Ее мысли прервал голос высшего маршала:

— Йомены Геда, среди нас есть те, кто мечтает вступить в содружество Геда. Следуя нашим древним обычаям, мы подвергнем их испытанию на верность, а когда они пройдут его, вы станете свидетелями их клятвы.

— Да будет так с благословения Геда, — последовал ответ. Пакс вдруг стало холодно и захотелось потереть руки, чтобы согреться.

— Пройдите вперед те, кто будет сейчас присягать на верность содружеству Геда, — сказала маршал-генерал. Вместе с теми, кто стоял рядом с ней, Пакс выступила в центр зала. Сейчас они поднимутся по ступеням и предстанут перед маршал-генералом для обмена ритуальными поклонами. Пакс чувствовала, что для нее это нечто большее, чем просто обряд.

Пакс услышала, как назвали ее имя. Она быстро поднялась по ступеням вверх. На все вопросы она ответила четко и уверенно: да, она признает Геда слугой Всевышнего, покровителем воинов, защитником обездоленных. Она клялась быть верной законам Геда и повиноваться “всем маршалам и законной власти”. Больше вопросов ей не задавали, и девушка повернулась лицом к маршал-генералу. Та протянула ей два одинаковых шеста.

Пакс взяла один из них, обратившись про себя с молитвой к Всевышнему. Маршал-генерал улыбнулась и сделала в ее сторону глубокий выпад. Пакс отскочила и попыталась нанести встречный удар. Шесты затрещали. В следующее мгновение она получила тычок в бедро и, собравшись с силами, попыталась стукнуть маршал-генерала по руке. Но шест задрожал в руках Пакс и, со свистом рассекая воздух, опустился у ее ног. Удар же маршал-генерала был точным. Ее шест опустился на голову Пакс, прежде чем та успела отскочить в сторону. Затем маршал-генерал отступила назад, поклонилась и с улыбкой приветствовала девушку.

— Добро пожаловать, йомен Геда, в его воинство, — сказав это, она повесила медальон Геда на шею Пакс.

Девушка поклонилась в ответ, как ее и учили перед церемонией.

— Я горжусь, маршал-генерал, тем, что вы приняли меня в содружество Геда.

Затем она спустилась с помоста и подошла к тренеру, который помог ей облачиться в плащ кандидата.

Паладины-кандидаты были представлены как раз перед рассветом, после того как закончилась церемония, прославляющая маршалов и паладинов, убитых в прошлом году. Все выглядело, как показалось Пакс, очень просто: кандидатов просто назвали по именам и представили зрителям. Затем объявили, к какому рыцарскому ордену и паладину-наставнику прикрепляется каждый из них.

Вспоминая события предыдущего дня, Пакс надеялась, что ее наставником станет Кеми, но вместо этого ее повел за собой Амберион. Как она узнала чуть позже, Кеми была назначена наставником йомен-маршала, прибывшего откуда-то с Восточных гор. Пакс не знала близко ни одного из кандидатов, и только четырех из них она видела раньше. Остальных прислали сюда с отдаленных мыз.

У нее оставался еще один день полной свободы. И этот второй день Праздника Середины Зимы был таким же чудесным, как и первый. Когда настал вечер, она упала на кровать совершенно обессиленной, но такой счастливой, какой уже давно не была.

Почти сразу же, как Пакс стала паладином-кандидатом, она переселилась в новое жилище. Оно находилось в южной части главного здания, где размещались паладины. Девушка не ожидала, что ей опять предоставят отдельную комнату, но Амберион объяснил ей:

— Отныне вы почти все время будете проводить за занятиями. Поэтому вам потребуется уединение. Позднее, когда вы будете искусны в медитации, то сможете управлять собой даже тогда, когда вокруг будет шум и гам. Но новичкам все же лучше учиться, не отвлекаясь.

Пакс молча кивнула в ответ. Она побаивалась своего наставника, ей было трудно поверить в то, что он и Кеми принадлежат к одному ордену. Паладин казался ей мрачным и замкнутым.

Девушка быстро распаковала свои вещи, удивляясь немного тому правилу, что наставник должен увидеть все, чем она владеет. Но на это, как он объяснил, тоже была причина. Паладины должны быть готовы отправиться куда угодно в любое время и вынести любые трудности и лишения. Те, кто дорожит накопленными сокровищами, имеющимися запасами пищи, даже друзьями, могут стать хорошими маршалами или рыцарями, но только не паладинами. Поэтому с самых первых дней они должны избегать любых излишеств.

Пакс все поняла, но она не могла представить, что найдется кто-нибудь, кто предпочтет красивую одежду или украшения возможности быть паладином. Когда она сказала об этом Амбериону, он снисходительно усмехнулся:

— Но я не раз видел подобное. Всегда у человека бывает что-нибудь такое, с чем трудно расстаться, И это необязательно что-то материальное. Зачастую бывает трудно пойти наперекор своим привычкам, образу мыслей. Возможно, для вас это самое обычное дело, но многие рассуждают иначе. Никто не проходит через подобные испытания без борьбы. Затем он внимательно осмотрел имущество Пакс и разрешил, чтобы она оставила у себя красную лошадку Сабена и медальон Канны. Подарок же Эриса, оружие, сверкающую кольчугу — все это нужно сдать на хранение. Затем он спросил:

— У вас есть деньги? Золотые или серебряные монеты? Пакс протянула ему тяжелый кожаный мешок, который она привезла из Бреверсбриджа:

— Вот. И еще некоторая сумма находится на счету в Тсайе.

Амберион удивленно поднял брови:

— А маршал Кедфер знал, сколько у вас золота?

Пакс мысленно вернулась в Бреверсбридж. Стараясь восстановить картины прошлого, она поняла, что многое уже стерлось из памяти.

— Не знаю. Я рассказывала ему о том, где я нашла эти сокровища. Он видел драгоценности, которые я подарила мызе, и знал, что у меня есть деньги, необходимые на еду, жилье и одежду.

Амберион нахмурился, а Пакс стала теряться в догадках, что же она сделала не так.

— А вы знали, что большинство рыцарских орденов взимают с новичков плату за обучение, которая передавалась нуждающимся кандидатам? — спросил он.

Пакс отрицательно покачала головой. Она полагала, что обучение оплачивается из денег, поступающих с мыз. Амберион тем временем продолжил:

— Возможно, Кедфер думал, что вы станете последователем Геда, поэтому он и не упоминал об этом. Но, будучи паладином, вы не можете держать при себе такое богатство. Мы обязаны сохранить все это для вас — на тот случай, если что-то изменится. Но пока вы здоровы и называетесь паладином — нет…

— Вы имеете в виду, что я в долгу перед Фин-Пениром? — спросила Пакс.

— Не совсем. Мы не потребовали с вас никакой платы. Естественно, что возьмешь с дочери фермера, у которой ничего нет? Но мы вправе брать деньги с того, кто может заплатить. Что вы собирались делать со всем этим? — Он переложил мешок из одной руки в другую.

Пакс стала вспоминать о своих планах и мечтах, которые у нее были, когда она уезжала из Бреверсбриджа.

— Я послала деньги своей семье, чтобы вернуть долг за мое приданое. В дальнейшем я собиралась послать большую сумму, если бы стала рыцарем. Ведь тогда я всегда бы смогла заработать на жизнь сама. И, кроме того, я подумывала о новом седле для Сокс — моей черной лошади.