То был четырехмачтовый барк с косыми парусами на бизань-мачте, который внезапно вышел из-за небольшого необитаемого, но заросшего лесом островка. Боб очень хорошо знал, что этот грозный корабль принадлежал известному английскому пирату Уильяму Дампсу. Уже немолодой, с манерами английского джентльмена, Дампе, пользующийся особым покровительством королевских губернаторов территорий, захваченных Англией в Вест-Индии, был бичом, всеобщим бедствием для испанской короны. Он не был столь свиреп, как Злой Джон, но обладал поразительным везением во всех своих начинаниях.

Вот и сейчас его барк подошел и бесцеремонно сцепился крючьями с левым бортом «Виго». Боб и подумать не мог о сопротивлении Дампсу и его команде, хотя они и действовали вопреки неписаным, но всегда выполняемым правилам, бытовавшим

среди пиратов. Первым захватил испанское судно Боб Железная Рука, ему и должна была принадлежать добыча. Оба пирата были наслышаны друг о друге, но никогда не встречались. Уильям Дампе, взойдя на мостик «Виго», похлопал Боба по спине и без зазрения совести произнес:

— Дружище, я собираюсь сложить свои кости в земле. Совсем скоро возвращаюсь в Англию. Сам понимаешь… И потом, делиться с собратом сам бог велел. Испанцев же, на сей раз, отпустим с их никудышной посудиной.

Боб подчинился наглости более сильного. Экипаж «Виго» загнали на нижнюю палубу в кубрики, открыли люки в трюмы, и, под наблюдением старших помощников капитанов пиратских кораблей, начался дележ захваченных товаров.

Владелец пытался было что-то сказать, но Дампс обнажил шпагу, приставил ее к горлу щеголя коммерсанта и затолкал его вместе с капитаном судна в его каюту, а у входа поставил своих людей.

Когда произошла расцепка судов и «Скорая Надежда» заскользила по волнам своим курсом, Каталина, которая узнала о произошедшем от кока, похвалила Боба:

— Мой брат, я знала, что ты добр. Так и поступай до конца своих дней!

Завтрак — черепашьи яйца, мясо, мармелад из плодов гуанабана, свежие лепешки — так и остался нетронутым, Девото лишь отломил краешек печеного теста, запил глотком кокосового молока и ушел в сторону лагеря Злого Джона. Сегодня плотники закончат смолить последний участок днища, и завтра «Злого Джона» можно спускать на воду, а еще через два, максимум три дня фрегат будет полностью готов к отплытию.

Девото не надо было посещать пиратский лагерь, чтобы знать, что там происходило и какие разговоры вел Злой Джон со своими приближенными. Среди его окружения у Девото появились друзья: мальчик-слуга, старший бомбардир Крошка Майк и лекарь «сэр Грей», поэтому главной причиной тревоги капитана было то обстоятельство, что приближался день выхода в море, а Девото в первый раз не знал, что ему следовало делать.

О себе он беспокоился меньше всего — его тревожила судьба Долорес. Впервые в жизни он почувствовал, что готов пожертвовать собой ради благополучия, по сути дела, почти незнакомой ему женщины.

Девото раздумывал над тем, каким же образом он сможет перехитрить Злого Джона и высадить Долорес и сеньора Осуну на одном из островков вблизи испанских поселений, как вдруг увидел девушку, которая направлялась в его сторону, в то время как должна была находиться в центре острова и наблюдать за морем. Долорес шла медленно, собирая по дороге раковины.

Она остановилась рядом, громко произнесла, что у нее сильно болит голова. Еще раз посмотрела на собранные ракушки и, швыряя их в море, тихо сказала:

— Он там!

Девото рывком привлек к себе растерявшуюся Долорес и прошептал:

— Вы не ошиблись? Какое украшение у корабля на носу?

— Женская голова. Я хорошо рассмотрела ее в подзорную трубу.

Девото порывисто поцеловал девушку в лоб. Она совсем оторопела.

— Долорес! Молите Бога, чтобы вы не ошиблись! — и громко: — Идемте в лагерь лечить головную боль. — И Девото увлек девушку за собой.

Навстречу им вышел Осуна. Увидев взволнованное лицо Долорес, он спросил:

— Что происходит? Что-нибудь случилось?

Долорес, взглянув на спокойного и улыбающегося Девото, вконец смешалась и молчала.

— Сеньор, может, вы потрудитесь дать объяснение, что так встревожило нашу даму? — спросил Осуна Девото, который уже выходил из домика, нес в руке нарядную портупею с вложенной в ее ножны боевой шпагой.

— Возможно, сеньор Осуна! Возможно! Однако, очевидно, не ранее чем через час, если вы снова спросите меня об этом, — с прежней улыбкой сказал Девото, перекидывая портупею через плечо. — Долорес! — Лицо Девото стало серьезным. — Прошу вас, думайте обо мне… — Он оборвал самого себя и, подойдя вплотную к Бартоло, положил руку на плечо своему верному слуге и другу. — Если что, Черная Скала, не оставляй сеньориту. Сделай так, чтобы она добралась домой. Ты знаешь, кто тебе поможет… — И, резко повернувшись на каблуках, Девото быстро зашагал к пиратам.

Долорес сделала было несколько шагов вслед, но Бартоло преградил ей путь. Пытаясь улыбнуться, он сказал:

— Не надо! Значит, иначе он не мог поступить.

Злой Джон беседовал с Гренвилем, развалившись на канатах, уложенных в бухты неподалеку от корпуса корабля.

— Доброе утро, Джон, — еще издали произнес испанец.

— Зачем пожаловал, сеньор? — вместо приветствия грубо спросил главарь пиратов, не меняя вызывающей позы.

— Хоть бы ты поздоровался прежде, капитан, — сказал Девото, остановившись в нескольких шагах от Джона и Гренвиля и всем своим видом показывая, что он требует к себе достойного его рангу отношения. — Не очень ты вежлив, Джон.

— А с чего это я должен быть вежлив с тобой? Мы не в губернаторском дворце, и ты не губернатор, а…

— Не надо, Джон! Ты хорошо знаешь, что и моему терпению есть предел! В последнее время ты не стеснялся говорить за моей спиной недостойные вещи. А вчера— вчера ты оскорбил мою честь…

— О чем ты говоришь, вонючий испанец? Ха-ха-ха!

Джон сделал вид, что от смеха свалился с канатов, и, когда он поднялся на ноги, Девото сделал шаг в его сторону:

— Над чем ты так смеешься, Злой Джон?

— Над тем, что у тебя есть честь!

В следующий миг звонкая пощечина чуть было не сбила Злого Джона с ног. Вокруг уже собирались свободные от работы пираты, и многие из них видели, что зачинщиком ссоры, возникшей между капитанами, был Злой Джон.

Англичанин отпрыгнул в сторону, быстро снял портупею со шпагой и принялся расстегивать камзол.

— Я тебе сейчас покажу! Ты сейчас узнаешь, кто такой Злой Джон.

Гренвиль, предчувствуя беду, закричал:

— Билл, Фред, скорее сюда!

— Гренвиль и вы все! Я призываю вас в свидетели! Вы видели — иначе я не мог! Джон оскорбил меня, — Девото говорил громко, одновременно сдергивая с рук перчатки, проворно сбросил с головы шляпу, затем стянул портупею, камзол и рубаху.