— Никто не запрещает носить на поясе бурдюки! — ответил Люк, прежде чем Жоакино успел что-нибудь сказать.

Он не хотел, чтобы об их задумке узнали уже сейчас.

— Не запрещено… — Друстан недоверчиво оглядел всех по очереди. — Лучше пейте сейчас. Игра не продлится так долго, чтобы вам захотелось пить. Не стоит нести с собой на цепи ненужный балласт. Это может лишить вас равновесия.

— Что значит «игра не продлится так долго»? Ты уже списал нас, брат Друстан? — В голосе Гисхильды сквозило горькое разочарование. — Как наш магистр, ты должен быть на нашей стороне.

— В первую очередь я не должен вас обманывать. Только чудо поможет вам победить, — рассерженно ответил он и пошел к остальным учителям.

Люк упрямо улыбнулся. Он сомневался, что его действия понравятся Тьюреду, но чуда не понадобится.

— Ты знаешь, что должна делать? — спросил он Анну-Марию.

Девочка застенчиво кивнула.

— Я играю так же, как и всегда, и рада, что не буду в этом замешана. Они ведь не могут мне ничего сделать, правда?

— Никто нам ничего не сделает, — успокоил он ее, хотя вовсе не был в этом уверен.

Львы ступили на цепи. Джиакомо и Раффаэль остались в резерве. Анна-Мария стояла в центре девятки. По цепям слева и справа позади нее бежали Гисхильда и Жоакино — они бегали по цепям лучше всех в команде.

Зазвучали фанфары. Игра началась.

Все Львы схватились за бурдюки, висевшие у них на поясе. Легкое движение, и шнуры из сплетенной травы разорвались. Люк открыл крышку бурдюка.

Драконы, как и ожидалось, пошли в атаку сразу всеми игроками. Они хотели смести Львов одним-единственным штурмом. Кроме игроков резерва, сзади не осталось никого.

Маша, капитан Драконов, бежала в центре своей команды по пятой цепи, несясь прямо на Анну-Марию.

Люк наблюдал за стройной предводительницей Драконов во время нескольких других игр. Она была сильна и отважна и великолепно держалась на цепях. Анна-Мария казалась намного слабее ее. Убежденная в том, что в любом случае прорвется, Маша сразу же велела двум другим игрокам с посохами бежать следом.

Люк видел, как задрожала Анна-Мария.

— Сметите их, Драконы! — воскликнула Маша, и сотни зрителей поддержали ее дружным ревом.

Ставить на проигрыш Львов означало получить легкие деньги.

— Львы, приготовьтесь!

Жоакино пытался перекричать всеобщую неразбериху.

Маша на три шага опережала остальных игроков. Она неслась на Анну-Марию, высоко подняв меч. Люк оглянулся назад. Раффаэль приготовился бежать по цепям.

Он был одним из их лучших бегунов. Как только Анна-Мария упадет, он попытается закрыть брешь. Но ему предстоял еще долгий путь.

Люку пришлось сконцентрироваться на парне, приближавшемся к нему. Он поднял свой бурдюк — из открытого горлышка ужасающе воняло.

Закричала Анна-Мария. Одного удара Маши оказалось достаточно, чтобы снести ее с цепей. Люк посмотрел на приближавшегося к нему игрока. Еще шаг… Вот теперь достаточно близко. Он сдавил флягу, и из ее открытого горлышка брызнул черный ил.

Противник, защищаясь, поднял руку. Его белый мундир с красным драконом и кожаный шлем были целиком забрызганы илом.

— Тебя замочили, Дракон! Ты выбыл из игры! — крикнул ему Люк.

Мальчик удивленно ощупывал свое забрызганное обмундирование. Нападение остановилось: на всех девяти цепях Драконы с удивлением смотрели друг на друга.

Зрители внезапно умолкли.

Люк обернулся через плечо. Двое с посохами, следовавшие за Машей, тоже были забрызганы илом. Ловушка захлопнулась. По крайней мере почти, потому что было похоже, что Маше удалось избежать фонтанов ила из бурдюков. Но она тоже остановилась, удивленная и обозленная.

— Обман! — раздался чей-то голос с трибун. — Жалкий обман!

Это Люк учел. Он вынул красную книжицу Лилианны из-под своего мундира.

— Я призываю в свидетели примарха! Львы не нарушили ни одно из правил бугурта. Вот здесь написано: измазанный илом лощины проиграл и должен удалиться с поля.

Сидевший в центре группы рыцарей Леон поднялся.

— Ах ты, дерзкий мальчишка! Да как ты осмеливаешься после такой наглости еще и учить меня правилам!

Люк дрожал от волнения. Во рту пересохло, и ему пришлось откашляться. Взгляды с трибун кололи его, словно стрелы.

— Прошу тебя, брат примарх, назови строку в правилах бугурта, которая запрещает то, что мы сделали.

— Ты бесстыдным образом нарушаешь дух правил, Люк де Ланцак. Восстаешь против духа рыцарства, в котором вас воспитывают здесь, в Валлонкуре. Твое поведение, мальчик, меня крайне разочаровало.

— При всем уважении, брат примарх, я не понимаю этого. Всего несколько дней назад на уроке фехтования меня учили тому, что вполне честно выступить против эльфийских воинов с большим численным превосходством. Говорили даже, что тот, кто выступит против эльфа в одиночку, страшно глуп. Меня учили, что сильных врагов нужно побеждать разумом, хитростью и численным превосходством. Именно так и поступили Львы. — Люк не спал ночами, продумывая свою речь, и теперь надеялся, что не запнется. — Говорили, что смысл бугурта заключается в том, чтобы подготовить нас, послушников, к полю битвы. Это твои слова, брат примарх, которые ты высказал в книге об игре. Разве не справедливо в таком случае для бугурта то же самое, что справедливо для поля битвы? Почему запрещено использовать в качестве оружия хитрость там, где не можешь победить мечом? Все знают, что мы, Львы, безнадежно проигрываем Драконам в поединке. И все же мы вышли на поле, потому что преисполнены духа рыцарства…

Кусок хлеба ударил Люку в лоб. Он запнулся. Яблоко пролетело совсем рядом. С трибун сыпались другие предметы.

— Заткните рот этому негоднику! — крикнул кто-то из толпы.

Леон взмахнул рукой, веля зрителям умолкнуть.

— Давайте примем решение! Встаньте те, кто одобряет поведение Львов.

По рядам пронесся резкий металлический звук. На самом верху трибун стоял человек, тяжело опиравшийся на костыль.

Люку показалось, что его сердце на миг остановилось. Там, наверху, стоял мертвец. Брат Оноре! Лицо его похудело, щеки ввалились, вместо тела кожа да кости. Это лицо мальчик не забыл бы до конца своих дней. Оноре, человек, желавший любой ценой отправить его на костер, вернулся из мира теней.

— Я против такого голосования, брат Леон. Почти все здесь поставили деньги на поражение Львов. Как ты можешь ожидать справедливого решения, Леон? Впрочем, я считаю, что мальчик прав. Можно до бесконечности спорить о духе игры. А правила ясны. И в моих глазах Львы их не нарушали. Они сделали кое-что непредусмотренное создателями игры и находятся на пороге головокружительной победы. Не поймите меня превратно, братья и сестры. Я не одобряю того, что они сделали, и с сегодняшнего дня мы должны записать в правила, что игрок только тогда считается замоченным, когда падает с цепей в ил. Но это можно сделать только после игры.