Выяснение вопросов морали между стражами подарило Хирке и Римеру достаточно времени для того, чтобы добраться до люков на крыше. Ветер дул с другой стороны комнаты, ближайшие к ним люки оказались закрыты. Хирка послала тихую благодарность Всевидящему за свою способность хорошо видеть в темноте, но потом вспомнила, что Его не существует. Она открыла задвижку, но люк над ней давно не открывали. Девушке пришлось выбить его наружу, чтобы выбраться на свежий воздух. Ример вылез на крышу вслед за ней.

Сноп стрел вонзился в потолок под ними. Моральная дилемма, судя по всему, была решена. Одна стрела вылетела в люк, пронеслась мимо них и исчезла в небе. Хирка почувствовала толчок в спину. На какое-то мгновение она подумала, что её застрелили, но боли не было. Она оглянулась. Из заплечного мешка торчало оперение. Ример вытащил древко и принялся разглядывать.

– Ты готов? – спросила она.

Хирка посмотрела на него в ожидании Потока. Ример помотал головой, как усталая собака. Не для того, чтобы сказать нет, а для того, чтобы прийти в себя. Он спрятал меч в ножны, обнял Хирку и слился с Потоком. А потом они бросились с крыши во мрак.

У Урда не оставалось времени на размышления, но ум его был острым. Эта ночь стала подарком таких масштабов, о которых он и мечтать не мог. Случившееся было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Надо ковать железо, пока горячо. От того, как он всё обставит, будет зависеть его судьба. Вот так всё просто. Встанет ли Совет на его сторону или выступит против него? Неужели этой ночью он наконец-то ослабит поводья? Станет тем, кто поведёт их дальше? Завоевателем.

Урд бросил безжизненное тело Илюме на стол в зале Совета. Оно было ещё тёплым. Кровь пропитала её плащ и окрасила спину в красный цвет. Вокруг стола сидели десять бледных имлингов. Молчаливые. Парализованные.

Кресло Илюме пустовало. Рядом с ним сидела Эйр и плакала на плече у Ярладина. Потрясающе. Просто потрясающе. Она, Ворононосица, сидела перед всеми ними и рыдала, как ребёнок. Для того чтобы победить этой ночью, большего и не требовалось. Здесь нет сопротивления. Нет воли.

Ярладин Ан-Сарин пялился на Илюме. Его взгляд утратил присущую ему твёрдость, и бычьи ноздри, если это возможно, раздулись ещё больше. Лейвлунг Таид делал то, что и всегда: качал головой, закрыв глаза. Старейший член Совета был ни на что не годным кирпичиком. Нолдхе Саурпассарид в кои-то веки стёрла с лица глупую усмешку. По её лицу свободно и безо всякого стыда текли слёзы. Сигра Клейв? Урд никогда бы не подумал, что она может стать ещё страшнее, но подъём посреди ночи явно не пошёл на пользу коренастой женщине. Она опустила лоб на сцепленные руки. Остальные таращились на труп со смесью неприязни и горя. Только глаза Гарма Даркдаггара с проницательностью и любопытством неотступно смотрели на Урда.

Урд искал в себе то чувство, которое хотел пробудить в них. Он уцепился за него, поднялся и стукнул кулаком по столу. Всё внимание было привлечено к нему. Он поднял руку, раскрыл ладонь и позволил осколкам чёрного камня высыпаться на столешницу, а последние крошки сжал в кулаке так, что они врезались ему в кожу. Урд склонил голову и подглядывал на собравшихся через полуприкрытые веки. Наконец капли крови упали с его руки на поверхность стола. Только тогда он выпустил из руки последние осколки.

– Я предал вас. Я… потерпел неудачу, – он позволил голосу задрожать. Он должен начать с нерешительности, чтобы показать этим слабым слиятелям, как надо выпрямлять спину. Этого никто из них не умел.

Он услышал неловкие слова Мианы Фелль.

– Урд, дорогой… Это не твоя вина.

Ванфринн спрятал улыбку. О лучших куклах и мечтать не приходится. Он поднял глаза и посмотрел на неё. Посмотрел на всех них.

– Это всё моя вина! Я боролся за жизнь эмблинга, за отсрочку смертного приговора. Если бы я поступил иначе, Илюме могла бы… – он закрыл глаза, словно от боли, и только потом продолжил: – Илюме могла бы выжить. Моя неопытность завела нас в этот тупик, отправила во мрак. Я не спал ни одной ночи с тех пор, как дочь Одина убила троих наших стражей и скрылась. Я бродил по этим коридорам в поисках решения. Когда сегодня ночью я увидел распахнутые двери, я понял: что-то не так. А когда я услышал треск дерева…

Он вновь открыл глаза, чтобы посмотреть, как они реагируют на его слова.

– И я совсем ничего не мог поделать! Ничего! Я новичок в этом Совете. Я полагался на Илюме. Полагался на её мудрость. Всем известно о её недоверии ко мне, оно ранило моё сердце, но я пообещал себе, что в один прекрасный день она будет мной гордиться. И вот она убита своими же! Внуком, который отказался от своего места и повернулся ко всем нам – и к Колкаггам – спиной.

Урд знал, что время настало. Горе разрывало их сердца. Их беспомощность можно было попробовать на ощупь. Кровь тонкой струйкой текла из спины Илюме к его имени на столешнице. Выгравированные буквы окутались красным.

Он выпрямил спину.

– Но я не из тех, кто убегает, поджав хвост, как собака, встретив сопротивление. Я сын своего отца! Я виновен в постигшей нас несправедливости. И я клянусь: я всё исправлю. Я проинформировал о случившемся Колкагг. Но я собираюсь также воспользоваться ресурсами моей семьи. Я и мои имлинги отправимся на поиски и найдём убийц до того, как они сотворят больше несправедливости. До того, как они распространят знание, которым теперь обладают. Этот Совет выстоит, даже если это будет стоить мне всего, что я имею. Даже если это станет моим последним деянием!

Урд почувствовал, как удовлетворение теплом разливается по телу, когда увидел глаза Ярладина. Упрямец на его стороне! Теперь все они с ним. Он должен уйти. Сейчас, немедленно, пока преимущество на его стороне. И пока никто не успел подумать или переговорить друг с другом. Он повернулся к собравшимся спиной и направился к двери, потом остановился и вновь посмотрел на них.

– Я предлагаю вам возобновить Ритуал с завтрашнего дня. Я вернусь, как только одержу победу.

Он коснулся двери.

– Урд…

Голос принадлежал Ярладину. Урд улыбнулся, прежде чем ответить.

– Да, отче?

Он употребил почётный титул, что было необычно среди равных. Это претило ему, но сейчас могло сослужить хорошую службу. Признак покорности. Уважения.

– Я ошибался в тебе. Сожалею об этом.

Урд подождал немного, перед тем как ответить, не поворачиваясь:

– Бесконечно малая ошибка по сравнению с моими собственными.

Он покидал зал самым могущественным имлингом в мире. Совет будет занят Ритуалом. Он объяснил своё отсутствие. Он полностью контролирует Колкагг. И что важнее всего – Римера и бесхвостое чудовище.