теории и в то же время сами являли собой проявление теории в практике. Я не сторонник забивать свои выступления или публикации тезисами классиков. Но в данном случае хотелось бы обратить внимание читателя на то, что невоенный В.И. Ленин (хотя он, конечно, великий стратег) дал четкую, ясную и постоянно действующую установку для военных. В своей работе «Что делать?» (т. 6, с. 137) он пишет: «…всякое сражение включает в себя абстрактную возможность поражения, и нет другого средства уменьшить эту возможность, как организованная подготовка сражения». Другими словами, если мы не хотим проиграть сражение, а это в потенциале может быть, то обязаны к нему всесторонне готовиться и в мирное время, и во время войны. А лучшей и наиболее эффективной формой подготовки Вооруженных Сил к сражениям и к войне в целом как раз и являются учения и маневры. Они как в зеркале отражают возможности и способности всех – от солдат и офицеров, подразделений и частей до военного округа, вида вооруженных сил и Вооруженных Сил в целом.

Естественно, что для достижения победы в современной войне, кроме чисто военного превосходства, потребуется еще не только материальное, военно-техническое, но и духовное, и морально-политическое превосходство над противником. Духовные силы армия черпает у своего народа. Все перечисленные аспекты, вместе взятые, и составляют основу морально-политических возможностей государства. Почему я особо выделяю этот фактор? Да потому, что ему в Вооруженных Силах СССР уделялось такое же большое внимание, как и вопросам освоения боевой техники и оружия, их боевого применения. Партия и правительство требовали от нас, чтобы Вооруженные Силы всегда были готовы отразить возможное нападение агрессоров. И это требование лежало в основе подготовки войск. В докладе о 50-летии Советской армии и Военно-морского флота министр обороны маршал А.А. Гречко заявил: «Советские Вооруженные Силы способны вести успешные боевые действия в любых условиях – на земле, в воздухе и на море, днем и ночью, как с применением, так и без применения ядерного оружия». Это заявление не было голой декларацией. Гречко говорил истину. И в основе высокой боевой готовности Вооруженных Сил СССР были результаты учений и маневров, глубоких и всесторонних проверок войск и флотов. Действительно, учения, которые проводились в бытность его министром, и тем более если они проводились под его личным руководством, давали полное основание говорить о готовности наших войск и флотов к ведению боевых действий в любых условиях, при этом Вооруженные Силы гарантированно защитят Отечество, откуда бы и в каком составе ни исходила агрессия.

А.А. Гречко привил традицию – хорошо и всесторонне готовить учения и проводить их без послаблений. Естественно, учения должны быть приближены максимально к боевым условия. Эти традиции прекрасно хранил и развивал Н.В. Огарков. В условиях же, когда министром обороны был человек в маршальском мундире, считавший учения или маневры не чем иным, как забавой или мальчишеской игрой в «казаки-разбойники», проводить в жизнь план каждого учения ему было не просто трудно, а крайне тяжело.

Надо отдать должное окружению начальника Генштаба: все они были единомышленниками и надежной опорой в подготовке и проведении крупных учений, а тем более маневров. В связи с этим особенно хотелось вспомнить таких генштабистов, как М. Гареев, И. Николаев, А. Данилевич, Н. Амелько, В. Кузнецов, А. Богданов. В этом отношении Генштаб также полностью поддерживал главкомов видов Вооруженных Сил.

Каждый из нас ясно понимал, что в итоге любой войны будут победители и побежденные. А «новомодные» заявления о том, что «в этой войне не будет победителей и побежденных», – это блеф.

Так любил говорить в свое время Горбачев относительно «холодной войны». Ему просто не хотелось причислять себя к побежденным, хотя он стал не только таковым, но еще и униженным, как и вся наша страна.

Исключением, конечно, может быть только мировая война с применением ядерного оружия. Здесь действительно не будет ни победителей, ни побежденных, а будет мировая катастрофа для всего человечества. От радиации погибнут даже те, кто был далек от ядерных ударов. Все помнят, что стоило даже не взорваться, а только «пыхнуть» в Чернобыле, как потоки воздушной массы разнесли радиоактивные частицы на тысячи километров, даже на Скандинавский полуостров.

В последнее время военная техника усовершенствовалась, шагнула в новую эру. Вместе с нею получило развитие и военное искусство, появились новые способы ведения боевых действий. Все это требовало соответствующих форм и методов обучения и подготовки войск. Надо было знать, чему конкретно учить войска и органы управления и как, каким методам их учить, какую форму должно нести то или иное занятие, учение и маневры. Конечно, надо учитывать опыт прошлой войны. Однако новая война, если ее развяжут агрессоры, будет вестись по новым канонам, следовательно, надо еще в мирное время заглянуть туда, в войну будущего, и соответственно готовить к ней войска и флоты.

Важно, что все офицеры во все времена прекрасно понимали, что подготовка войск и в первую очередь учения – это самое главное во всей деятельности Вооруженных Сил.

Обучение должно проходить в условиях, максимально приближенных к боевым, к реальной боевой действительности. Любая война – это суровое испытание для каждого воина, для Вооруженных Сил и для государства и народа в целом. Она создает максимальное напряжение. Проверяются на прочность экономика, материальные и духовные силы общества, моральные и физические возможности каждого человека.

Важнейшую роль в том, что наши армия и флот СССР являлись лучшими в мире, играли, конечно, не только оснащение суперсовременным вооружением и боевой техникой, внесение в их жизнь и деятельность современной военной мысли, но и правильная организация и проведение их подготовки. При этом главное внимание уделялось оперативно-тактической и технической подготовке, как основе всей подготовки войск. Оперативно-тактическая подготовка не только не исключала других видов подготовки, а наоборот – фактически аккумулировала в себе все ее виды. Подразумевалось, что до выхода, к примеру, на тактические учения солдат или подразделение уже умеют стрелять, правильно оборудовать окоп-позицию, что они будут физически выносливыми и сноровистыми.

И конечно, никакие самые веские причины, никакие доводы или ухищрения выше- и нижестоящих военачальников не должны были служить для командира любого ранга основанием о допущении на учениях каких-либо послаблений, сокращении их протяженности, а тем более для отмены учений.

На тактические учения все должны идти как на праздник. Такое у нас было правило.

Естественно, должны были выполняться и заповеди наших великих личностей: «Тяжело в учении – легко в бою!», «Учиться военному делу настоящим образом!», «Учить тому, что надо на войне!». Между прочим, такой подход существовал не только в