«Извините-мы-так-потрясены! — разводили они руками. — Извините-мы-ничего-не-знаем». Точка.

Говорить со мной соглашался один Воробьев, но парня явно не приобщали к федотовским секретам. Вдобавок ко всему Ваню слегка контузило, и он зациклился на своей погоревшей картотеке — такой надежной, такой удобной, такой полной, вы не поверите, Максим Анатольевич, самой полной картотеке учета инвалидов малых войн. Ведь месяца, буквально месяца не хватило, чтобы перевести бумажный архив на компьютерные файлы, потому что Герман Семенович уже обещал выделить машину, для начала списанную «троечку» из бухгалтерии. Он, главное, твердо ведь пообещал и надо же, такая беда!

Кое-как успокоив безработного Воробьева, я взял у него номер домашнего телефона, а взамен дал слово звонить, если что. После чего прямым ходом отправился на Сущевку.

Клиника, которую я упустил при тотальной проверке психбольниц, стала моим последним шансом. Либо Исаев гостевал здесь, хотя бы разик, — и тогда я найду его историю болезни, вместе с фото и приметами. Либо этот чертов «Мститель» вообще ускользнул от эскулапов — и тогда у меня не останется ничего, кроме его фамилии-имени-отчества. Да еще особой приметы в виде крепкого стриженого затылка. Богатый набор...

— Так что вам угодно, капитан? — с еле заметным нетерпением в голосе сказал человек-скальпель. — Вы прибыли кого-то здесь навестить? Или по службе?

— Навестить, — кратко объявил я, — по службе. Исаева Игоря Серафимовича.

Добившись признания, главврач взял в руки телефон и стал накручивать здоровенный желтый диск.

— День у нас, конечно, неприемный, — посетовал он. — Но раз уж вы на службе... Сейчас узнаем, где он, каков диагноз и допустимы ли свидания.

Здешний надувной аппарат очень походил на игрушку из «Детского мира» — весь такой громадный, пухлый, яркого цыплячьего цвета. Только работал он по-настоящему.

— Регистратура? — спросил Эрнест Эдуардович в пухлую трубку. — Да, я. Посмотрите, в какой у нас палате Исаев И Эс. Игорь Серафимович... Так... Неужели? Проверьте-ка еще... Так, понятно. Ну спасибо.

Главврач положил трубку на рычаг и легонько шлепнул телефон ладонью. Тот радостно взлетел к потолку, словно веселый воздушный шарик, а потом живо запрыгал по полу. И, не будь провода, ускакал бы в дальний угол комнаты, прямо под надувной столик.

— Забавный у вас аппарат, — улыбнулся я.

— Забавный, — кивнул Эрнест Эдуардович. — Но удобный. Никаких осколков. С нашим контингентом, сами понимаете, ухо надо держать востро... Между прочим! — Человек-скальпель укоризненно поглядел на меня. — В регистратуре мне дали интересную справку. Видите ли, среди пациентов нет ни одного Исаева. Что-то вы крепко напутали, капитан.

Признаться, я был бы удивлен, если бы в списке нынешних обитателей клиники вдруг оказался «Мститель». Для того ли он грозил терактом и убегал с рюкзаком взрывчатки, чтобы после забиться в больничную палату? Вряд ли. Не до такой уж степени мой «Мститель» ненормален. Идея прятаться в психушке от лап ФСБ изжила себя еще в эпоху вице-короля Берлаги.

— Должно быть, напутал, — быстро согласился я. — Наверно, его уже выписали. Тогда ограничимся историей болезни. Я ведь могу ее получить? На время, естественно.

— Невозможно, — покачал острой головой Эрнест Эдуардович. — Прием посетителей у нас допускается. Выборочно. Но правила нашей клиники не позволяют разглашать фамилии пациентов, в том числе бывших. И, тем более, выдавать кому-либо на руки истории болезни — без санкции Генпрокуратуры.

Такого осложнения я как-то не предвидел.

