Дирвена захлестнула жгучая ненависть, однако он прекрасно понимал, что магу такого уровня ничего сделать не сможет. Даже если б и мог, попробуй сейчас напасть на Эдмара – усугубишь свою вину дальше некуда. Ложа тогда не посмотрит на твою ценность и уникальность, как зашлют на ближайшие десять-пятнадцать лет в какое-нибудь забытое богами захолустье…

Он же не виноват по-настоящему, его ввели в заблуждение. Эдмар и Мулмонг – личности одинаково темные, поди разберись, кто из них врет, а кто говорит правду. При таком раскладе и кто-нибудь поопытнее Дирвена мог бы сделать неверные выводы. Учитель должен это понимать… Наверняка понимает, однако в воспитательных целях не показывает. Но за самоволку Дирвену не поздоровится, а за пикник на берегу Лилейного омута – тем более.

Еще вчера он чувствовал себя почти героем. Дирвен, который проявил себя растяпой в Разлучных горах, виделся ему нелепой тряпичной куклой с болтающимися руками и ногами, зато нынешний Дирвен – словно закованный в сияющие латы рыцарь, готовый обрушиться на врагов. И ведь он справился с Махур-нубой, не проиграл! Что бы там Эдмар ни говорил, он даже сейчас втайне гордился своей победой… Но все оказалось обманом, Рогатая Госпожа снова над ним посмеялась.

Пока работники собирали свои пожитки, Суно разглядывал в бинокль песочные чертоги. Недолго им тут стоять, Эдмар как пить дать еще вернется сюда и все разнесет. Объявит этот кусок пустыни своим владением, разогнав волшебный народец. Здесь когда-то был его город, и здесь его подземелье с набитой уцелевшим имуществом комнатой, которую он уже успел зачаровать, как магическую кладовку.

Может, он не всех подданных Лормы отсюда выдворит, кое-кого оставит, вынудив дать клятву верности и вечной службы. Может, он даже не станет разрушать все подряд песчаные строения. Но Орвехт был уверен в том, что свои права на территорию он заявит, не откладывая. Кто ему помешает отлучиться во время обратного путешествия, приняв демонический облик и срезав путь через Хиалу? Кто знает, какими еще возможностями располагает древний маг, переживший купание в Лилейном омуте?

На переговоры с Ложей тот согласился, дав понять, что пальцем не шевельнет без гарантий, которые посчитает надежными. Суно и не ждал от него ничего другого. Придется почтенным старшим коллегам проявить здравомыслие и гибкость, им это только на пользу пойдет. Сдается, что поладить с ним можно. По крайней мере, паршивца Дирвена, у которого опять Госпожа Вероятностей во всем виновата, он вернул живого и без физических либо магических повреждений, это хороший признак.

Кое-что вызывало у Суно легкую неловкость напополам с усмешливой досадой: он-то думал, что его изощренно испытывает на прочность древний маг, перед тем как снизойти до личной беседы, а на самом деле за этим стоял всего-навсего удирающий от правосудия Чавдо Мулмонг, трусливый жирный суслик, спутавшийся с царицей амуши и скумонов. Фу, почти стыдно. Видимо, в глубине души Суно Орвехт до сих пор остался неисправимым романтиком.

Это напомнило ему одну давнюю историю, случившуюся в те годы, когда он был студентом Магической Академии. Он тогда увлекся очаровательной барышней из обедневшего аристократического рода, которую увидел в театре, и завязал с ней любовную переписку. Ее ответные послания были изысканны по слогу и многообещающе рискованны по содержанию. Потом он добился свидания, и вот тогда-то выяснилось, что девушка о нем знать не знает, игру с поклонником вела и писала письма ее стареющая тетка, особа ехидная, но недалекая и в придачу страшная, как богомерзкая помесь жабы и чворка. Сумев сохранить достоинство, Суно в учтивых выражениях поблагодарил ее за науку и ушел, торжественно дав себе слово, что никогда больше так не попадется.

Однако же попался. Не зарекайся.

Прежняя жизнь представлялось Зинте похожей на озеро, где покачиваются на спокойной воде кувшинки, плавают рыбы, дремлют зеленые водоросли, скользят лодки, и ничего там не произойдет из ряда вон выходящего. А теперь ее озеро закрутилось водоворотом, в центре которого находился Суно Орвехт.

Встреть она его на улице в толпе, вряд ли задержала бы взгляд. Среднего роста, подтянутый, несколько худощавый, коротко стриженные темно-русые волосы зачесаны назад. Обыкновенное лицо мужчины лет сорока, ничем не цепляющее внимание, – но это если посмотреть вскользь и пройти мимо. А если глаза в глаза, вот тогда-то мир вокруг него и завертится, потому что глаза у Суно особенные: мудрые, ироничные, с легкой грустинкой и глубоко запрятанной сталью клинка, сквозящей в те моменты, когда присутствует необходимость в таком оружии. Полные желания, не отягощенного наглостью, и безмерной нежности, которая не имеет ничего общего с сентиментальностью.

Засмотревшись в эти глаза, Зинта стала безнравственной зложительницей – то есть изменила Улгеру Граско. Положим, сбежала она от него давно, однако все это время хранила супружескую верность, а теперь прощай, добродетель. И нисколько она об этом не сожалела, особенно когда убедилась, что Тавше не лишила ее из-за этого своей милости.

Беспокоило ее другое: она ведь не выдающаяся красавица и далеко не совершенство, так зачем она сдалась Суно Орвехту, у которого, как рассказывал Дирвен во время своей надрывной пьяной исповеди на берегу Лилейного омута, в Аленде любовниц без счета? Наверное, он очень скоро в ней разочаруется, Улгер ведь разочаровался… Чтобы этого не случилось, она должна стать такой же, как самые лучшие, самые умные, самые привлекательные из тех дам, с которыми Суно поддерживает знакомство.

За советом Зинта пошла к Эдмару. Больше не к кому было пойти.

– Правильно до наоборот, – хмыкнул древний маг, загадочно щуря фиалковые глаза (он теперь мог менять их цвет по собственному желанию и говорил, что это намного лучше контактных линз, которые в ходу в том мире, где он в последний раз родился). – Между нами, тебе сказочно повезло. Твоему поклоннику не нужен ни ходячий идеал, ни красотка племенных статей, ему нужна ты – такая, как есть. Ловцы совершенства, вроде известного тебе Улгера Граско, ищут идеальную женщину, лишенную недостатков – иными словами, максимально удобную во всех отношениях. Эти практичные идеалисты любят некий безупречный эталон, и если кавалеру покажется, что ты с этим эталоном совпадаешь – тебе признаются в любви, но будет ошибкой принимать эти чувства на свой счет: они растают, как только станет ясно, что у тебя имеются не подобающие идеалу недостатки.

Зинта грустно кивнула: ну да, как раз так у них с Улгером все и было.

– Что касается незатейливых человеческих особей, подобных Дирвену, им подавай божественную грудь, осиную талию, пленительно стройные ноги, роскошные волосы – и чтобы все это еще и девственным было. Думай что хочешь, но после того, как он обошелся с моей бедной песчаной родственницей, он вполне заслужил Энгу Лифрогед. Жаль, что в «Яблочной даме» ты сразу принялась ломать дверь, как пьяный дебошир, и не позволила мне довести наказание до конца. Сколько могу судить, после истории с Дирвеном у Хеледики очень быстро прорезались зубки и отросли коготки, но в то же время она утратила нечто нежное и неизъяснимое, подобное пыльце на крыльях бабочки.