Сдавленный крик и звук непонятной возни раздался совсем близко: враг был в каком-то полуметре от меня, отделенный только кирпичной стеной. Давай беги, если успеешь, недаром же я выждал малую паузу между тем моментом, как хлопнул запал, и тем, когда разжались мои пальцы. Теперь даже не отпихнешь, не отбросишь… надеюсь.

Опять взрыв, вонь тротила, крик, звук упавшего тела. А я уже у самого выхода, с автоматом в руках. Весь расчет на скорость и то, что противника издалека не прикрывают. Глупость и авантюра, конечно, я бы прикрывал, но… Федька из пулемета не стрельнул пока ни разу, а если бы у противника было прикрытие, то наверняка в доме напротив или вообще с той стороны, то есть в Федькином секторе. Заметил бы он их, обстрелял бы.

Шаг вперед, поворот направо, короткую очередь в корчащегося на грязной земле человека в брезентовой штормовке с лицом, оттенком похожим на киношного вампира. И сразу налево – туда, где еще трясся второй, лежащий ничком, и вторая очередь в него. И никого больше?

Рядом никого, точно, трое их было. Одного свалил в дверях, двух других гранатами забросал. А если так, то нечего тут мух хайлом ловить, дернулся назад, присев резко, отскочил, а затем уцепился руками в голенище кирзового сапога убитого, лежащего в дверях, и потащил его внутрь. Тело застряло в проеме, но я уперся, рванул, и оно заскользило по плиточному полу. Такой, знаете, желтоватый шершавый кафель со вставками бурого цвета, которым тогда, во времена моего детства, выстилали все – от вокзалов до общественных уборных.

Дверь, притянутая пружиной, захлопнулась, закрывая стрелкам врага, если такие попадутся, вид на вестибюль здания, а мой взгляд остановился на РПД, так и лежащем на груди убитого. Схватил его, сорвал с шеи вместе с ремнем, с ужасом думая, что наверняка покорежен моими пулями, и не нашел ни царапинки. Целый, новый даже с виду пулемет с полным брезентовым коробом и еще двумя запасными в самодельном подсумке, висящем на плече убитого на брезентовом ремне на манер противогазной сумки.

– А-атлично! – крикнул я радостно, стаскивая этот самый подсумок и накидывая себе на шею.

В его недрах звякнуло, плечо оттянуло. Живем. Толкнул свой «машиненпистоле» за спину, перехватил пулемет. Что-то не так с ним, неправильно… Ага! Понял, что здесь не так! Здесь ручка есть, за которую пулемет ворочаешь, – не цевье с выступами, как на модели из моей действительности. А что, так оно куда удобней… И сошка толковей, помассивней будет, и удобно раскладывается.

Не, так нельзя, проверить надо, как бы оружие ни выглядело и как бы в руках ни лежало. РПД по обстоятельствам сейчас сила, а если эта сила не стреляет? Сложил сошки, чтобы сильно не высовываться, опер ствол на подоконник, прицелился в стену здания напротив, нажал на спуск. Толкнуло в плечо, с дульного среза сорвался хвост пламени, на доме напротив облачками выбило штукатурку. Работает! Живем!

Опять взгляд налево-направо, насколько удается выглянуть в окно, – пока никого. Снова к убитому: вон еще у него сумка на поясе. Гранаты. «Эфка» и две немецкие «толкушки», только без деревянных ручек, а как есть, в компактном варианте. Ничего, под них у меня местечко тоже найдется…

Заработал пулемет, я даже увидел отблески огня на едва видимом из моего окна бронированном борту «жужи». Что обстреливал Федька, мне видно не было – не тот угол, – но бил он явно прицельно, частыми короткими очередями, явно стараясь кого-то или что-то убить. Я перебежал ко второму окну, выглянул, осторожно поднявшись под подоконником, увидел облако пыли и следы пуль вокруг полукруглого чердачного окошка в доме, расположившемся на площади по диагонали от меня. В ответ на очереди захлопали частые винтовочные выстрелы, подключился куда менее солидный СКС, затем в ответ вновь ударил пулемет – басовито, гулко, увесисто.

