– Ты сказал, что такое происходит с большинством из них. Кто-нибудь выживает, кроме тех, кого ты прячешь?

– Насколько знаю от тех, кто помогает Избранным уйти и оказаться в относительной безопасности, некоторые Избранные исчезают.

– Что это значит? Они не могут просто исчезнуть.

– Но так происходит. – Он встретил мой взгляд. – Нет никаких доказательств, что их убивают, но их больше никто не видит и не слышит. Они просто пропадают.

Улегшись в постель, я металась и крутилась, засыпала, чтобы через несколько минут снова проснуться, и ловила себя на том, что смотрю на дверь в комнату Эша.

Мне не давало покоя то, что я сегодня узнала, как бы ни старалась об этом не думать. Правда о том, что происходит с Избранными. Осознание, сколько богов способны на такую жестокость. Вероятность, что Колис, величайший Первозданный из всех, осведомлен об этом. Все это крутилось у меня в голове.

– Только Ласания, – прошептала я в тишину комнаты.

Я перекатилась на спину и уставилась в потолок из тенекамня. Но что, если выполню свою миссию? Если остановлю Гниль? От чего я спасаю Ласанию, если Первозданный Жизни и боги, которые ему служат, не возражают против жестокого обращения с Избранными? Ответ казался простым. В Ласании живут миллионы, а Избранных всего тысячи. Можно ли пожертвовать меньшим числом людей, чтобы спасти большинство? Я не знала, но прекрасно понимала, что уход Эша вызовет новые смерти, поскольку мощь Первозданного высвободится и найдет новый дом. Я не понимала, почему об этом думаю.

Я застонала и перевернулась на бок. В случае если я совершу задуманное, меня не станет. Возможно, меня уничтожат – и мою душу в том числе. Избранные – не моя проблема. Политика Илизиума – не моя проблема.

Я легла на спину, а потом опять на бок, наконец досада заставила меня отбросить одеяло и вскочить с кровати. Я натянула на плечи нелепые рукава ночной рубашки, которую Эйос положила в шкаф еще в первый день. Прошла босиком по каменному полу к кушетке, сняла с ее спинки меховой плед и, набросив на плечи, вышла на балкон, в ночную тишь Страны теней. Подойдя к перилам, плотнее запахнула плед, когда случайный порыв ветра поднял пряди распущенных волос и швырнул мне в лицо. Внизу за двором колыхалась багровая листва Красного леса. Сколько там погребено богов? Еще один случайный вопрос, который…

– Тоже не спится?

Я ахнула и развернулась. Эш сидел на кушетке рядом с дверью в свою комнату. Серебристый звездный свет падал на широкую голую грудь и руку, которая покоилась на согнутом колене. Мое сердце забилось сильнее, на меня накатило желание броситься обратно в комнату и спрятаться под одеялом.

Но мне удалось устоять.

– Я тебя не видела, – наконец сказала я и вспыхнула. Ну, разумеется. – Да, я не могу уснуть.

Я отодвинулась от перил.

– Давно ты здесь?

– Час. Может, больше.

– Все хорошо? – спросила я.

– В каком-то смысле, – кивнул он.

Я сделала маленький шаг вперед.

– Что значит «в каком-то смысле»?

– В каком-то смысле все хорошо, потому что я жив, – ответил он чуть погодя, и, хотя его лицо скрывалось в тени, я ощутила его пристальный взгляд. – Могу представить, что ты не можешь уснуть после того, что сегодня узнала.

– Разум не отключается.

– Мне это знакомо.

– Ты часто думаешь о Избранных?

– Всегда. – Он долго молчал. – Уверена, что с тобой все в порядке?

Он уже спрашивал об этом во время тихого совместного ужина. Беспокоился, как я справляюсь с тем, что узнала об Избранных. А я… не привыкла, что обо мне беспокоятся.

– Да. – Я провела ногой по гладкому каменному полу. – Может, я склонна к импульсивным поступкам, как часто говорил сир Холланд, но у меня довольно практичный склад ума.

– Практичный?

Я бросила на него мрачный взгляд.

– Я пытаюсь сказать, что умею справляться. Я справлюсь с тем, что сегодня узнала.

Он изучающе смотрел на меня из тени.

– Знаю, что справишься. Ты всегда так делаешь. Борешься с тем, что возникает на твоем пути.

Я пожала плечами.

Немного помолчав, он сказал:

– Не хочешь посидеть со мной?

Сердце замерло.

– Конечно.

– Ты говоришь не слишком уверенно.

Я услышала улыбку в его голосе.

– Нет, я уверена. Просто… удивлена, – призналась я.

– Почему?

Я опять пожала плечами и заставила ноги двигаться, сказав себе, что это хороший знак. Если он хочет, чтобы я побыла с ним, это что-то значит. Я села рядом и уставилась перед собой.

Пару секунд Эш молчал.

– Сегодня я не избегал тебя. Я был у Столпов.

– Я и не думала, что избегал.

Посмотрела на него и напряглась, вспомнив уроки мамы. «Мужчины не любят отчитываться за время, проведенное без тебя», – говорила она. А учитывая, что я вчера натворила, мне стоило помнить этот совет, который в иной ситуации я бы проигнорировала.

– Я хотела сказать, ты не должен объяснять мне, где был.

Он беспокойно постукивал пальцами по согнутому колену.

– А мне кажется, что должен после прошлой ночи.

Сосредоточившись на верхушках деревьев за стеной, я устояла перед порывом прижать руку к щекам и проверить, такие ли они горячие, какими кажутся. Наверное, да.

– Еще ты должна знать: я не свожу глаз с проклятой двери в твою комнату и поэтому не могу уснуть.

Я быстро перевела на него взгляд.

– А еще лежу, гадая, какой Бездны поселил тебя в соседней комнате. Это казалось хорошей идеей, – добавил он, и у меня внутри все перевернулось. – А теперь не уверен, потому что слишком часто думаю: нужно всего лишь пройти пару шагов, и окажется, что та комната не пуста. В ней будешь ты.

Мое сердце замерло.

– И это плохая идея?

– Непонятно.

Я со смехом отвернулась.

– Ну, мне кажется, ты должен знать, что я тоже смотрела на эту проклятую дверь, которая всего в нескольких шагах, и…

– И что? – В его голосе сгустились тени.

– И я не возражаю против плохих идей, – сказала я.

Эш засмеялся.

– Да, ты бы не стала возражать.

Я усмехнулась, натягивая плед до подбородка.

– У меня талант следовать плохим идеям. – Я прочистила горло, ища, что бы сказать. – Я сегодня познакомилась с Рахаром и Бель.

– Знаю.