— Молчи. Будешь говорить тогда, когда мы скажем… — Ответил он грустно.

Я повалял колун о сырую траву, чтобы с него слезли кровяные следы, вздохнул и встал.

— Бабушка умерла. Её убили. Вырезали кусок шеи.

Андрея весьма сильно удивился, а потом поник головой. Милана же без интереса осматривала всё вокруг.

— Кто это мог сделать?

— Будто ты не знаешь? Кому ещё здесь не плевать на мою семью?

— Но она не может… Это слишком для неё…

— Как думаешь за что её сделали изгоем? Эта тварь будет пострашнее всех оборотней. И это она натравила их на нас. — Я подошёл ближе к Милане и взглянул в её игривые глаза. — Если твоя кровь настолько противна для вампиров, не нужно этим пользоваться. Кто тебя послал? Мара?

Девочка только испуганно отошла на два шага, явно давая понять, что она ничего из моих слов не поняла. Гром вдали зазвучал сильнее, где-то на горизонте сквозь тучи показывался рассвет. Я устало вздохнул и спросил иначе.

— Откуда ты пришла? Разве не боишься этих монстров?

— Они меня не трогают, зачем их бояться? Ну, я была с вожатым… И они напали на него…

Я прислушался к её словам и схватил за плечо, она и Андрей переглянулись. В сердце что-то ещё раз дрогнуло, на меня со страхом посмотрели.

— Где Кирилл? Что с ним?

Милана только отвела взгляд в сторону разорванного пакета с человечиной. На траве лужой растеклась тёмная кровь. Рука медленно сползла с плеча девочки, ноги согнулись. Я сел на колени перед этим пакетом, внутри которого лежало полное месиво из человеческий раздробленных костей и некоторых частей тела. Мой взгляд после осмотра всего этого пал на Милану. Кулаки крепко сжались, а горло заболело от того, что я сдерживаю слёзы какой уже раз. Мне хотелось размазать это детское лицо по сырой земле, но из-за чего? Разве она виновата, что монстры её не чувствуют? У неё особенная кровь, как и у меня. Бабушка говорила, что таких множество, и каждый обладает своей особенностью. Кирилл сам вызвался помочь детям… как обычно…

Я поднялся и взял в уставшие руки топор, от топорища на пальцах уже появились ссадины.

— Где остальные ребята? — Спросил я у Миланы, не смотря ей в глаза.

— На складе. Они там что-то ищут.

— Мы вернёмся к ним как только закончим с Марой. Пошли. — Выдвинулся я вперёд.

В ответ никто ничего не сказал, но Андрей точно не был рад такому решению. Увы, больше выхода нет. Убьём Мару — прекратим это безумие. Из-за неё деревенские обезумели, она решила сделать переворот. Наверняка лишь из-за того, что ей надоело жить как ненавистная всеми сука. Возможно, она планировала это давно. Столько лет кошмарила бабушку и её семью, а сегодня наконец решилась убить. Но для неё это стало роковой ошибкой, ведь убить в первую очередь надо было меня.

Я коротким жестом левой руки приказал следовать всем за мной, похоже, они не стали даже спорить. Однако Андрей всё время выглядел неуверенно, будто что-то скрывал от нас. Такое поведение для него несвойственно от слова совсем. Он вёл Милану за руку и косо смотрел по сторонам. Они изредка между собой переговаривались. Мы проходили по лесной тропе, по той самой, по которой раньше я бродил с Кириллом в поисках детей. И именно после развилки он обнаружил особняк семьи Цепеш, в котором сейчас живёт Мара. На моих руках был лишь топор и один "коктейль Молотова", а также самый сильный оборотень и ребёнок, приносящий другим монстрам только дискомфорт своей противной кровью. А ещё неимоверно сильное желание отомстить за всех. За бабушку, за Кирилла, за десятки лет угнетения моей семьи. Виноватых можно перечислять бесконечно: Люмина и рыцарь, Дракула и весь его двор, Мара. Но итог у этого всего один. Моя семья появилась, чтобы терпеть их. Мы родились обычными, чтобы наблюдать за особенными и страдать от их выходок. Возможно поэтому с самого детства я мечтал стать таким же, как Андрей. Стать вампиром, чтобы у меня при запахе крови краснели зрачки, я мог десять раз пробежать вокруг деревни и не устать, тело долго не старело. Мне было весело смотреть за ребятами из деревни, даже зная, что они не воспринимают меня даже за человека. Кто-то боялся, как монстра. Я хотел стать как они, чтобы не отличаться от них и не бояться, что меня кто-то испугается. Если бы я стал вампиром, со мной бы начали играть местные дети, а взрослые бы не косили взгляды. Меня бы давно сожрали, если бы не слова умершего вампира, который для деревенских считался богом. Но одному особенному среди всех совсем не сиделось на месте. Ему было плевать на то, что я человек грязной крови, которую нельзя выпить. Плевать на то, что я другой. Андрей чуть старше меня, но абсолютно всегда ведёт себя по-детски. Он звал меня, стучась в двери старого бабушкиного дома, а потом мы играли в рыцарей. Брали какие-то палки, валявшиеся на дороге, и махались до того, как кто-то не заденет кого-то. Деревенские стали искоса смотреть и на него, но Андрею в грязной потрёпанной кофте и так было на всех предельно безразлично. Он радовался от того, что дружил со мной. А я хотел стать как он, чтобы дружить стало ещё веселее. Спустя столько лет Андрей так и остался моим лучшим другом, на которого мне хочется равняться. Не сомневаюсь, когда мой век закончится, он придёт навестить мою могилу. Он, наверное, будет выглядеть лишь на 50 лет, хоть по-настоящему будет сотку пересекать… Я заулыбался, вспоминая своё прошлое, которое уже вряд ли вернёшь. Из-за воспоминаний совсем забыл, что мы направлялись в особняк жестокой убийцы, чтобы отомстить. Как раз в это время впереди нас образовался высокий сетчатый забор, который я уже пересекал. Мог ведь у кого-нибудь в доме поискать кусачки… Мы остановились перед забором, я посмотрел на правое продолжение сетки и на левое, надеясь обнаружить хотя бы прорезь. Но деревенские не стали бы этого делать, так что искать бессмысленно. В лесу как всегда свежо и сыро, особенно сейчас, когда изредка льёт дождь, и от грозы остались лишь уходящие тучи. Я повернулся назад и поднял плечи.

— Придётся перелезать. Сначала вы, потом я. — Сказал я, оглядев ребят.

Выглядели они удручающими, особенно Андрей, который смотрел на меня глазами, полными отчаяния. Неужели они устали идти? Прошли ведь не так много… Они молчали, находясь