Плохо было то, что стреляло несколько винтовок, с разных точек – нас начинали обкладывать. И это при том, что никакой реальной возможности держать оборону у нас не было: слишком нас мало – меньше даже, чем возможных направлений для атаки.

Одного стрелка удалось засечь – он появился в окне здания напротив, в окне рядом с простенком, по которому я испытал РПД. Пустил в него очередь, но он успел укрыться, словно шестым чувством уловив то, что попал кому-то на мушку. Пули хлестнули по стеклу, со звоном обрушив его вниз, перешибли деревянную раму. Откуда-то с другой позиции дважды пальнули в меня, не попав, но пули прошли неприятно близко, отрикошетив от стены почти у самой головы и заставив меня нырнуть в укрытие.

Где-то за спиной с отдаленным и сильно приглушенным звоном посыпалось стекло, и я, согнувшись даже не пополам, а куда сильнее, так что колени по груди колотили, рванул из вестибюля в коридор – кто-то явно пытался пролезть в здание через окно. Тут решетки везде, но… до второго этажа разве что подпрыгнуть повыше и лестницу найти или какую другую штуковину только дурак не догадается. И похоже, что догадались.

Мля, а мы даже не глянули, где лестница междуэтажная! Хотя где ей еще быть, как не в конце коридора с противоположной от секретки стороны? Просто ее больше некуда всунуть – они бывают или прямо из вестибюля, чего не наблюдаем, или у торцевых стен. У одной стены нет, – значит, у второй есть точно, не через люки же в полу они туда лазили…

Сунулся в дверь в коридор и чуть пулю не схлопотал. Кто-то уже пристроился с винтовкой со стороны торцевой стены и взял на прицел коридор через окно, уже выбитое, а я даже шума не слышал… Отскочил назад, пуля пробила дверную фрамугу, взлохматив ее щепками. Быстро выглянул, пустил длинную, патронов на пятнадцать, очередь в сторону окна, заставив укрыться уже кого-то там, мелькнувшего неясной тенью, рванулся вперед, успел заскочить в открытую дверь оружейки, одновременно представив, как кто-то заглядывает уже в ее окно и хладнокровно расстреливает меня у стены.

Нет, здесь тоже не позиция… Снова в коридор, еще очередь в окно: пусть не высовывается! Брызнуло искрами от оконной решетки, обвалилась перемычка форточки, вызвав новое обрушение стекла.

– Вов! – послышался крик Ивана.

– Я!

– Замри!

Фигура нашего «научного руководителя» метнулась из дверей секретки к окну – благо до того было два шага, и я увидел, как Иван прокинул через решетку одновременно две гранаты, присел и тут же рванулся назад, в тамбур.

Взрывов было не два, а сразу несколько: метанием бомб не только он занимался. Два облака дыма, грязи и павшей листвы поднялось за окном, но еще две или три гранаты рванули на улице, а потом куда-то заколотил длинной очередью пулемет Федьки.

Командовать мне было не надо – я и так понял, что это мой шанс проскочить коридор, может, даже последний шанс, потому что в здание уже точно вошли. Лишь оглянулся, чтобы убедиться, что в выбитом стекле дверей вестибюля, что напротив, не мелькают никакие силуэты, и побежал что было сил. Метров десять здесь всего, не больше, но мне показалось, что бежал как минимум стометровку, – столько сил вложил в этот короткий невероятный рывок. Да на мне еще и железа навьючено сейчас неслабо, и все висит неудобно – в суете же похватал трофеи. Если бы не вцепился рукой в косяк, то пролетел бы мимо, врезавшись в подоконник, но удержался, рывком втянул себя в тамбур секретки.