- Нет.

- Тогда надо поймать такси.

По лицу Скофилда можно было видеть, что он ищет слова благодарности, но он промолчал.

- Нам нужно многое обсудить, давай поспешим. - Талейников покрепче подхватил Антонию, и все трое двинулись в поисках такси.

* * *

Антония наконец заснула, и мужчины чуть успокоились: сон поможет ей восстановить силы. До того, как удалось ее уложить, она выдала несколько приступов истерики, впадая в невероятное возбуждение, почти агрессию, а затем стихая. Слезы душили ее, да она и не сдерживала их.

- Так что же все-таки произошло? - спросил Брэй, усевшись наконец в кресле и налив себе виски.

- Утром, я имею в виду вчера утром, - начал Талейников, - они сказали, что ты погиб.

- Ну и какая здесь связь?

- Именно благодаря этому мне удалось заполучить ее назад. - Он оторвал взгляд от своих рук и взглянул на Скофилда. - Ведь мало есть такого, чего бы я не знал про человека по прозвищу Медведица Агата.

- Не понимаю.

- Короче говоря, я по телефону выдал им себя за тебя. При этом мне пришлось ответить на ряд контрольных вопросов, чтобы они могли убедиться, что с ними говорит тот, кто им нужен. Вопросы оказались не очень сложными, я сумел соответствовать. В итоге я предложил им себя - то есть тебя - вместо девушки, и они согласились.

- Начни, пожалуйста, сначала.

- Мне кажется, я понял, в чем дело. Матарезе, или, скорее всего, какая-то часть из них, хотят заполучить тебя живым. Вот почему кое-кому в пределах организации было сообщено, что тебя уже нет, и охота продолжается только за русским. Мне кажется, я понял это. - Талейников отпил глоток.

- Но что конкретно случилось с Антонией?

- Они выследили ее. Не спрашивай меня как, я не знаю. Возможно, все началось еще в Риме или даже в Хельсинки, я не могу утверждать.

- Что потом?

- Вчера рано утром, за четыре или пять часов до твоего звонка, она отправилась в булочную, которая совсем рядом, буквально в соседнем доме. Прошел час, но она не возвращалась. Я стоял перед выбором: либо отправиться на поиски, не зная, откуда и как их начинать, куда идти в первую очередь; либо ждать, пока кто-нибудь не придет к ней в квартиру. Теперь ты видишь - у них не было выбора, как я и предполагал. Телефон звонил несколько раз, но я не снимал трубку, рассчитывая на то, что чем дольше я не беру ее, тем быстрее произойдет наша встреча: они ведь не пришли бы в пустую комнату.

- Но ты ведь ответил на мой звонок?

- Да, но ты позвонил значительно позже, когда сделка уже состоялась.

- Каким образом?

- В итоге у меня была встреча по очереди с двумя мужчинами. Это был поистине тяжелый момент в моей жизни: мне стоило огромных усилий не убить их обоих, особенно одного, того, у которого на груди была эта дьявольская метка. Я обнаружил ее, когда сорвал с него одежду. Это была пара, которая убивала в Ленинграде и Эссене. Позднее ты поймешь, в чем тут дело. Этот вопрос мы должны обсудить.

- Ну, продолжай.

Скофилд потянулся за бутылкой.

- Когда пришел первый, я без особого труда успокоил его, по крайней мере, на час или около того. В этот момент зазвонил телефон. Это должен был быть второй. Я подошел к телефону и ответил, стараясь говорить как можно более "по-американски", то есть с явно выраженным американским акцентом. Во всяком случае, я старался изобразить американца, как мог. Можешь себе представить ужас человека, на глазах у которого раскололось небо над Парижем? Вот так истерично и вел себя звонивший по телефону. Он буквально визжал, объясняя, что определенная ошибка была допущена в американском посольстве в Лондоне, в результате чего распространили ложную информацию. Мне кажется, такое "предательство", спланированное специально, он разыграл, чтобы сделать предложение о перемирии. Он даже сказал, что в Лондоне находится какой-то обманщик, дезинформатор.

- Но ведь такая реакция была вызвана тем, что ты представился моим именем?

- Скажем так, я ответил утвердительно, когда он спросил, не Скофилд ли я. Я не мог противостоять такому соблазну, к тому же я уже слышал почти сорок восемь часов назад, что ты убит. - Русский помолчал, потом добавил: - Двумя неделями раньше, в Вашингтоне.

Скофилд нахмурился.

- Но человек, который говорил с тобой по телефону, знал, что на самом деле я жив, так же как об этом знают те, кто находится здесь, в Лондоне. Тогда выходит, что ты поступил верно. Только некоторым из Матарезе было сообщено, что я мертв.

- Это говорит тебе о чем-нибудь?

- То же самое, что и тебе. Они хотят получить всю информацию, и сравнить различные варианты.

- Вот именно. Выглядит все очень просто. Если, например, кто-то из организации больше не нужен, ему говорят, что дело сделано. Так и с тобой: все, мол, уже улажено. Таким образом достигается нужный эффект. Для определенного числа людей тебя больше нет, им не надо продолжать за тобой охоту.

- Но почему? Ведь меня до сих пор преследуют, строят ловушки!

- На этот вопрос может быть два ответа, как мне кажется, - ответил русский. - Как и любая другая террористическая организация, Матарезе имеют свои недостатки организационного и тактического характера, выражающиеся прежде всего в управлении многочисленными отрядами рядовых исполнителей. Убийц-фанатиков очень трудно остановить, и если ты понадобился кому-то из руководства, то самый простой способ для того, чтобы они прекратили преследовать тебя, это сказать, что тебя больше нет. Только так можно остановить осуществление запланированного убийства.

- Это твой первый ответ. Каков будет второй? Почему, с какой целью кто-то хочет сохранить мне жизнь? Ведь, как я понимаю, теперь за мной охотятся именно эти люди.

- Чтобы сделать из тебя наследника Матарезе, а если не совсем наследника, то во всяком случае нечто очень близкое к этому.

- Что?!

- Подумай над этим. Поразмысли, какая польза была бы от тебя для такой организации.

Брэй молча уставился на бывшего офицера КГБ.

- Не больше, чем от тебя.

- Ты ошибаешься, гораздо больше! Об этом можно судить хотя бы уже по тому, что попыток примирения со стороны Москвы не было предпринято, в то время как Вашингтон проявил в этом смысле удивительную откровенность. Вообще говоря, я ожидал этого. Ты очень многое можешь сделать для этих людей, а потому был бы огромным приобретением для них.

- Я могу допустить то, о чем ты говоришь.

- Прежде чем Одиль Верахтен убили, она успела сделать мне предложение, на которое явно не имела права. Этим людям не нужен русский. Они хотят заполучить только тебя, и если они не смогут этого сделать, то будут вынуждены убить тебя, но тем не менее пока кто-то хочет предоставить именно тебе право выбора.