– Что там вытворяет этот Буллфинч?

– Эндрю!

Он развернулся и увидел Эмила, стоящего у люка в кормовой части батарейной палубы.

Эндрю подбежал к доктору и поднял вверх глаза, чтобы узнать, что привлекло внимание Эмила. Вдруг что-то капнуло на его очки.

– Это кровь, – прошептал Эмил.

Эндрю попытался поднят с крышку люка. Она поддалась на несколько дюймов, и кровь потекла струей.

– Что-то придавило люк сверху, – сказал Эмил.

– Эй, откройте кормовой порт!

– Эндрю, это безумие.

– Заткнись, Эмил!

Двое солдат потянули за тросы. Не дожидаясь ответной реплики Эмила, Эндрю юркнул в отверстие и оказался на палубе. Вокруг стоял невообразимый шум и грохот. Над палубой «Суздаля» пронеслось вражеское ядро, и тут же рядом с ним просвистела мушкетная пуля, угодившая в стену орудийной башни. «Оганкит» был в пятидесяти ярдах от них, его кормовой порт был открыт. Снаряд с «Оганкита» угодил в одну из труб «Суздаля»; на палубу посыпались металлические осколки, труба обломилась и рухнула в воду. Тем не менее «Суздаль» продолжал на всех парах идти вперед, хотя все остальные броненосцы их флота начали маневрировать. «Антиетам», следовавший за флагманом, сделал выстрел по борту «Оганкита». В броне вражеского судна появилась вмятина, заклепки вылетали из нее, как пули.

По наружному трапу Эндрю вскарабкался на крышу боевой рубки. Повсюду были разбросаны обломки рельсов. До неприятельского броненосца оставалось жалких пятьдесят ярдов, его орудийный порт был открыт.

Отчаянным усилием Эндрю попытался поднять крышку люка.

Выстрел. Ядро пролетело мимо «Суздаля» и врезалось в корму «Антиетама» на уровне ватерлинии. Секунду спустя из труб подбитого броненосца вырвалось облако пара, раздался взрыв, и корабль задрожал от кормы до носа. Медленно-медленно «Антиетам» начал разворачиваться, и вот его корма зачерпнула воду. Из вентиляционной шахты ударила струя огня. – Выбирайтесь оттуда! – закричал Эндрю. – Христа ради, выбирайтесь!

Вражеский корабль прошел рядом с ним. В бессильной ярости Эндрю выхватил револьвер и сделал несколько выстрелов по карфагенскому судну, сознавая, каким идиотом он должен выглядеть со стороны.

«Антиетам» продолжал погружаться, лежа на правом борту; его нос высоко торчал из воды. Карфагеняне бросились безжалостно добивать поверженного врага. Их броненосец протаранил борт «Антиетама» посредине, и над водой пронесся скрежещущий звук, сменившийся грохотом. Поняв, что корабль потерян, Эндрю кинулся к люку, открыл его и спустился в рулевую рубку.

Буллфинч лежал у задней стены рубки, с его изуродованного лица стекала кровь. Губы моряка судорожно дрожали. Рядом с ним поперек люка распростерлось тело сигнальщика. Эндрю с ужасом уставился на обезглавленный труп. Стена, на которую он оперся, была забрызгана кровью и мозгами, повсюду валялись обломки костей. Выстрел «Оганкита» пришелся на носовую часть рубки, которая вся смялась от удара такой силы.

Эндрю склонился над переговорной трубой:

– Машинное отделение!

– Что у вас там творится? Полковник, это вы? – раздался голос Фергюсона.

– Руль на борт!

– На какой?

– Левый!

Эндрю отодвинул в сторону тело сигнальщика и открыл люк.

– Мне нужна помощь!

Внизу мгновенно возник О'Мэлли. Эндрю подтащил Буллфинча к отверстию и начал осторожно опускать его вниз.

– Я ничего не вижу, – стонал юноша. – Мои глаза!

– Все будет хорошо, – успокаивал его Эндрю, поддерживая Буллфинча сверху, в то время как О'Мэлли тянул его за ноги снизу.

– Еще один, – крикнул Эндрю, после того как Буллфинч оказался на батарейной палубе. Он протолкнул в люк тело сигнальщика. К сожалению, в рубке не хватало места, чтобы опустить труп ногами вниз.

Обезглавленное тело упало на батарейную палубу, и пораженные канониры разразились криками ужаса.

Вдруг Эндрю сообразил, что корабль продолжает совершать разворот. Он бросил взгляд вперед, но рубка была так искорежена, что с этой стороны не было никакого обзора. Эндрю выпрямился, высунул сквозь верхний люк голову наружу и снова скрылся в рубке.

– Прямо руля! Так держать! Да, ему предстоит непростая задача: командовать кораблем, постоянно высовываясь наружу и затем ныряя обратно, к переговорной трубе.

«Суздаль» описал широкую дугу. В нескольких сотнях ярдов от них шел страшный бой. Карфагенские броненосцы окружили его корабли и обменивались с ними пушечными залпами. «Оганкит» отделился от общей массы броненосцев и направился на восток, атакуя галеры. Карфагенские галеры следовали за своим флагманом.

Нос «Антиетама» почти вертикально торчал из воды, и вода затопила его орудийную башню. Люди спешили выбраться сквозь люки наружу; вражеский броненосец, потопивший их, пятился назад.

– Фергюсон, самый полный вперед, выжми из машин все, что можно! И возьми чуть-чуть левее.

«Еще минуту, ублюдки, – подумал он. – Еще минуту».

– Нас сейчас протаранят!

Винсент поднял голову и увидел, что из скопления кораблей вырвалась карфагенская галера, которая на полной скорости несется прямо на них.

– Выруливай! – взревел Марк.

Вдруг рядом с правым бортом упало вражеское ядро, и в воздух взметнулись обломки весел. Марк выругался про себя. Мало им этой карфагенской галеры, так теперь к ним на всех парах летит огромный броненосец! Соседняя галера попыталась увернуться от столкновения, но броненосец врезался ей точно в нос. Несчастное судно перевернулось и пошло ко дну, а карфагенский корабль даже не замедлил хода.

– Разворачиваемся! – прокричал Марк. – Гребцы левого борта, прекратить греблю!

Большинство гребцов тут же подняли весла, но некоторые продолжали отчаянно грести, не понимая, что им делать. Все же усилиями гребцов правого борта корабль развернулся.

Карфагенская галера пролетела мимо. Раздались мушкетные выстрелы, в воздухе замелькали копья.

– Опускай кормовой корвус, – скомандовал Марк.

Тяжелая доска обрушилась вниз, железный крюк вонзился в палубу в средней части вражеской галеры. Во все стороны разлетелись щепки, сцепленные корабли начало разворачивать, и мостик изогнулся. Болты, крепившие его к столбу, не выдержали. Мостик заскользил по палубе и упал за борт «Рима», при этом карфагенская галера обзавелась дополнительным якорем, который не давал ей возможности маневрировать.

– Мушкетеры, на левый борт! Задайте им перцу! Гребцы правого борта, продолжать греблю!

Раздался нестройный залп, и карфагенские гребцы обмякли у своих весел. «Рим» снова приблизился к вражескому судну, почти касаясь своим носом его кормы.