разведки (разработка психологической войны против Рейха). В начале 60-х возглавил европейский филиал ЦРУ. Именно он стал отцом «новых левых».

Маркузе под видом профессора философии внедрял теорию радикального марксизма в Калифорнийском университете. Благодаря его энтузиазму почти всю Америку охватили студенческие беспорядки и забастовки. Это было, так сказать, испытание методов на «своих».

В 1955 г. он написал книгу «Эрос и цивилизация», в которой писал, что человеком руководит принцип удовольствия, но в обществе этот принцип заменён принципом реальности – делать то, что нужно, а не то, что хочется. Поэтому развитие цивилизации есть подавление свободных инстинктов и всё это ведёт к порабощению человека обществом (один из популярных лозунгов студентов был «Запрещается запрещать!»).

Главной его книгой стала «Одномерный человек. Исследование по идеологии индустриального общества» (1964). Эта книга была встречена восторженно среди «интеллектуалов», которые заявили, что теперь их кумиры – Маркс, Мао и Маркузе (какая смесь, какая каша в головах! Ленин правильно назвал «интеллигенцию» «говном нации»). Во время революции он был оратором, его цитаты были в листовках.

Ноу-хау Маркузе: идеологическая солянка из секса, наркотиков вкупе с героизацией Че Гевары, Марса, Мао и Фрейда. Тут тебе одновременно и пафос свободы, и секс, и революционная легенда. «Пипл хавал» на ура! Смотрите, именно в эти годы в Европе и Америке «вдруг» разразилась сексуальная революция, замешанная на наркотиках, появились хиппи и «Битлз». «Революция 68-го» родила т. н. «альтернативное общество» из хиппи, битников и прочих наркоманов. Покуривая травку и «изменяя сознание» с помощью ЛСД, молодёжь даже не догадывалась, что эту «контркультуру» придумали взрослые дяди из Тавистокского института человеческих отношений, такие как Маркузе, Аллен Гинзберг (он же «Рама Дасса»), Тимоти Лири (по совместительству сотрудник ЦРУ), Алан Уотч, Маршалл Маклюен, Кен Кизи. Все они выполняли заказ. Молодёжь, выпустив пар, отказалась от участия в политике, заменив её «наркотической сексреволюцией». Буржуазия могла спать спокойно.

Но Лири и Кизи не только «выпускали пар», но и создавали «новых людей». Об этом сказал сам Кизи на «кислотном фестивале»: «Я верю в то, что человек меняется».

В 1969 г. Маркузе написал «Очерк об освобождении». От чего? От нравственных устоев путём наркосексуальной революции?

Большую роль в событиях играли и троцкисты, члены Интернациональной Коммунистической партии (ИнКП).

29 сентября 1993 года «Комсомольская правда» опубликовала интервью с Кон-Бендитом. Был задан вопрос: «Некоторые наши авторы в своих книгах изображают вас провокатором. Мол, вы подстрекали других, а сами оставались в тени, когда дело доходило до уличных схваток с полицией». В ответ он говорил что-то о том, морально ли насилие в революции, т. е. уходил от ответа. И далее: «Что вы думаете по поводу намёка журнала “Штерн”, что “дети гнева-68” обеспечили себе хорошее материальное положение?» «Я получаю лишь компенсацию служебных расходов – 2000 марок».

С 1994 г. он, педофил и извращенец, – «вечный» депутат Европарламента от партии зелёных, живёт во Франкфурте-на-Майне. Выступает за расширение ЕС, говорит, что «интервенция НАТО в Косово была обоснована». Также выступает за отмену наказания за педофилию. А вот как он оценивает итоги революции: «Начало конца коммунизма на Западе положили бунт 68-го и такие люди, как я. Наш протест был направлен не только против голлизма, но, в равной степени, против традиционных левых партий, против коммунизма. Общество стало демократичнее»; «Социализм противопоставил рынку плановое хозяйство. Рынок можно сделать социальнее, но плановую экономику демократичнее – никогда. Что остаётся? Идея справедливого общества при двух условиях: рынке и демократии».

Как известно, справедливое общество при рынке и демократии невозможно – это показали «реформы» в России. А о том, был ли Кон-Бендит провокатором, он сам даёт ответ, правда, не прямо. «Самое амбициозное стремление театрализации состоит в том, чтобы тайные агенты стали революционерами, а революционеры превратились в тайных агентов» [299; с. 125].

После прочтения слов о «начале конца коммунизма», интересно посмотреть, как реагировали на события руководства СССР и ФКП.

СССР против де Голля

До мая 68-го советская пропаганда справедливо обвиняла де Голля в диктаторстве и считала его частью Запада.

Но вот началась революция. Вплоть до 5 июня, т. е. более месяца, советское правительство хранило молчание, не принимая ничьей стороны [235; с. 73]. Итак, более месяца – срок гигантский в революционное время! – советские пропагандисты не знали, что сказать. Почему? Потому, что шли тайные переговоры через «челнока» между правительствами СССР и США для выработки общей позиции (но ведь, согласно официальной трактовке, две страны были врагами в «холодной войне»!) Этим «челноком» был Г. Киссинджер, представитель не столько правительства США, сколько Королевского института международных дел и «Бнай-Брит» [102; с. 30]. «Друзья Киссинджера в Кремле регулярно получали доклады о глобальном моделировании» [102; с. 30]. Можно предположить, что Киссинджер контактировал с Косыгиным, Гвишиани, Громыко и Сусловым. Они и выработали совместную политику по отношению к де Голлю. СССР и США вместе, единым фронтом, выступили против генерала, который посмел покуситься на всевластие доллара.

Думаю, в выработке общей позиции сыграла роль не только принадлежность к масонству «элит» двух стран, но и боязнь Кремля, что революция может перекинуться и в Союз.

ФКП против де Голля

ФКП не являлась инициатором и вдохновителем революции. Сначала коммунисты осудили «бунт маменькиных сынков». Но уже в первую неделю мая лидеры ФКП и её профсоюза ВКТ в один голос с советской «Правдой» и правой «Фигаро» объединились в травле де Голля [235; с. 31].

«Юманите», «Правда», «Фигаро» совместно с газетами США и Англии поддержали «справедливые требования студентов». Коммунисты высказались за «путь переговоров» и против 24-часовой забастовки. Особенно рьяно выступал против забастовки будущий генсек ФКП Жорж Марше [235; с. 31]. Но к забастовке активно призывала ИнКП и ВКТ был вынужден так же присоединиться к забастовке. Во многом благодаря ВКТ число забастовщиков достигло 10 миллионов.

«Юманите» призывала рабочих создавать свои забастовочные комитеты, чтобы оттеснить радикальные элементы из молодёжи, которые проявляли творческий подход к борьбе, и направить действия в нужное русло [235; с. 38].

Вообще ФКП показала себя как правая буржуазная партия.

В 68-м году у ФКП была реальная перспектива взять власть, возглавить движение студентов. Да и в первые дни революции генсек Эмиль Вальдек-Роше писал: «Чтобы осуществить чаяния рабочих, студентов, учителей, ФКП предлагает осуществить национализацию банков и промышленных монополий… необходимо покончить с властью монополий и деголлевским режимом» [235; с. 41]. Но… вскоре майское движение было оценено коммунистами как исключительно экономическое – за повышение зарплаты.

И вот «Уолл-стрит джорнел» пишет: «Национальная ассамблея оглашается до странности неуместными речами. Лидер оппозиции социалист Ф. Миттеран вместе с руководителем