Западная оконечность монастыря была менее разрушена, чем восточная. Кое-где устояли старинные мощные стены, местами отремонтированные. Красные черепичные крыши сохранились над четырьмя кельями, видны были и деревянные двери – помещения служили складами, но навесные замки отсутствовали. Магдален решила заглянуть туда – не из любопытства и не с целью что-то найти, просто надо было заполнить чем-то время и отвлечься от тревожных мыслей.

В первом складе она нашла лишь садовые инструменты. Во втором хранилась ломаная мебель, пустые рамы, поврежденные червями, разбитые вазы, книги с порванными обложками. Когда она уже покидала это помещение, нога ее случайно попала на осколок фарфора, Магдален наклонилась и обнаружила внутри черепка ржавый ключ.

На свежем воздухе она задумалась. Возможно, на складе лежало немало давно забытых ключей, кто знает, какие шкафы и двери мог открывать тот, что она подобрала? Можно ли проверить его в доме? Сент-Крукс полон старомодной мебелью с замками. А вдруг это дубликат одного из ключей на заветной связке адмирала? В глазах ее сверкнул охотничий азарт.

Она провела в саду еще полчаса. За это время она успела обойти все помещения и нашла еще пять ключей. «Еще пять шансов», – подумала она и пошла назад к дому.

Заглянув по пути к управляющей, она прошла к себе, сняла шляпку и шаль, а затем спрятала ржавые грязные ключи в столике у кровати. Времени чистить их сейчас не было, этим можно будет заняться перед сном, когда служанки разойдутся по своим комнатам.

За ужином Магдален стояла на положенном месте, и ее поразила перемена, произошедшая в адмирале. Впервые он молчал и явно был подавлен. Проникнуть в его мысли было совершенно невозможно, так как старик едва проронил пять слов.

Перед сном Магдален отчистила ключи, смазала маслом и задумалась, когда представится шанс проверить их в действии. Вывод напрашивался один: ждать удобного случая и следить за происходящим в доме.

Первое препятствие на ее пути исчезло само собой, словно по волшебству: за завтраком адмирал объявил, что через час уезжает в Лондон и останется там ночевать. Его следовало ждать в Сент-Круксе лишь на следующий день после обеда. Ни управляющая, ни, тем более, другие служанки не получили объяснений столь поспешного отъезда. Как только адмирал торопливо позавтракал, ему немедленно подали экипаж.

Опыт научил Магдален осторожности. Она решила подождать некоторое время, прежде чем проверить найденные ключи. И это оказалось разумным: воспользовавшись отсутствием хозяина, миссис Дрейк занялась проверкой состояния помещений второго этажа. Результаты осмотра ее разочаровали, так что вскоре служанки с метелками и тряпками взялись за уборку, продлившуюся до сумерек.

В течение вечера возможности для эксперимента с ключами также не предоставилось. Когда пришло время сна, Магдален оказалась перед выбором: отложить пробу ключей на утро, которое могло быть не менее суетливым, чем прошедший день, или отважиться на ночную экспедицию. В былые времена она не колебалась бы ни секунды, но теперь она меньше полагалась на прихотливый случай, а потому решила устроить вылазку ночью. Вставали и ложились в Сент-Круксе рано, так что за полчаса до полуночи Магдален тихо вышла на лестницу: в руке у нее была свеча, в кармане – ключи.

В коридоре возле третьего этажа она остановилась и прислушалась. Ни привычного храпа Мейзи, ни других звуков. Магдален неуверенно заглянула за ширму, кровать была пуста. Но она своими глазами видела, как старый моряк еще час назад прошел наверх спать. Может быть, он воспользовался отъездом хозяина и вздумал побаловать себя ночлегом в адмиральской спальне? В это время до нее донесся приглушенный звук из противоположного конца коридора. Она осторожно подкралась и прижалась ухом к двери одной из комнат: так и есть – из свободной спальни доносился богатырский храп Мейзи. Это удивило ее: почему он вдруг отказался от привычного неудобного места в коридоре? И зачем ему вообще надо ночевать на проходе, если он может в любой момент занять пустующую комнату по соседству? Однако времени на пустые раздумья у нее не было! Магдален вернулась к лестнице и спустилась на второй этаж. Начала она с библиотеки. Как только она оказалась в закрытом пространстве, где огонек свечи не мог издалека привлечь внимания случайно бодрствующей служанки, Магдален успокоилась и без колебаний взялась за дело.

