открыть им более широкую карьеру в зрелом возрасте. Убыль еврейского населения от апостазии покрывалась, однако, более чем в двадцать раз его естественным приростом (свыше 80 000 душ за указан­ный период).

5

Дедом Риссера был известный талмудист Рафаил Коген (умер в 1803 г.), раньше раввин в литовском Пинске, затем в Познани и Гамбурге-Альтоне. Вместе с другими врагами нового просвещения он выступил против «берлинской Библии» Мендельсона (см. том IV предыдущего цикла, § 45).

6

Такой же сборник гимнов, под заглавием «Gesangbuch für Israeliten», издал в 1816 г. франкфуртский учитель И. Иолсон. Об этой книге рассказывают следующий курьез. Составитель ее, стараясь насадить в синагоге лютеранское пение, прямо перепечатывал религиозные гимны из немецких молитвенников, заменяя в них слово «Jesus» словами: «Herr, Einziger». В одном месте, по недосмотру автора или наборщика, слово Jesus осталось, и книга вышла на свет с молитвою евреев к Иисусу. Произошел скандал; злополучный лист пришлось вырвать из всех экземпляров и перепечатать. (Zirndorf. Jost und seine Freunde, c. 161—62). Рассказ характерен для мании подражательности в еврейско-немецкой реформации.

7

Гольдгейм, в сущности, развил только дальше принцип, провозглашенный в декларации парижского Синедриона. См. предыдущий том, § 22.

8

Ему хорошо отвечал только Захарий Френкель, указавший, что, с точки зрения Гольдгейма, придется признать Антиоха Эпифана и Адриана правыми в том, что они отменили национальные законы иудаизма, а Хасмонеев и р. Акиву преступными, ибо они боролись против суверенного правительства.

9

По цитируемой у Иоста статистике 1840 года (Neuere Geschichte der Israeliten I, 324, с поправкой в приложении к тому II), евреи тогда следующим образом распределялись по Австрийской монархии (в круглых цифрах): в Богемии, Моравии и Силезии 103 000, в Галиции 400 000, в Венгрии 262 000, в Нижней Австрии (Вена), Ти­роле и итальянских провинциях 20 000, — что составляет для всей монархии 785 000. В сравнении со статистикой 1803 года (том I, § 35 нашей Истории) еврейское население увеличилось в общем почти на четверть миллиона. Это увеличение не следует отнести, однако, толь­ко к естественному приросту: в значительной степени оно объясня­ется преуменьшением цифр более раннего исчисления (например, ут­роение числа евреев в Венгрии объясняется тем, что в 1803 г. там было гораздо больше 85 000 душ). Нет сомнения, что и официаль­ные цифры 1840 года ниже действительных, особенно в Галиции, где в первой половине XIX века евреи часто уклонялись от регистра­ции. Можно без риска преувеличения считать, что к 1848 году число евреев во всей Австрии достигло одного миллиона.

10

Для оценки системы регламентации в Австрии достаточно указать, что и в период 1815—1847 гг. через венскую придворную канцелярию прошло около 600 актов, относящихся преимущественно к евреям в Вене и Нижней Австрии. См. цитируемый в Библиографии сборник Прибрама, том II, указатель с. 719—734. Срав. в предыдущем томе нашей Истории, § 35, где указано такое же число актов для периода 1789—1814 гг.

11

Возросшее тогда до четверти миллиона еврейское население Венг­рии распределялось по разным округам, или комитатам, в числе от 7000 до 20 000 в каждом. Большая община в Пресбурге была до 1842 года заперта в типичном гетто, но в других городах еврейские и христианские кварталы не были так строго разграничены.

12

Братислава (прим. ред.)

13

Более значительные общины находились здесь в городах Триест (3000 душ), Венеция (2200), Мантуя (1900), Падуя и Ровиго (по 600). Всего в австрийской Италии числилось до 10 000 евреев.

14

В 1838 г. появилось в Праге анонимное продолжение этой переписки под заглавием «Bochen zaddik».

15

Статистика этой эпохи очень далека от точности. Ревизии 1816 г. и следующих годов обнаружили много незарегистрированных евреев, и правительство принимало сильные репрессии против «утайки душ» (см. Леванда, Сборник законов о евреях, № 87, 96, 105, 122). Это могло бы привести к более точному исчислению еврейского населения в России, если бы в 1827 г. не была введена та страшная рекрутчина, которая заставляла евреев из чувства самосохранения утаивать от регистрации как можно большее число душ мужского пола военного возраста, т. е. от 12 (малолетние кантонисты) до 40 лет. Вот почему нужно принимать цифры официальной статистики с большой осторожностью. Цифры эти имеются для 1838 и 1847 годов в официальном издании Б. Милютина: «Устройство и состояние еврейских обществ» (СПб., 1849); они указаны для каждой из 15 губерний «черты оседлости» и некоторых отдельных областей, но без Царства Польского. В 1838 г. в «черте оседлости» числилось 1 030 000, а в 1847 г. 1 041 000 душ (уже из этого ничтожного прироста за десять лет видно, как «экономили» евреи в деле регистрации). Если сюда при­бавить еврейское население десяти губерний Царства Польского, кото­рое около 1840 года исчислялось в 450 000 душ, то получится около по­лутора миллионов. По вычислениям историка Поста (Neuere Geschichte der Israeliten, том II, с. 289—290, изд. 1846 г.), также основанным на рус­ских официальных источниках, число это достигало 1600 000 душ; но автор делает оговорку, что в действительности оно было гораздо выше. Во всяком случае, можно без риска преувеличения прибавить к этой официальной цифре до 400 000 незарегистрированных вследствие рек­рутского террора и других причин — тогда мы получим цифру в два миллиона как приблизительно точное число еврейского населения в Российской империи к концу рассматриваемой эпохи (1848 г.). К этой цифре приближаются выводы новейших статистиков: на основании раз­личных комбинаций Я. Лещинский вычислил, что в 1825 г. еврейское население России составляло 1600 000, а в 1850 году 2 350 000 душ (Schriften für Ekonomik и. Statistik, Bd. I, S. 6, Berlin, 1928).

16

Сотни семейств бежали в еврейские колонии Южной России, но там удалось устроиться в качестве земледельцев лишь немногим.

17

Пестель, очевидно, подразумевал цадиков, которых наблюдал в сво­ей подольской резиденции Тульчине, в районе расположения «южной ар­мии».

18

Предполагают, что тут сказалось влияние декабриста Григория Перетца, сына крещеного петербургского откупщика Абрама Перетца (пре­дыдущий том, § 53). Григорий Перетц много говорил о необходимости уч­редить общество для освобождения рассеянных евреев и