, гнала от себя мысли о том, что Натан виновен в исчезновении Ким. Но ведь именно ему поручали забрать девочку? Да. Он говорил по телефону о неполадках с машиной, но проверить этого никто не мог. Может быть, Натан хотел лишь создать впечатление, что он напрочь застрял в Ханстантоне из-за машины и находится далеко от Кингс-Линна?

А что если он не застревал там?

Именно со вчерашнего дня Натан начал вести себя как-то странно. Он звонил исключительно редко, почти не спрашивал о Ким, и настроение у него, похоже, было отличное.

А вдруг он все-таки имеет какое-то отношение к исчезновению девочки?

Если безвылазно сидеть в доме, то она не сумеет ни подтвердить, ни опровергнуть это предположение… Сомнительно, что ей удастся все выяснить даже в том случае, если она дозвонится до Натана.

Надо посмотреть ему в глаза.

С помощью специальной функции Вирджиния могла переадресовать на свой мобильный звонки, приходящие на домашний телефон. Поэтому она будет на связи, и до нее сможет дозвониться любой – хоть следователь, хоть… вымогатель, хоть Фредерик… Что касается мужа, то он вернется домой только вечером.

Значит, сейчас ей требуется где-то раздобыть машину.

Вирджиния набрала на клавишах телефона код переадресации звонков, схватила сумку и выбежала из дома.

На ее счастье, Джек Уолкер оказался дома и охотно согласился одолжить ей свою машину. Она попросила его приглядывать за воротами и немедленно позвонить, если будут какие-то посетители.

Несколько минут спустя она выруливала на джипе с непривычно гудящим мотором из ворот усадьбы. Дышать ей стало легче, но страх сжимал ее сердце все сильнее.