— Выпьем? — спросила она.

— Выпьем. — согласилась я, садясь в плетеное кресло.

Это был прохладительный напиток из неведомых мне освежающих фруктов. Как же хорошо!

Адалина позвонила в колокольчик и две, незнакомые мне девушки, в легких одеяниях, принесли еще две порции для завтрака.

— Новые коллеги? — спросила я Адалину.

— Скорее, помощницы.

— Познакомишь?

— Мия. Ния — серебристыми голосками засмеялись улыбчивые девушки и с подносами упорхнули в секретный лестничный проем.

— Ну что, девушки, соскучились? — послышалось со стороны комнаты.

Вошли Северин и Велимир.

— Ну вы как братья-близнецы. — Захохотала я.

Оба были одеты в черные шелковые просторные рубахи и черные же обтягивающие штаны.

— Парадная домашняя одежда, — произнес Северин.

— В этом мире так и принято, — добавил Велимир.

— Парадная и домашняя при этом — как так? — удивляюсь я.

— Не для бала. Но уже и не пижама.

— Хватит, обсуждать, давайте перекусим, — пригласила Адалина.

Я и не заметила, как плетеных креслиц стало четыре.

Северин плюхнулся в кресло и принялся чистить апельсин. Мы тоже присоединились.

— Ну вот, зло повержено. — Говорю я.

— Мда-мда, — сказал Хозяин, жуя апельсин.

— Что? — переспросила я.

— Да, говорю, повержено,  — ответил Хозяин.

— И что делать дальше будем?

— Жить.

— Это понятно, но ты же Хозяин. Ты не можешь просто жить.

— Слушай, детка, вот хоть сегодня я могу просто пожить, а потом все это… дела государственные и все такое. Да и вчера ты укоряла меня и Велимира в том, что мы отдыхать не умеем, а сегодня уже предлагаешь другое. Ох, женщины...

— Тина, все-таки права, — вмешался Велимир. — Наведем  порядок, тогда и можно отдыхать. А то и конь не валялся пока.

— Конь, конь. — заорал попугай из комнаты. — Чтобы и конь был.

— Ах ты проказник, — усмехнулась Адалина. Она скрылась за шторками в комнате и вскоре вернулась обратно, поставив клетку с попугаем у самых перил балкона.

— Урр-ра! Свобода, солнечный свет. Сколько терпел я в плену, ор-р-рел, молодой! — Не унимался Хьюго.

— Радуйся, Орел, — засмеялась Адалина, открыла дверцу и пожурила попугая по голове. И присоединилась к нам.

— Может, попугаю скучно? — спросила я. — Давайте кота ему подарим, что ли.

— Не надо кота. Вот еще. — пробурчал Хьюго.

— Ладно, не будем, — усмехнулся Северин. — Это Тиночка так шутит.

— Конечно, шучу.

— А без шуток если, — Вмешался Велимир. — Нам ведь нужно восстановить все, что было.

— И не только, — Говорю я. — Ты, Северинчик, помнишь нашу первую встречу?

— Помню, — буркнул Северин.

— А что так нехотя?

— Ты сказала, что у этого Мира плохой Хозяин.

—  Не совсем так, милый. Просто хочется, чтобы вода была везде настоящая. Сады цвели. В городах не было преступников вроде Эйры и Кефеуса, и всякие проходимцы вроде Кума и моего папаши не вмешивались в дела государства.

— А что, кстати, с Леонисом делать будем? — спросил Хозяин. — Найти его? Арестовать? Что думаешь, Велимир?

— Но тогда я тоже преступник. — Смутился он.

— Ну нет, это не так, — говорю ему. — Северин подтвердит.

— Да, очень полезный человек. А вот Леонис…  если подумать ничего хорошего он и не сделал. Разве только тебя мне подарил, милая.

— Что значит подарил? — Возразил Велимир. — Он свои дела решал. Уж если кто и подумал, что девушка хорошо придется ко двору, так это я.

— Да, он такое говорил. — Подтвердила Адалина.

— Может, запретить Леонису сюда возвращаться? — размышляет Хозяин.

— Если он даже и решится сюда вернуться, я сам лично разберусь с ним и целями его визита. — сказал Велимир.

— Дай пять, — улыбнулась я.

Велимир хлопнул меня по ладошке. Хозяин и Адалина тоже выставили ладони.

Так славно мы посидели.

— Ладно, — произнес Северин. — Пойду размышлять над тем, как сделать так, чтобы ты, Тиночка, никогда больше плохого о Хозяине этого Мира не сказала.

— Разве я тебе указ? Ты же Повелитель, а я…

— А ты мне достаточно дорога, чтобы я прислушивался к твоему мнению, милая.

— Хорошо, если так, — смущенно улыбнулась.

И Хозяин покинул нас.

Адалина тоже удалилась, сказав:

— Новых девочек еще столькому предстоит научить.

— А ты куда пойдешь? — посмотрела я на Велимира.

— А я пока не пойду.

— Почему?

— Подумал, а давай поиграем?

— Во что? — удивляюсь я.

— Допустим, я снова Имирлев.

— Как? Будешь раздваиваться? Сам теперь? Методику подходящую обнаружил?

—  Крошка, какая разница. Просто давай и все.

— Сейчас прямо, что ли?

— А что не так, детка?

— Светло как-то, неудобно.

— Задернем получше шторы, — подмигнул Велимир.

— Все равно не хочется так, — жеманюсь я.

— Да я знаю, детка, ты любишь, когда тебя ласково и долго упрашивают, а потом жестко укладывают в постель, — и его руки нежно накрыли мои плечи.

Я отстраняюсь от Велимира со словами:

— Все равно сейчас неподходящее время, котик. Давай лучше, когда стемнеет.

— А что так, малышка?

— Так романтичнее, Велимирчик.

— Хорошо, как скажешь, Тиночка, до вечера тогда. Буду ждать тебя, приходи ко мне.

И вот осталась я одна. Легла на кровать. Закрыла глаза. Погрузилась в грезы, представляла, как все будет вечером. Надо все продумать, подготовиться, как к празднику. Велимирчик ведь такой затейник!

Открыла глаза, встала.

— Скучаешь, крошка? — сказал попугай.

— Нет, — говорю, — отдыхаю.

Я подошла к клетке.

— А тебе не скучно, Хьюго? Вот так, в одиночестве жить. Может, пора попугаиху тебе завести?

— Ха! Не надо мне попугаиху, когда вокруг такие красотки.

— Хьюго, ты чересчур увлекаешься людьми.

— А может, я и был раньше человеком.

— А чего птицей стал, заколдовали?