семейное счастье. После этого молодые наконец-то остались одни, правда, ненадолго. Через полчаса они вновь услышали голос дружки, который спрашивал о здоровье Василия. Тот ответил, что все хорошо. Для пирующих гостей это известие послужило сигналом к тому, чтобы навестить новобрачных и покормить их заранее принесенным жаренным петухом. Первым отломил ножку и крылышко Василий. По обычаю, их полагалось кинуть через плечо.

Поев и попив, Евфимия и Василий вновь улеглись спать, а гости отправились пировать всю ночь. Утром они отвели молодых в баню. Евфимия мылась со свахой и посаженной матерью, Василий — с тысяцким и дружкой. После этого сваха принесла горшочек с кашей и накормила новобрачных. В этот день полагалось ехать в дом к невесте и благодарить родителей за то, что они воспитали хорошую дочь. На третий день пировали у Андроновых. Обычно говорливая и активная Евфимия была тиха и молчалива. Так ей следовало вести себя по обряду. Зато Аксиния веселилась от всей души, обмениваясь любезностями и шутками с родственниками жениха. Свадьба была единственным праздником, на котором женщины могли вести себя достаточно свободно и раскованно.

Только в этот день молодые получили подарки: лошадей, посуду, красивую одежду. Но, по обычаю, их нельзя было принимать безвозмездно. Василию пришлось подробно записать, кто, что и за какую цену подарил, чтобы в течение года отдарить каждого. Евфимия и Василий надеялись, что их жизнь будет долгой и счастливой. Ведь для этого у них было все: крепкое здоровье, достаток в доме, прочное положение в обществе. Однако происходившие в стране события вскоре внесли свои коррективы в их судьбу.

Осенью 1604 года на русскую территорию вторглось войско самозванца Гришки Отрепьева, назвавшегося именем давно умершего царевича Дмитрия. Некоторое время противоборство с ним царя Бориса не касалось купцов. В. Болотников вел торговые операции в Новгороде, Ф. Андронов занимался хозяйственными вопросами царского двора. После смерти Б. Годунова и воцарения Лжедмитрия I вновь особых изменений не произошло. Правда, ловкий Федор быстро сообразил, что может получить большую выгоду от изменения власти. Пока при дворе смещали старых и назначали новых казначеев и дворецких, он смог часть выручки от проданного царского имущества прибрать к рукам. Кроме того, он сразу понял, что самозванец нуждается в деньгах для снаряжения похода на Азов и не очень разбирается в цене на меха, поступающие из Сибири в качестве ясака. Вновь в карман предприимчивого купца потекли деньги за разницу в рыночной цене шкурок соболей, куниц и горностаев. Василий Болотников с братом Юрием помогали шурину в перепродаже на новгородских рынках наиболее ценных мехов. От этого общие дела двух семей шли как нельзя лучше.

В это время Евфимия готовилась стать матерью. Первенца ждали с особым нетерпением. Он появился на свет, когда самозванца уже не было на престоле. К радости обоих родителей, он оказался мальчиком. В честь отца его крестили под именем Василий. По поводу этого важного события был устроен родинный стол для родственников и знакомых. Они одарили счастливую Евфимию золотыми монетами. Через 8 дней устроили крестины. Восприемником стал Федор Андронов. Он подарил племяннику серебряную ложку. После крестин также были устроены шумные празднества, на которых кормили даже нищих.

Дом Болотниковых был всегда «полной чашей». Амбары наполнены зерном, в погребах-ледниках хранились мясо, рыба, солонина, окорока и прочее. Всегда было достаточно различных овощей в свежем и соленом виде. На заднем дворе разводили кур, гусей, свиней и другую скотину. Поэтому продовольствие никогда не покупали в малом количестве, а только оптом, после сбора урожая, когда цены были самыми низкими.

Евфимии не приходилось самой выполнять тяжелую ручную работу. К ее услугам была многочисленная дворня: повар, хлебопек, швеи, портомойки, конюх, сторож и т. д. Наиболее приближенной к ней служанкой была постельница, а также сенные девушки. Сын был на попечении кормилицы и няньки. Сама купчиха лишь указывала, кому и что делать. В свободное от хозяйских дел время Евфимия вышивала со своими сенными девушками или наблюдала за тем, как работницы пряли пряжу или ткали полотно. Несмотря на то что Болотниковы жили в столице, их хозяйство во многом было натуральным. На рынках покупали лишь зерно, мясо и предметы роскоши, металлические и гончарные изделия, дорогие ткани и меха.

Василий очень хорошо относился к своей веселой и энергичной жене, поэтому часто баловал ее подарками: сначала он купил ей золотые сережки с камешками, стоившими по тем временам достаточно большую сумму — 40 рублей.

Потом на перемену приобрел другие — у жены князя Самсона Долгорукова. Через некоторое время купец сделал еще более дорогой подарок — заказал дьякону Даниле из церкви Ильи Пророка отлить золотой нательный крест с финифтью и четырьмя жемчужинами. К нему хорошо подошел золотой перстень с финифтью. Чтобы и самому выглядеть солидно, Василий Болотников купил себе три золотых перстня, один с печаткой, другой — с украшением в виде человеческой головы, третий — с зернью. Общая стоимость драгоценностей перевалила за 500 рублей.

Первые неприятности

Пока семьи купцов Андроновых и Болотниковых богатели, в стране постоянно происходили перемены. Царь Василий Шуйский не сумел прочно сесть на престол. Уже летом 1606 года у него появился соперник, якобы вновь спасшийся Дмитрий. Осенью его армия под руководством И. Болотникова осадила Москву. Только через год смог царь Василий разбить своего противника.

После этого наступил некоторый период затишья, во время которого царь и его администрация занялись наведением порядка в дворцовом хозяйстве. Вскоре выяснилось, что Ф. Андронов, ведавший продажей «царской мягкой рухляди», т. е. мехов, явно недоплачивал в казну. Началось следственное дело. Поручиками по Андронову выступили московские купцы во главе с В. П. Болотниковым, мужем Евфимии. Дело разбиралось крайне медленно, поскольку было весьма запутанным и сложным. Ведь Федор занимался продажей мехов еще со времени правления Бориса Годунова и имел обширнейшие торговые связи.

Летом 1608 года к Москве подошли войска Лжедмитрия II и расположились в Тушино. В стране образовалось двое: властие. Ловкий Ф. Андронов решил воспользоваться этой ситуацией и, чтобы не держать ответа за свои махинации, сбежал в Тушинский лагерь. При дворе «царика» он быстро сделал карьеру — получил чин думного дьяка и стал казначеем. В Москве за шурина пришлось отвечать Василию Болотникову. Московские купцы решили откреститься от беглеца и все свалили на его родственника. Представители царской администрации потребовали от Василия выплатить в казну весьма значительную сумму. Для купца это означало полное разорение.

Евфимия очень переживала за мужа и про себя ругала коварного брата самыми последними словами. Но заставить его приехать из Тушино было уже невозможно. Однако на