этому. У нее была цель, а я моя жизнь — всего лишь средство ее достижения. Какую цель могло оправдать убийство человека? Я не мог найти подходящего ответа, а потому приготовился отразить атаку.

*Не причиняй ей вред, Кир! Это обязательное условие, доверься мне!*

Гигантское системное сообщение полностью закрыло мне обзор. Да понял я, понял. Я тут добряк-герой, а не убийца какой-нибудь. И все же: я до сих пор не мог толком разобраться, как так получилось, что Аллура, даже используя своего фиолетового духа, двигалась так медленно. Как будто она продиралась сквозь вязкий «кисель», остервенело пытаясь довести атаку до закономерного финала и рубануть меня по шее. Я вернулся от атаки в последний момент, а она успел радостно крикнуть, не осознав, что ее оружие задело лишь Послеобраз.

Погасить агрессию, не испытывать ненависти к Аллуре — но, тогда, чем заменить эти эмоции? Что-то должно мотивировать меня действовать, что-то важное, объемное, настоящее. Чувство, которое позволит мне оставаться героем, но, при необходимости, защищать себя от вот таких вот нападений. Я заметил, как Мел повернулся и с интересом рассматривал движение Музы.

Вот оно. Точно.

Интерес — то, как воспринимают мир игроки, давно превзошедшие предел обычных смертных. Как жаль, что эта эмоция все равно не давала ответа на мой вопрос. «Почему мы начинаем все вместе, но только горстка людей способна адаптироваться к «Эпохе» и становиться практически непобедимыми?» Я задавался этим вопросом из раза в раз и продолжал думать о нем, хватая ничего не подозревающую Аллуру за шиворот и останавливая ее движение.

«Все предельно просто, Кир. Ты следуешь уникальному пути, а она просто…»

— Обычная, — закончил я мысль Лучезарного, без энтузиазма перекидывая Музу через себя и бросая на землю. Я чуть вывернул ей руку и надавил пяткой на плечо, чтобы она не могла двигаться.

— Что? Как это произошло? Больно, пусти! — она выронила из скрученной руки кинжал и подхватила его свободной. Извернулась и попыталась вонзить мне в ногу. Глупая, никчемная попытка.

— Мы с тобой слишком разные. Боюсь, у нас ничего не выйдет, — виновато пробормотал я, активируя Контроль и заставляя ее кинжал врезаться лезвием в пол.

— Как ты это делаешь?

— Играючи, — я почувствовал, как Аллура трясется всем телом. Осознание только сейчас дошло до нее. Она покусилась на жизнь того, кто превосходил ее по всем параметрам. Все равно, что в одиночку пытаться одолеть рейд-босса. Нам с Мелом это было по силам, а вот ей — нет.

*Один из Хранителей уничтожен. Реликвия обнаружена.

Силы остальных Хранителей Увеличены Вдвое.*

— Мел! — я крикнул напарнику, указывая на реликвию, поднимающуюся на небольшом пьедестале прямо из-под пола. Морская раковина, пылающая красным светом экспертного предмета.

Вандала не пришлось просить несколько раз: он выхватил пузырек со священной водой и щедро полил артефакт, дающий силу Королю Вампиров. Морская раковина треснула, задрожала и взорвалась мелкими осколками.

*Реликвия Короля Вампиров Осквернена.

Количество активных Реликвий усиления: 3.*

— Надо продолжать, Кир, — Мел оказался рядом, на Аллуру он даже внимания не обратил. — Если в каждой арене по боссу, то третьей группе срочно нужна помощь.

— Ты думаешь они идут по счету? Там великан? — Вандал уверенно закивал. — Что с ней делать?

— Простите меня, я могу все объяснить…

— Живая Картина.

Я едва успел оказаться в стороне. Мел резко ударил хитро сплетенными пальцами по спине Аллуры, а в следующую секунду девушку сковало квадратными границами простенькой рамки. Ее тело «сплющило» и «затянуло» в магическую картину, созданную Вандалом.

— Ничего себе! — Мел отбросил в сторону портрет, прекрасно запечатлевший Музу в момент абсолютного ужаса. — Она жива?

— Да жива, жива. Потом налюбуешься на свою убийцу. Это удерживающая техника, она выберется через секунд десять-пятнадцать. Идем!

Я мельком глянул экран рейда, чтобы подтвердить слова Вандала и громко выругался. Статус дополнительной жизни оставался только у тех, кто входил в первую, Ольгину группу. Все остальные потеряли эту роскошь.

— Убиваем его быстро. Не жалей ресурсов, Кир.

Мы бежали вперед, к следующей арене. Я чувствовал искренность в словах Мела. Понимал, что он действительно хочет помочь. Потому и принял именно такое решение.

— Я доверяю тебе, друг, — крикнул я, отклоняясь в сторону и направляясь ко второй арене. — Не позволяй им погибнуть, пока я не приду.

— Ты уверен? — Вандал не стал спорить.

— Как никогда! — крикнул я в ответ, бесстрашно запрыгивая в непроницаемую сферу второй арены. — Мах Пять: Гиперзвуковой Спринт!

Я едва успел. Еще бы чуть-чуть и кровавый клинок Армины пронзил бы грудь сбитого с ног Витька. Нам еще повезло, что на этой арене был только один босс из трех вампирш. К сожалению, это была самая опасная из кровопийц.

— Занятное ожерелье у тебя на шее. Не возражаешь, если я заберу его?

— Можешь попробовать, — пожал я плечами. — Но ты уверена, что хватит сил?

— Запредельная Концентрация. Танец Высшей Крови, — крикнула вампирша, перехватывая свой клинок.

— Запредельная Концентрация. Танец Теней, — тихо ответил я.

32. Тень Дракулы

Сталь кинжала столкнулась с кровавым лезвием меча. Очередной удар, не принесший победы ни одному из участников. За этим танцем было интересно наблюдать. Если, конечно же, вы обладали способностью следить за двумя фигурами, движущимися на запредельной для человека скорости. Такой прием часто используют для боевых сценах в мультипликации: два героя, обладающих способностью двигаться на непревзойденной скорости, оказываются замкнуты в ограниченном пространстве, где стены могут быть использованы как точки опоры. И тогда их битва будет напоминать хаотичное движение двух разноцветных каучуковых шариков, бьющихся о стены и разлетающихся в разных направлениях, изредка сталкивающихся в воздухе.

Каждое такое столкновение наполняло арену особенным звуком: сталь визжала, касаясь кровавого клинка, сотканного с помощью магии. Скрежет и свист, от которого скручивало живот и мороз бежал по коже. Тысячи мелков, одновременно царапающих бесконечную школьную доску. Кусочки треснувшего стекла, задевшие кожаную обивку дивана. Звук, в котором не было ни одной ноты приятного и все же — он образовывал завораживающую симфонию для тех, кто мог ей насладиться.

Тяжелая, гулкая нота — ноги противников попадают на стенки арены, заставляя иллюзорную картинку Кровавого Храма расходится заметными волнами. Шипящий, резкий перебор — они толкаются и летят, разрезая воздух, навстречу друг другу. Пронзительное соло, свист и скрежет — их клинки сталкиваются, нанося один за другим чудовищные по силе, но безрезультатные атаки. Бесконечный танец Крови и Тени, в котором очевидно, кто одержит верх. Тот, кто не ограничен человеческими пределами, кто давным-давно забыл свои смертные грехи и превратился в вечно голодную, убийственную воительницу, одержимую лишь жаждой уничтожения и существующую,