славянского сельского населения, жители далматинских городов-коммун определяли себя как "латиняне" (Latini). Константин употребляет адекватный термин 'Ρωμανοι, переводимый здесь как "римляне", также вкладывая в него этническое содержание. Вводя эту форму, император подчеркивает отличие далматинцев от преемников власти римлян — византийцев ("ромеев" — 'Ρωμαιοι). Известно, однако, что в X в. далматинские города в этническом отношении не были однородными и уже включали в себя определенный процент славянского населения.

488

Речь идет о знаменитом дворце римского императора Диоклетиана (284-305), одном из наиболее выдающихся сооружений эпохи Поздней Римской империи, остатки которого сохранились до наших дней. Дворец был построен в местечке Аспалаф; в нем Диоклетиан, происходивший из этих мест, провел последние годы жизни после отречения в 305 г. (см. коммент. 49 к гл. 29). В VII в. в его стенах возник город Спалатум — Сплит, основанный беженцами из разрушенной варварами Салоны (см. коммент. 8, 10 к гл. 29).

489

Город на месте старого иллирийского поселения при слиянии рек Зеты и Морачи. После административной реформы Диоклетиана — центр провинции Превалис. В начале VII в. город был разрушен аварами и славянами. По названию города южная часть провинции получила то же наименование. Сербское название этой области — Дукля, именно ее и имеет в виду Константин. Ее славянское (сербское) население автор именует Диоклетианами. О жителях Диоклеи см. гл. 35 и коммент. 2. Употребляемая Константином форма "Диоклея", заимствованная из легендарной традиции, приписывавшей основание города Диоклетиану (см. гл. 35. 9-11) посредством вульгарной этимологизации более древнего названия (употребляемого Птолемеем и Плинием) — Δοκλεα, Doclea. На связь сообщения о Диоклее с местной традицией указывает, в частности, аналогичное известие Фомы Сплитского: "на земле же гетов, которая теперь зовется Сервией или Рашкой..., он [Диоклетиан] распорядился построить город, который назвал по своему имени Диоклеей" (HS. Р. 10-11).

490

Здесь Дунай указан как граница Римской империи (ср. коммент. 1 к гл. 30).

491

Союз центральноазиатских племен монгольского, тюркского и иранского происхождения. В середине VI в. авары вторглись в степи Западного Прикаспия и далее — в Северное Причерноморье. В 558 г. в Византию прибыло их первое посольство, возглавляемое Кандихом. Империя использовала аваров для борьбы с враждебными ей черноморскими племенами (савирами). После 565 г. авары предприняли ряд походов в Центральную Европу, а в 567 г. в союзе с лангобардами разгромили гепидов и заняли их земли в Паннонии. В конце 60-х годов VI в. после ухода лангобардов в Италию и покорения аварами новых племен (в том числе и некоторых славянских) возникла обширная полиэтническая держава — Аварский хаганат с центром в Нижней Паннонии, откуда авары совершали набеги на славян, франков, баваров, лангобардов, а также на Византию (систематические вторжения на территорию империи начались в 70-е годы VI в.). Однако внутренняя слабость хаганата и восстания покоренных племен обусловили упадок военного могущества аваров. В 626 г. они понесли сокрушительный урон под Константинополем, в середине VII в. были вытеснены из Северного Причерноморья, а с созданием в 680 г. Болгарского царства существенно ограничилась их власть и в Подунавье. В конце VIII — начале IX в. авары были окончательно разгромлены Карлом Великим, действовавшим в союзе со славянами. В дальнейшем авары были полностью ассимилированы народами Западного Причерноморья и Подунавья (см.: Szadeczky-Kardoss S. Avarica. Ueber die Awarengeschichte und ihre Quellen. Szeged, 1986 и приведенную там литературу).

Отождествление аваров и славян встречается и у других византийских писателей (например, у Иоанна Эфесского, в Монемвасийской хронике). Подобное смешение имело под собой историческое основание: господство аваров над славянами в Аварском хаганате, совместные набеги аваров и славян начиная с последней трети VI в. на византийские провинции Балканского полуострова. Вторжение аваров и славян в глубь Балкан, в том числе и в Далмацию, датируется правлением императора Фоки (602-610), когда основные силы империи были заняты в войне с персами (Grafenauer В. Slovanske naselitveni valovi).

492

'Αλλαγιον — в военной терминологии: сменный гарнизон, военное соединение численностью до 400 человек; место его расквартирования (см.: DAI. II. Р. 189); здесь — смена войск.

493

Салона основана сиракузскими греками в IV в. до н.э. Подчинена римлянами в 78-76 гг. до н.э. Столица римской и ранневизантийской провинции Далмация. Размеры Салоны здесь сильно преувеличены: Константинополь в VI-VII вв. насчитывал несколько сот тысяч жителей, тогда как в Салоне с окрестностями проживало, как полагают, не более 60 тыс. человек (см.: Dyggve E. History of Salonitan Christianity. Oslo, 1951. P. 4). В средневековой Далмации интерес к прошлому Салоны был заметен главным образом в Сплите. Его хронисты рассматривали историю своего города в неразрывной связи с салонской и как прямое ее продолжение. Не исключено, что зафиксированное Константином представление о размерах Салоны возникло именно в Сплите.

494

Термин κλεισουρα (букв. "ущелье") употреблен здесь в значении "пограничное укрепление" (и одновременно "административное подразделение провинции" — см. гл. 50). Поэтому перевод Р. Дженкинза "пограничный проход" (frontier pass) неточен: в тексте явно идет речь о крепости Клис, расположенной в 4 км к северу от Салоны и закрывавшей проход к Адриатическому побережью со стороны Боснии. Сам Константин подчеркивает этимологическую близость названия крепости (Κλεισα) к глаголу (συν) κλειω ("запирать", "закрывать").

495

Очевидно далматинское (возможно, сплитское) происхождение рассказа о взятии Салоны (ср. коммент. 1 к гл. 30). Об этом, в частности, свидетельствует точное географическое описание района Салоны и Сплита, отмеченное преувеличение размеров Салоны и особенно утверждение, что Клиса закрывает проход к морю идущим "с той" (восточной) стороны. Прослеживается также стремление принизить как самих аваров — славян ("безоружные племена"), так и значение их победы (одержана лишь благодаря хитрости). Впечатление грандиозности событий, изложенных в этом пассаже, использование прямой речи указывают на существование исторического предания, положенного в основу повествования. Другой рассказ Константина о взятии Салоны см. в гл. 30. Иная версия завоевания города представлена в хронике Фомы Сплитского. Пространно, с драматическими легендарными подробностями сообщает он о внезапном нападении "варваров" (в изображении Фомы — объединенных войск "готов", славян — "лингонов" и "куретов" — предков хорватов) на Салону, жители которой из-за внутренних раздоров не смогли остановить врагов, о жестоком разорении города и бегстве его жителей на острова (HS. Р. 23-31). При всем отличии этой