где сумел получить еще пару телеграмм из Мценска, которые его немного успокоили, но все же впереди неприятный разговор и с Архиповым, и конечно с князем, который достаточно ясно выразил свое недовольство.

На почти безлюдном вокзале его встретили Архипов и полицмейстер, причем одетый в гражданский костюм, и без лишней помпы, чтоб не привлекать внимания, повез на коляске в полицейский участок. Колясок было несколько, и в одной из них разместились люди фон Плеве. В другой ехали переодетые в гражданское местные полицейские в качестве охраны. Для такого заштатного городка, как Мценск, это было очень необычно, но директор департамента государственной полиции все воспринимал как само собой разумеющееся.

За всю дорогу ни полицмейстер, ни Архипов не проронили и десятка слов, за что фон Плеве был им безмерно благодарен, прекрасно осознавая, что серьезный разговор начнется при закрытых дверях. Недолгое путешествие по ночному, засыпающему городу, и вот они в полицейском участке.

Количество полицейских в форме тоже наводило на неприятные мысли – местные органы правопорядка мобилизованы и готовы к действию – еще один плюсик в копилку полицмейстера.

Они вышли из коляски и так же молча проследовали в отделенный просторный кабинет, где их дожидались князь Таранский и еще один неизвестный ему человек, гладко выбритый, в костюме английского покроя. Перед тем как запереть дверь, полицмейстер дал команду дюжему исправнику:

– Присмотри, чтоб никто не мешал и выставь два человека на улице напротив окон, чтоб и там никто не лазил.

– Будет сделано.

И все, дверь закрылась, полицмейстер демонстративно запер ее изнутри.

Плеве сел в предоставленное ему кресло, осмотрел всех своих собеседников, особенно пристально посмотрел на неизвестного и коротко проговорил:

– Ну что, господа, давайте рассказывайте.

Слово взял князь и сразу заговорил о таком, что Плеве выпрямился, подобрался и стал ой как внимательно слушать.

– Четыре года назад государь император был несколько недоволен качеством и достоверностью разведывательной информации, получаемой от соответствующих людей, и в итоге под патронатом Министерства финансов, а именно того департамента, который я изволю возглавлять, было создано специальное подразделение стратегической разведки…

Он слушал, впитывал информацию, прекрасно понимая, что князь не просто так считается очень информированным и влиятельным человеком при дворе. Его честность, порядочность можно было считать эталонными для русского дворянина, и вот теперь выясняются такие интересные подробности, многие вещи, которые до этого вызывали только вопросы, теперь заиграли новыми красками.

Он, слушая объяснения князя, тщательно вычитывал протоколы допроса яренского полицейского-предателя, вологодского жандарма и начинал понимать, почему жену князя похитили. И картина вырисовывалась очень неприглядная, особенно это касалось лагерей по подготовке террористов. И что самое мерзкое, под прямой защитой местного жандармского руководства, и это был огромный камень в его огород. И то, что с этими бумагами князь пошел к нему, а не сразу к государю, навевало на мысли, что есть возможность обыграть эту ситуацию к взаимной выгоде.

Оставался очень серьезный вопрос относительно этого секретного отряда, который проходил по Министерству финансов и нигде до этого не светился, пока не стал активно вмешиваться. Но эти вопросы были отложены на более позднее время. Когда Таранский дошел до своей поездки в Мценск, фон Плеве его переспросил:

– Ваше сиятельство, если не секрет, настоящая цель вашего визита в этот город?

Но князь повернул голову к молчавшему до этого человеку в строгом английском костюме, которого в самом начале разговора отрекомендовали как полковника. Да, просто как «полковника», ни больше, ни меньше.

– Вячеслав Константинович, как вы поняли, это мой человек, руководитель как раз того самого разведывательного подразделения.

Плеве еще раз осмотрел этого человека и задал вполне ожидаемый вопрос:

– Вы и есть тот самый легендарный Катран?

Он не стал кичиться, но и раболепия перед высокими чинами у него абсолютно не замечалось. Реальный волк-одиночка, который привык полагаться только на себя. Если б не рекомендация князя, то его можно было бы причислить к бывшим каторжникам, уж слишком взгляд у него был специфический.

– Это один из оперативных псевдонимов. Операция закончится, Катран исчезнет.

– Что ж, вполне разумно. Я вас внимательно слушаю.

– Ваше превосходительство…

– В этом обществе можете называть меня по имени-отчеству.

– Хорошо, Вячеслав Константинович. В допросных листах капитана вологодского жандармского управления вы видели, как упоминалась фамилия полковника Арцеулова. Это наше давнее расследование обстоятельств того, как генерал Крылов пропустил подряд два турецких огромных обоза в осажденную Плевну, что существенно отодвинуло сроки ее падения и увеличило потери русских войск.

– Да, я помню эту историю. И вот теперь всплыли очень интересные факты.

– Так и есть. За большинством всех этих неприятностей стоит граф Ремезов, и вот он у нас в глубокой оперативной разработке. Поэтому через смерть полковника Арцеулова мы хотели пробежаться по всей цепочке, которая должна по идее вывести на Ремезова. Вы же сами знаете, что это не та фигура, которую можно легко подвинуть, нужны абсолютные доказательства, а с учетом того, что сам он нигде не светится и работает через цепочку посредников, то его зацепить очень сложно. И, что характерно, при любой опасности он быстро и жестко обрубает концы, зачищая посредников.

Плеве кивал головой, отметив необычные слова и странную манеру построения фраз. Чувствуется, что для этого человека русский родной, но он долго жил вдалеке от Родины, что в некоторой степени подтверждает рассказ князя про особо секретный разведывательный отряд, действующий в основном за границами Империи.

– Да, вы правы, все это очень серьезно. Но как в вашем расследовании стал фигурировать Мценск?

– В Мценске в доме госпожи Трояновой живет ее дальняя родственница, Арцеулова Екатерина Аристарховна, дочь того самого оболганного полковника. Здесь же проживала и супруга полковника, но совсем недавно она умерла после тяжелой болезни.

– Вот как. Хм, это многое объясняет. А теперь давайте рассказывайте, что здесь произошло, из-за чего мне пришлось бросить все дела и нестись в этот город.

Катран повернул голову в сторону Архипова.

– Я думаю, пусть Аристарх Петрович сначала расскажет о своей миссии, так сказать со своей стороны, ну а потом мы дополним и раскрасим картину. И особое внимание на то, как к нему в группу попала эта лже-Кулагина, что говорила, на кого ссылалась, какими документами оперировала. Это сейчас очень важно. Для вас важно.

Плеве очень не понравилось, что этот человек позволил себе ну уж очень вальяжно и без уважения распоряжаться в его присутствии, но наткнувшись на внимательный и чуть насмешливый взгляд князя, который явно все сразу понял, сумел промолчать и только кивнул в знак согласия головой.

Архипов не стал строить из себя тупого служаку, прекрасно осознавая важность момента, начал подробно докладывать про свои действия с момента получения указания от фон Плеве о взятии под личную охрану князя Таранского. Особенно этого Катрана интересовало все про лже-Кулагину.

Плеве видел, что они