я говорю тебе это, потому что, на самом деле, твое неведение мне на руку.

Вампир остановился и уставился на Кэррана.

— Ты даже не знал, что у твоего соперника был фетиш зоофилии, — сказал Кэрран. — А ты боролся с ним за власть. Тебе нужен был рычаг давления. Если бы ты знал о его поездках в хит-энд-сплит, ты мог бы собрать доказательства. Ты мог бы публично опозорить его; ты мог бы отправить доказательства его жене и разрушить его брак; ты мог бы отправить их в штаб-квартиру, сообщив им, что у тебя есть потенциальное нарушение безопасности; ты мог бы шантажировать его; ты мог бы сесть с ним наедине и сказать ему, что у тебя есть доказательства кое-чего, но ты знаешь, как важна для него его семья… и ты уничтожишь их из солидарности, так что он бы ел из твоих рук. Вот как ты контролируешь ситуацию, Гастек. Ты не контролировал ее, потому что не знал.

И вот он, Царь Зверей во всей своей красе.

— Ты закончил? — спросил Гастек.

— Ты это заслужил, — сказала я ему. — Ты приходишь сюда и требуешь знать, почему тебе не сказали. Племя не раскрывает тебе своих секретов, Гастек. Ты должен выяснять самостоятельно.

Вампир повернулся ко мне.

— Ты хотя бы осознаешь чудовищность того, что ты сделала?

— Да, я знаю. Вот почему мужчина, которого я люблю, пришел со мной сюда, чтобы спокойно провести время перед бурей, а ты этому мешаешь.

— Ты бросила ему вызов. Он не может оставить его без ответа.

— Я знаю.

— Он придет сюда и сожжет это место.

— Я знаю, Гастек. Я его дочь. Я знаю его лучше, чем ты.

Вампир открыл рот.

— Прекрати, — сказала я ему.

Вампир остановился, вырисовываясь силуэтом на фоне окна.

— Он у тебя есть?

— Есть что? — спросил Кэрран.

Он спрашивал, есть ли у меня Дар. Обещание бессмертия, которое удерживало таких людей, как он, привязанными к моему отцу. Я посмотрела на вампира.

— Ты ведь жив, не так ли?

Вампир замер, его рот приоткрылся.

Дверь слетела с петель, и в комнату ворвались четверо оборотней, во главе с Майлзом, волком-рендером.

Кэрран крутанулся и заорал:

— Стоять! — Они застыли.

Кэрран в спортивных штанах, я в простыне, очевидно, голая под ней, вампир посреди комнаты и четверо оборотней с боевым рейтингом. Я закрыла лицо рукой.

Лицо Кэррана было ужасающим.

— Объяснить.

— Нам было поручено оказать необходимую помощь, — сказал Майлз.

— Кем?

— Джимом.

Здорово. Джим велел следить за нами.

— Мы видели, как нежить вошла в комнату, — сказал Майлз.

Глаза Кэррана вспыхнули золотом. Выражение его лица стало безжизненным. Его гнев взорвался. Он взял свою бурлящую ярость и превратил ее в холодную точность. Оборотни не пошевелили ни единым мускулом.

— Вампир выломал дверь? — спросила я. — Или он постучал, и его впустили?

Оборотни оставались совершенно неподвижными.

Кэрран говорил медленно, четко выговаривая каждое слово.

— Что заставило вас думать, что мы вдвоем не справимся с одним вампиром?

Майлз сглотнул.

— Это был мой порыв. Я беру на себя всю ответственность.

— Возвращайтесь в Крепость, — сказал Кэрран устрашающе спокойным голосом.

Оборотни развернулись и выбежали.

Вампир Гастека выскользнул в окно. Мы с Кэрраном посмотрели друг на друга.

Они выломали дверь в квартиру, которую он сделал для меня. По какой-то причине это поразило меня сильнее, чем осознание того, что Совет Стаи не хотел, чтобы он пошел меня спасать.

— Я прикажу ее починить, — сказал он.

В следующий раз они снова сломают ее.

— Все в порядке, — сказала я. — Это всего лишь дверь. Мы можем с таким же успехом вернуться в Крепость.

— Прости, — сказал он.

Я улыбнулась ему.

— Я знала, на что подписалась. — Он того стоил.

***

МЫ НЕ торопились. К тому времени, когда мы въехали во двор Крепости, ночь была в самом разгаре. Мы потащились вверх по лестнице, а Дерек тащился за нами, докладывая: тройное патрулирование, повышенная боевая готовность, бла-бла-бла-бла-бла… Я перестала слушать. Последние капли моего терпения давно испарились.

Мы сразу же пошли в свои комнаты. Кэрран закрыл дверь. Я приземлилась на диван. За большим окном гостиной царила ночь, Атланта казалась далеким пятном более глубокой темноты, усеянным бледно-голубыми огнями фейри-фонарей.

Дом…

Дверь распахнулась. Барабас вошел внутрь, его лицо было серьезным, а взгляд слегка отстраненным, словно он смотрел на что-то далекое. Что-то было не так. Он всегда стучал.

— К вам посетитель, которого вы ждали, — сказал Барабас.

Он отступил в сторону и придержал дверь открытой. Вошел мужчина, закутанный в простой коричневый плащ с глубоким капюшоном. Барабас слегка поклонился, вышел и закрыл за собой дверь. Фигура откинула капюшон, открыв лицо моего отца.

Ну, почему я?

Кэрран направился к Роланду с горящими глазами.

Я проскочила между ними и остановила его своим телом.

— Остановись.

— Отойди, Кейт, — сказал Кэрран спокойным голосом.

Роланд улыбнулся.

— Я не желаю ничего плохого. Я просто пришел повидаться со своей дочкой. Нет зрителей, нет необходимости в каких-либо грандиозных жестах. Я просто хочу поговорить.

Я повернулась к нему спиной, чтобы посмотреть на лицо Кэррана.

— Пожалуйста, притормози. — Он, наконец, посмотрел на меня.

— Стой, — попросила я его.

Он сделал шаг назад, прислонился к дивану и скрестил руки на груди.

— Тронешь ее, и я прикончу тебя.

— Могу я присесть? — спросил меня Роланд.

Магия окутывала его, словно приглушенной мантией. Я все еще чувствовала ее, но сейчас он казался гораздо более человечным. Должно быть, это была его версия путешествия инкогнито. Никто ничего не поймет. Ага, точно.

Я села на диван.

— Конечно.

— Спасибо. — Он сел в мягкое кресло напротив меня.