— Минутку, одну минутку! — заторопился я. — Вы хотите сказать, что Исаев все-таки был пациентом клиники?

— Понятия не имею. — Хозяин кабинета притянул за шнур надувной телефон и вновь шлепнул его по резиновому боку. — У вас есть санкция? Тогда я отвечу на ваш вопрос. Нет — извините.

Выловить Генпрокурора в субботу вечером и добыть его подпись сумел бы, наверное, генерал Голубев. Однако после рассказа Сережи Некрасова я не спешил попадаться на глаза своему начальству. И рискованно, и бесполезно. Официальным порядком я ведь «Мстителем» не занимаюсь: мне поручено доводить Хатангу с Заточником. Тихая тупая писанина.

— Эрнест Эдуардович! — Я махнул корками удостоверения, которыми уже стращал сегодня телекамеру. — Может, обойдемся без высоких инстанций? Здесь ведь не военный объект, а гражданское госучреждение. У вас не должно быть секретов от Федеральной Службы Безопасности.

Я надеялся образумить главврача, но нашла коса на скальпель.

— Туг вы заблуждаетесь, капитан Локтев, — с легкой иронией возразил Эрнест Эдуардович. — У нас клиника смешанного типа. Смешанного. Вы понимаете?

Атмосфера дурдома уже почти примирила меня с «Локтевым». Пусть зовут, как хотят. Если вдуматься, то что значит имя? Роза пахнет розой, хоть ты горшком ее назови.

— Понимаю, чего же тут непонятного! — сказал я. — Раньше здесь лечились одни важные персоны. Теперь у вас клиентура двух видов: есть почище, есть попроще. Вот и все.

— Не только, капитан, не только... — Главврач встал с кресла и приблизился к окну. — Смотрите!

Подойдя, я глянул в окно. За толстым слоем плексигласа не было ничего, кроме знакомого пейзажа клингородка. Корпуса, газоны, асфальтовые дорожки, беседки среди деревьев и цветов... Правда, фасады были чистые, газоны подстрижены, беседки добротны, и даже асфальт не бугрился, как обычно. По гладким дорожкам сновали электрокары. Ну да, элита! Остатки цековской роскоши.

— Видите, во-он то здание? — Эрнест Эдуардович показал острым пальцем. — Это корпус номер два. Там регистратура, архив, процедурная и восемнадцать одноместных палат. Внутренняя облицовка коридоров — мрамор и лазурит. Паркет финский, люстры сделаны в Баварии по спецзаказу, везде телефоны фирмы «Эрикссен». Одного больничного оборудования на полмиллиона долларов... А вон, смотрите, корпус номер шесть рядом с газоном. Десять отдельных палат, и при каждой — бокс для личной охраны. Озонаторы, аэраторы, встроенные кондиционеры. Сантехника новенькая, японская...

— Хороша у психов жизнь, — вздохнул я. — Так бы жил любой.

— ... А клумбы? — продолжал главврач. — Луковицы тюльпанов доставлены прямо из Голландии. Газоны у нас обслуживаются настоящим английским садовником. Беседки строили лучшие дизайнеры «Моспроекта». Белые халаты видите на санитарах? От кутюр, сам Ярослав Цайц руку приложил... Ну подумайте, капитан, откуда у Минздрава такие деньги?

— В самом деле, — признал я. — Вы, стало быть, теперь частники?

— На сорок девять процентов, — ответил Эрнест Эдуардович. — Минздрав спускает квоту бесплатных пациентов, а платных набираем сами. Оттого и живем сносно.

— Много желающих? — поинтересовался я.

— Гораздо больше, чем вы думаете. — Тонкие губы главврача опять сложились в острую ироническую усмешку. — У богатых и знаменитых тоже есть фобии и неврозы. Им тоже хочется держать тонус, и чтобы не ездить за этим далеко. А здесь все под боком, в пределах кольцевой. Сервис, покой и секретность. Последнее распространяется на весь контингент. Таковы правила...