Первым она проверила замок стола. Ни один из ее ключей не подошел. Затем шкаф-бюро. Один из ключей показался удачного размера – и вот, замок мягко щелкнул… На полках за дверцей лежали образцы разнообразных минералов, все с аккуратно подписанными этикетками. В единственном выдвижном ящике оказалось два отделения с бумагами: первое содержало счета, второе – другие деловые документы, пожелтевшие от времени настолько, что недавно составленное письмо Ноэля Ванстоуна затеряться среди них просто не могло. Магдален закрыла бюро и с некоторым усилием сумела запереть дверцу. Книжные шкафы не поддались ее попыткам, ящики и дверцы в соседних комнатах тоже упрямились. Магдален методично и спокойно проверила каждый из них, но тщетно. Второй раз удача ей не улыбнулась.

Она вернулась к себе, не заметив по дороге никакого движения, кроме скольжения собственной длинной тени по стенам. Вернув ключи на прежнее место в столике у кровати, она почувствовала легкую дрожь. Словно ледяной, могильный холод, пережитый утром в саду, на мгновение снова проник в ее тело. Еще один шанс не дал результатов! Едва ли она могла сейчас уснуть. Магдален достала шкатулку с рукоделием – одну из немногих личных вещей, которые могла позволить себе в роли служанки, – и решила заняться шитьем, чтобы отвлечься от мыслей, способных довести до отчаяния. Главное теперь – не думать о будущем, не гадать, какая судьба ждет ее впереди.

На следующий день вернулся адмирал. Визит в Лондон не улучшил его настроения. Печать озабоченности лежала на его лице, он оставался молчаливым за ужином. Ночью храп Мейзи доносился с обычного места за ширмой – с возвращением хозяина старый моряк опять устроился на неудобной кровати в холодном коридоре.

Прошло еще три дня, наступил апрель. Второго числа, также внезапно, как уехал, вернулся мистер Джордж Бертрам. Он сразу прошел к дяде в библиотеку, а после разговора тут же отправился на экипаже к последнему в тот день поезду на Лондон. Возница заметил потом удивленно, что адмирал ворчал – коней, мол, совсем загоняли. Магдален тоже по-своему страдала от дурного настроения хозяина: его все теперь раздражало, что бы она ни делала за ужином, он ругался, еда ему не нравилась – ни бараний бульон, ни обжаренный сыр не удостоились его одобрения.

Следующие два дня прошли обычно, а на третий день произошло событие, ставшее предвестием катастрофы, чего никто в тот момент угадать не мог. Началось с заурядного звонка из гостиной.

Отвечать на него полагалось именно Магдален. Она, как обычно, постучалась в дверь гостиной, но никто не ответил. Тщетно повторив попытку еще два раза, она решилась открыть дверь, и в лицо ей ударил холодный воздух. Находившиеся напротив двери в «Промерзни-до-Костей» были широко распахнуты, и оттуда тянуло арктической атмосферой заброшенного зала. Магдален немного подождала у двери, сомневаясь, как вести себя дальше: она определенно слышала звонок, но в комнате никого не видела. После некоторого размышления она сочла за лучшее уйти снова вниз и подождать повторного вызова, но с порога она обернулась и увидела, как в противоположном конце зала открывается еще одна дверь, которая вела в покои восточного крыла. А в проеме появился высокий человек в сером пальто и шляпе. Он быстро пересек зал в направлении гостиной. Лицо его было неразличимо на таком расстоянии, но по походке Магдален сразу узнала адмирала.