верно, про себя согласился Егор. Мало вывести с десяток миллионов людей за пределы города. Гораздо важней и гораздо сложней обеспечить их всех едой, водой, медикаментами. Даже если правительство Республики Унтипал сумело уцелеть в этой ядерной заварушке, то когда ещё у него дойдут руки до беженцев. И это если вообще дойдут. Это, конечно, звучит жестоко и цинично, но вывезенные из Нуоры жители, все эти десять миллионов, разом превратились в бесполезные рты.

– А так, – продолжил Госл Ноогич, – воспользоваться яхтой, обогнуть Унтипал и добраться до Гидицана. Это небольшой городок, даже посёлок городского типа, на южной оконечности острова. Глушь, каким он и был до недавнего времени. Только теперь эта самая глушь стала для Гидицана самым главным достоинством. Мой дед с бабкой родом с тех мест, они ещё в молодости перебрались в столицу в погоне за лучшей жизнью. Если где и можно выжить, то только там. По крайней мере я очень на это надеюсь, – тихо добавил Госл Ноогич.

– И чего ты решил, будто та самая яхта до сих пор дожидается вас? – спросил Арам.

– Подожди, – Егор махнул левой рукой. – До этого самого Олбаново ещё добраться надо. Лучше скажи, зачем ты это всё нам рассказываешь? По сути, мы первые встречные.

В глазах Госла Ноогича мелькнуло уважение. Похоже, Егор задал самый правильный вопрос.

– Вы не местные, – Госл Ноогич ткнул пальцем на шеврон на рукаве Егора. – Если я правильно сумел разобрать надпись, то вы союзники по Конфедерации с острова Анкуя. Наверняка вы захотите вернуться домой. Вот вам отличное средство для этого. Доставьте нас в Гидицан, и яхта будет вашей.

А Госл Ноогич ещё и наблюдательный. Против собственной воли Егор покосила на шеврон на собственном рукаве. Вот уж точно никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. То, что сперва показалось просто хорошей возможностью сойти за своих, на проверку вышло отличным образом сойти не за совсем своих, за союзников с другого острова.

– А что нам запрещает добраться до яхты без обузы в вашем лице, а потом просто уплыть к себе на Анкую? – спросил Егор.

– Ничто не запрещает, – Госл Ноогич потупил взгляд. – Мы в отчаянном положении. Из оружия у нас только электрошокер и пара газовых баллончиков. Вы – два профессиональных солдата, отлично вооружены и экипированы. У нас уже была возможность оценить вашу выучку. Только с вашей помощью у нас появится реальный шанс добраться до Олбаново. А ещё без меня вы не сможете спустить яхту на воду. Накануне войны я принял кое-какие меры.

– А что нам запрещает прямо здесь и сейчас вытряхнуть из тебя подробности? – спросил Егор.

– Ничто не запрещает. Только, я надеюсь, – нерешительно протянул Госл Ноогич, – в вас ещё осталось человеческое. По крайней мере вы, – Госл Ноогич глянул на Арама, – так и не зарезали Гетару, а вы, – главный из беженцев перевёл взгляд на Егора, – так и не пристрелили её мать. Сам Великий Создатель в час испытаний тяжких послал вас нам на помощь.

«Или «Другая реальность» подсуетилась», про себя отметил Егор. Знал бы этот мелкий чиновник, а теперь глава мелкой группы гражданских, что на самом деле они на пару с Арамом провернули, как хладнокровно пристрелили двух товарищей по батальону морской пехоты, а потом дезертировали.

– Мы в отчаянном положении, – в голосе Госла Ноогича вдруг прорезалась решимость обречённого на казнь. – Денег у нас нет, да и всё, что было, сгинуло вместе с электричеством. Если хотите, – главный беженец поднял голову и оглянулся, – то можете взять любую женщину.

От такого заявления гражданские испуганно переглянулись, однако Госл Ноогич безмолвно зыкнул на всех и повторил ещё более решительно и обречённо:

– Я сказал, любую женщину.

Заявление главного беженца из разряда вон. Однако, когда рушится мир, то выбор невелик. Вот и приходится платить той валютой, что имеется в наличие.

– Может, ещё найдутся желающие? – голос Арама сочится самым ядовитым сарказмом.

То, что произошло дальше, стало для Егора полной неожиданностью. Первой вперёд вышла невысокая брюнетка с длинными волосами лет двадцати восьми в светлых джинсах в такой же куртке. Похоже, незадолго до начала войны, дыры на коленях и локтях вновь вошли в моду. Но и это ещё не всё.

Пусть и после короткого замешательства, вперёд вышла ещё одна женщина, чуть моложе первой, но тоже брюнетка с длинными волосами. Только в джинсовой юбке и в светлой блузке. На её руке ярко блеснул жёлтый браслет то ли из пластика, то ли иная бижутерия. Потому, как они удивлённо переглянулись, женщины явно близкие подруги.

Такого даже Арам не ожидал, друг и напарник от удивления едва не обронил автомат. Хотя надо признать – обе женщины очень даже хороши собой. Пусть не юные девы, у обоих на безымянных пальцах отливают жёлтым обручальные кольца, однако очень хороши. Но, но, но…

– Нет, – Егор махнул рукой. – Пусть это будет твоя дочь, Госл Ноогич.

Женщины-добровольцы вновь удивлённо переглянулись. Мать девочки-подростка побледнела от страха. Сам главный беженец глубоко задышал, а его лицо пошло красными пятнами. Однако его дочь вдруг выступила вперёд и произнесла:

– Папа, мы и в самом деле в отчаянном положении, – рука девочки легла на ладонь отца. – Если они хотят меня, то пусть так оно и будет.

Госл Ноогич лишь сдавленно выдохнул и отвернул лицо в сторону. На глазах его жены выступили слёзы, но она так и осталась стоять на месте и не произнесла ни слова. Между тем девочка-подросток, Унда, кажется, прошла вперёд к лестнице на второй этаж. Там должны быть спальни хозяев этого чудного домика. Егор поднялся следом за ней, Арам, после секундного замешательства, потянулся следом. Гражданские сгрудились у подножья лестницы, но вперёд, хотя бы на одну ступеньку, никто так и не поднялся.

На втором этаже Унда свернула в первую попавшуюся комнату. Егор шагнул за ней следом. Судя по всему, это спальня хозяев дома. Широкая постель, две прикроватные тумбочки, отдельный вход в ванную. Девчонка прямо на ходу стряхнула с ног беленькие кроссовки и скинула юбку. Последними на коврик возле кровати упали её футболка и белые трусики. Унда легла прямо поверх ярко-жёлтого покрывала, широко раскинула руки и раздвинула ноги.

Пытается быть взрослой, Егор лишь качнул головой. Только Унда совсем ещё девочка. Тощая угловатая фигурка.