борьбе с ними — он был одним из самых могущественных фейри в стране, поэтому мог это осуществить, но каждый раз, когда он побеждал члена банды или даже отправлял его в тюрьму Даркмора, на его место приходили еще три бандита.

Марлоу и его друг пришли к выводу, что банды подобны чуме, и хотя они пытались выйти на лидеров Клана Оскура и Лунного Братства по отдельности, найти их было невозможно. И никто из них не был уверен, что убийство ключевых членов тоже сработает. Проблема этого города заключалась в том, что банды правили им железным кулаком. Их было слишком много, чтобы Марлоу мог справиться с ними даже с его высоким уровнем власти.

Он обратился к своей сестре, Мелинде, и умолял ее привезти в Алестрию Советников и Дикого-Короля, чтобы разобраться с проблемой. Но она только посмеялась над этим предложением, сказав ему, что пока банды не пытаются претендовать на большую власть, чем у них есть, они могут править этой забытой частью страны. Таков был уклад фейри — сильные поднимались на вершину.

Марлоу и его друг негодовали по этому поводу, обсуждая свое возмущение тем, как Советники пренебрегают этим городом и его жителями, утверждая, что они не заслуживают своих мест в Небесном Совете, если не верят в равную защиту всех своих людей.

Они много говорили о том, как должна управляться страна, и о том, что кто-то более честный и достойный должен обладать всей властью, если Советники и Дикий-Король не хотят мудро распоряжаться ею.

После этого прошло время, они вернулись к своей работе, помогая наиболее нуждающимся людям, но однажды друг Марлоу появился с книгой.

Я резко вдохнула, узнав «Magicae Mortuorum», и с ужасом и восхищением наблюдала, как человек, который явно был Королем, взял клинок и разрезал себе ладонь, чтобы предложить темной твари свою кровь в качестве платы за чтение книги.

Мы наблюдали, как они нашли заклинание, которое Король использовал в полнолуние, и Марлоу охотно дал ему немного крови, чтобы использовать в этом заклинании, явно соглашаясь быть донором крови Вампира в те первые дни.

Но время шло, и сила Короля начала расти, пока он принимал жертвы от самоубийц-фейри, и Марлоу начал сомневаться в том, что они делают. Он встретил кое-кого, женщину, с которой хотел жить, и ему больше не казалось, что путь к улучшению города лежит через кражу магии у безнадежных фейри.

Но Король был опьянен силой, которую он уже успел украсть и развратился тьмой «Magicae Mortuorum». Чем больше крови они предлагали ему, тем темнее становились их намерения, а жажда власти росла, пока чистота их изначальных побуждений не превратилась в отчаянное стремление к власти. Марлоу наблюдал за происходящим и попытался вмешаться, заявив, что Король больше заинтересован в том, чтобы стать самым могущественным фейри в Солярии, чем в спасении народа Алестрии. Они сражались, ввязавшись в магическую битву, в которой оба были чертовски близки к смерти, но Королю удалось использовать свою украденную силу, чтобы победить.

Когда все закончилось, Марлоу утащили в туннели под академией, и с тех пор он застрял там, медленно сходя с ума от жажды и отсутствия магии в его жилах. Его использовали как живой мешок крови для Короля, когда ему требовалось больше крови Вампира для своей темной магии.

Я была довольно ошеломлена этой информационной свалкой, но как только я повернулась к Райдеру, собираясь задать ему вопрос, я увидела нечто такое, от чего у меня перехватило дыхание.

— Подожди, — задыхалась я. — Что это было за воспоминание? Кто была эта женщина?

Марлоу хмуро смотрел на меня, его мысли скользили и текли вокруг нас, как вода, и, казалось, совершенно не поддавались его контролю, пока он пытался понять, как они должны уместиться в его голове.

— Женщина? — спросил он меня.

— Да, та женщина, которую ты целовал, та, что в маленькой квартирке с малышом в кроватке…

Воспоминания вспыхнули вокруг меня, и мое сердце заколотилось, когда я смотрела на воспоминание за воспоминанием о нем и моей маме. Они познакомились, когда она работала в «Сверкающем Уране», и он стал несколько одержим ею, платил за приватные танцы ночь за ночью, прежде чем наконец набрался смелости и попросил ее стать его. У нее было разбито сердце, когда они встретились после того, как отец Гарета бросил ее ради своей Элизианской Пары, и она осталась одна растить ребенка, но потом она постепенно влюбилась в этого человека. Мужчину, у которого были такие же золотистые волосы, как у меня от природы. Мужчину, чей пронизывающий взгляд пробегал по мне, словно он замечал те же сходства, что и я.

— Эта женщина — моя мать, — вздохнула я. — А мой отец исчез еще до того, как узнал, что она беременна мной…

Громкий удар отвлек мое внимание от образов, на которые я смотрела, и я вскрикнула, когда меня вырвали из гипноза и я с сильным ударом упала обратно в свой собственный разум, обнаружив, что меня удерживает сердитый агент ФБР, а второй человек защелкнул на Райдере пару ограничивающих магию наручников.

— Не хочешь ли ты объяснить, что ты здесь делаешь, приставая к этому пациенту? — рявкнул державший меня парень, и я уставилась на него, в моей голове крутилось все, что я только что узнала, и я пыталась уложить в голове безумную идею, которая только что представилась мне. Неужели этот Вампир действительно был моим отцом?

— Молчи, Элис! — Габриэль позвал из коридора, и я мгновенно зажала губы, зная, что лучше не задавать ему вопросов в такой момент. — Мы просто должны пойти с ними, а потом все само собой разрешится!

Офицер, державший меня, усмехнулся, когда мимо нас пробежал врач, пытаясь успокоить Марлоу, который метался и кричал.

— Позовите мою сестру! — кричал он. — Позовите Мелинду Альтаир!

Но прежде чем я успела понять, слушает ли кто-нибудь его слова, меня вытащили из комнаты между Райдером и Габриэлем, посадили в машину ФБР и увезли.

***

Я сидела одна в камере в участке ФБР, ожидая хрен знает чего, хрен знает сколько времени, пока они подвергали меня «обработке», которая, похоже, сводилась к тому, что меня просто оставили сидеть здесь, скучая.

В конце концов, в половине кто-там-там-блядь-знает, дверь широко распахнулась, и в комнату вошла высокая светловолосая женщина, щелкая каблуками и одетая в длинный белый плащ, сшитый на заказ таким образом, что он идеально очерчивал изгибы ее фигуры.

У меня в горле застрял ком, когда я взглянула на эту женщину, которую я