и дыма. Он поглотил весь форт. На опушке леса валялись разбросанные и сломанные деревья, похожие на примятую сухую траву. Если взрыв сделал это с твердым деревом, что бы он сделал с плотью и костями?

В радиусе почти четверти мили все было тихо. Еще дальше по земле ползали люди, похожие на муравьев - остатки армии генерала Уильямса.

- “Они взорвали склады, - сказал Тео. В ушах у него звенело. Он почувствовал тошноту, хотя и не знал, была ли это сила взрыва или осознание того, что Констанс была там.

Пыль дождем посыпалась на поле боя. Ветер начал разгонять дым. Тео потер глаза. Крепость исчезла. Все, что осталось, - это гигантский кратер в земле, окруженный обломками, медленно заполняющийся водой по мере того, как озеро просачивалось в него.

- “Неужели мы это сделали? - спросил один из рейнджеров. Он был таким же твердым человеком, как и все остальные, но в этот момент он говорил как испуганный ребенок.

- “Французы.”

- Но они все еще сражались.”

Тео никак не мог этого понять. Трудно было поверить, что столь внезапный и мгновенный взрыв мог быть несчастным случаем. Кто же станет взрывать форт, когда в нем тысячи своих людей?

- Корбейль” - прошептал он. Только генерал мог отдать такой приказ. Тео попытался представить себе ненависть, которая заставила бы человека пожертвовать столькими своими людьми, просто чтобы досадить врагу.

Стал бы он жертвовать собой вместе с ними? Тео сомневался в этом. У генерала наверняка был план побега. Может быть, он забрал Констанцию. Во всяком случае, она будет полезной заложницей. Он схватил Моисея. “Тот батальон, который ты видел. Куда он направляется?”

- “Если они отступают на север, то есть только одно место, куда они могут пойти. К перевалу на гребне горы.”

- Мы должны остановить их.”

•••

Констанция, спотыкаясь, шла через лес. Земля представляла собой одно длинное болото, но там были тропинки, которые знал только Бишот. Они не были очевидными, но достаточно прочными, чтобы целый батальон отборных французских войск мог двигаться с большой скоростью.

Это было настоящее испытание. Часто дорога проваливалась в болотистые участки. Вода наполнила ее туфли, и вонючая грязь облепила лодыжки. Мухи размером с мушкетные пули жужжали в облаках вокруг нее. Со связанными руками она ничего не могла сделать, когда они касались ее кожи, кроме как встряхнуться. Вскоре она потеряла волю даже к этому.

Корбейль с тревогой оглядывался по сторонам.

- “За нами никто не следил” - протянул Бишот. Он говорил небрежно, без всякого почтения к рангу. - “Если кто-то из англичан выжил, они еще несколько дней будут рыться в развалинах этого форта, прежде чем поймут, что мы ушли.”

- “Меня беспокоят люди на высотах, - ответил Корбейль. Он посмотрел вверх, хотя скала была такой крутой, что они не могли видеть ее вершину. - “Они достигли высот, хотя ты сказал, что это невозможно. Если они пойдут вдоль хребта, то смогут напасть на нас на перевале.”

- “Я послал наших индейских союзников разведать дорогу. - Бишот сломал ветку, которая росла поперек тропинки, и бросил ее в болото. - “Если нас будут ждать англичане, абенаки принесут тебе их скальпы.”

Они поспешили дальше. Констанция никогда в жизни не заходила так далеко. Ее ноги были похожи на соломинки, ступни покрылись волдырями в мокрых туфлях, платье было разорвано шиповником и колючими растениями, сквозь которые ей приходилось продираться. Что подумает Берчени, если она вернется к нему? Спасет ли он ее от Корбейля? Или же он посчитает, что нет никакой выгоды в противостоянии своему победоносному генералу, и оставит ее на произвол судьбы?

Ты должна выжить. Этот простой императив провел ее сквозь Черную дыру, и он поможет ей пройти через это. Она шептала его про себя с каждым шагом, снова и снова, пока он не превратился в единую жизненную мантру.

Они покинули болото и начали подниматься вверх. Передышки не было, только обмен одного вида ада на другой. Каменистая земля была такой же острой, как зубья пилы, разрывая ее влажные ботинки и рассекая покрытую волдырями кожу. Каждый шаг был мучителен.

Бишот поравнялся с ней. Его глаза обнажили ее, и он улыбнулся так, что стало ясно, о чем он думает. Констанция вздрогнула. А что, если Корбейль бросит ее ему, как лакомый кусочек для своей верной собаки? Существовали целые миры страданий, которые были хуже, чем больные ноги.

Тропинка круто поднималась мимо пирамиды из камней и уходила в узкий овраг. Снизу он был невидим. Надежды Констанс померкли. Британцы никак не могли обнаружить этот тайный маршрут.

Подтверждение пришло через час, когда вернулись передовые разведчики. - Проход свободен” - доложили они. - Никаких признаков присутствия англичан.”

Корбейль торжествующе хлопнул в ладоши. - Тогда мы дома и свободны. Мы уничтожили одну армию. Теперь мы нападем на Квебек и уничтожим еще один город. Победа будет полной.”

Мужчины зааплодировали. Все утро они шли в угрюмом молчании, ошеломленные жестоким ударом Корбейля по форту. Многие из погибших мужчин были их друзьями. Но шок уже прошел. Они были живы, и англичане были разбиты. Они знали, что Корбейль был бескомпромиссным тираном. Вот почему он победит.

Они добрались до вершины оврага в хорошем расположении духа. Если бы там была засада, то это было бы самое подходящее место для нее. Теперь земля открылась. Вершина хребта находилась всего в сотне ярдов от них, вверх по пологому склону.

Майор, командовавший батальоном, разыскал Корбейля. - “Мы должны объявить привал. Мужчины идут без отдыха уже несколько часов.”

- “Нет, пока мы не спустимся с другой стороны.”

Майор был предан своим людям, но выражение лица Корбейля не допускало возражений. Майор отдал честь.

- “Почему бы не отдохнуть здесь? - Голос исходил из совершенно неожиданного источника. Констанция отошла от главной колонны, морщась при каждом шаге, и уставилась на лес. Среди деревьев журчал ручей, по берегам которого росли кусты черники. - “Там есть вода для мужчин и фрукты. Если вы загоните их в землю, они никогда не доберутся до Квебека.”

Солдаты неуверенно переводили взгляд с командира на его жену. Некоторые с тоской смотрели на прохладную воду, текущую мимо. Другие удивлялись, почему жену связали и ведут, как пленницу.