– А что насчет этого места?

Макки осмотрелся. Они находились на квадратной площадке, окруженной коричневыми стенами. Два окна выходили на улицу, протянувшуюся от точки столкновения к отрезанному дому близ ворот. Он едва успел ознакомиться с этим местом, когда устроил здесь командный пункт. Четыре улицы с отдельными очагами сопротивления отделяли его от области главного боя. Если станет особенно горячо, они смогут перебросить висячий мост к другому зданию. Если он останется в опасной зоне, это поднимет моральный дух солдат.

Он обратился к одному из командиров:

– Идите к входу. Вызовите лифты вниз и отключите все, кроме одного. Выставьте у него охрану и поставьте караул на лестнице. Пленных будете принимать сами. Предложения?

– Я пошлю наверх саперов с канатом, чтобы связать пункт с прилегающими зданиями.

Это было правильное решение! Макки одобрительно кивнул.

Господи, как же хорошо эти люди ведут себя в экстренных ситуациях! Говорят то, что думают, и очень быстро ориентируются в обстановке.

– Выполняйте, – сказал Макки.

Ему пришлось ждать не больше десяти минут до того, как двое солдат привели первого пленного, молодого говачина, на веках которого красовались странные шрамы – выступающие белесые рубцы на зеленой коже.

Двое конвоиров остановились в дверях. Они крепко держали пленного, хотя он, кажется, и не думал сопротивляться. Младший командир, который их привел, вышел, закрыв за собой дверь.

Один из конвоиров, зрелый мужчина с узким лицом, наклонил голову, встретившись взглядом с Макки.

– Что мы будем с ним делать?

– Привяжите его к стулу, – приказал Макки.

Он внимательно смотрел на говачина, пока солдаты выполняли распоряжение.

– Где его взяли?

– Он пытался бежать из того здания по канализационным стокам.

– Он был один?

– Не знаю. Он первый из группы пленных. Остальные ждут за дверью.

Они привязали молодого говачина и встали за его спиной.

Макки принялся изучать пленного. Он был одет в черную форму с характерным треугольным вырезом на месте желудочков. Обмундирование было порвано в нескольких местах. Очевидно, его обыскивали быстро, тщательно, но довольно бесцеремонно. Макки даже стало жаль пленного. Шрамы на веках могли защитить от чего угодно, но не от неизбежной досадийской реальности.

– Зачем удалили татуировку вашего филума? – сказал Макки. Он уже разобрался в рисунке: пленный принадлежал к филуму Водных Глубин, не отличающемуся большим влиянием и малочисленному. Его члены были недовольны своим статусом.

Молодой говачин растерянно моргал. Разоблачающая ремарка Макки была произнесена так обыденно, даже, можно сказать, дружелюбно, что потрясение пришло не сразу. Оно стало заметно теперь по гримасе, исказившей лицо пленного.

– Как ваше имя? – вежливо спросил Макки, по-прежнему не повышая голоса.

– Гриник.

Это признание он выдавил из себя с видимой неохотой.

Макки попросил у одного из конвоиров блокнот, ручку и записал имя пленного и название его филума.

– Гриник из Водных Глубин, – произнес он. – Как давно вы находитесь на Досади?

Говачин тяжело вздохнул и промолчал. Конвоиры были озадачены. Они совершенно по-другому представляли себе допрос, да и сам Макки не знал, чего от него ожидать. Он не сразу пришел в себя от удивления, обнаружив плохо скрытую татуировку.

– Это очень маленькая планета, – сказал Макки. – Вселенная, из которой мы оба прибыли, велика и может быть чрезвычайно жестокой. Я уверен, что вы явились сюда не для того, чтобы умереть.

Если Гриник не знал об убийственных планах своего начальства, то это обнаружится очень скоро. Слова Макки можно было толковать как угрозу. Надо было посмотреть, как отреагирует Гриник.

Однако юный Гриник колебался.

Действительно, если сомневаешься, лучше молчать.

– Похоже, вас неплохо подготовили для этого проекта, – сказал Макки. – Но я сомневаюсь, что вам сказали все, что следовало бы знать. Думаю, вам даже не сказали вещей, важных в вашем настоящем положении.

– Кто вы? – спросил Гриник. – Как вы смеете говорить со мной о вещах… – Он осекся и оглянулся на двух конвоиров.

– Они все знают о нас, – солгал Макки.

Теперь он явственно ощущал сладковатый запах страха, исходивший от говачина, легкий цветочный аромат, с которым ему пришлось несколько раз столкнуться. Конвоиры тоже уловили запах и усмехнулись, давая знать, что и они все поняли.

– Твои хозяева послали тебя сюда на смерть, – сказал Макки. – Вероятно, они дорого за это заплатят. Ты спрашиваешь, кто я? Я – Джордж К. Макки, говачинский легум, чрезвычайный агент Бюро Саботажа, лейтенант Кейлы Джедрик, которая скоро станет верховной правительницей Досади. Я предъявляю тебе формальное обвинение. Отвечай на мои вопросы, ибо того требует Закон.

На говачинских планетах это был сильнейший аргумент. Гриник трепетал.

– Что вы хотите знать?

От волнения он с трудом подбирал слова.

– В чем заключается твоя миссия на Досади. Меня интересует, какие инструкции ты получил и кто их тебе давал.

– Нас двадцать. Нас послал сюда Мррег.

Это имя! Оно напоминало о глубинах говачинской традиции, и это удивило Макки. Он помолчал, потом снова заговорил:

– Продолжай.

– Там еще двое из нашей двадцатки.

Гриник дернул головой в сторону двери, очевидно, намекая на других пленных.

– Какие инструкции были вам даны?

– Вывести наших из этого ужасного места.

– Сколько времени вам на это дали?

– Осталось шестьдесят часов.

Макки медленно выдохнул. Значит, Арич и его сообщники просто сбыли его с рук. Они собираются уничтожить Досади.

– Есть ли здесь другие члены вашей команды?

– Я не знаю.

– Наверняка вы были отрядом резерва, который держали в боевой готовности на случай такой миссии. Ты сейчас понимаешь, насколько плохо вас подготовили?

Гриник не ответил.

Макки подавил отчаяние и взглянул на двух солдат. Он понимал, что они привели ему именно этого пленника, потому что он был одним из трех недосадийцев. Естественно, таков был приказ Джедрик. В этой новой ситуации многое прояснилось и предстало в новом свете. Джедрик сильно давила на говачинов, действовавших из-за Стены Бога. Она до сих пор не понимала, на какие крайние меры они могут пойти ради того, чтобы ее остановить. Теперь настало время просветить Джедрик о масштабе возможной катастрофы. Надо поставить в известность и Броя. Особенно Броя – пока он не послал в бой следующих самоубийц.