офицеру. "Инженер Карсон здесь неизвестен, — ответил офицер, — но зачем он нужен посетителю?" Прокоп заявил, что ему, собственно, надо поговорить с Томешем. Это произвело такой эффект, что офицер послал за полковником.

Полковник, очень тучный астматик, принялся дотошно расспрашивать Прокопа, кто он такой и что ему надо. К тому времени в кабинете дежурного собралось человек пять военных, и они так посматривали на Прокопа, что того бросило в пот. Ясно было — ждут кого-то, кому уже дали знать по телефону.

Этот кто-то ворвался бурей и оказался тем самым Карсоном! Его величали господином директором; Прокоп так никогда и не узнал его настоящего имени.

Увидев Прокопа, Карсон вскрикнул от радости, затараторил, что его давно ждут и всякое такое; тотчас велел позвонить в замок, чтобы приготовили "кавалерский покой" для гостей, подхватил Прокопа под руку и повел по территории комбината. Тут Прокоп понял: то, что он принял за заводские цехи, была всего лишь казарма для солдат и пожарных; отсюда вело длинное шоссе, проходящее через туннель в поросшей зеленью насыпи, которая достигала примерно десятиметровой высоты. Они поднялись на насыпь, и только теперь Прокоп получил кое-какое представление о Балгтинском комбинате: целый город военных складов, обозначенных цифрами и литерами, холмики, поросшие травой — пороховые погреба, — несколько поодаль железнодорожная станция с цейхгаузами и кранами, и дальше еще какие-то совсем черные здания и дощатые бараки.

— Видите тот лес? — показал Карсон на горизонт. — За ним-то и находятся опытные лаборатории, понятно? Вон те песчаные бугры — это полигон. Так. А в том парке — замок. Рот разинете, когда я вам покажу лаборатории! Кха-кха, по последнему слову техники… А теперь пойдемте в замок.

Карсон весело болтал о чем угодно, но о деле — ни слова; они шли через парк, и он показывал Прокопу то редкий сорт Amorphophalus*, то какую-нибудь японскую карликовую вишню; но вот и балттинский замок, весь увитый плющом. У входа ждет тихий, деликатный старичок в белых перчатках; зовут его Пауль, и он вводит Прокопа прямо в "кавалерские покои". В жизни не бывал Прокоп в по добном помещении. Мозаичный паркет, английский ампир, все старинное, драгоценное — даже присесть страшно. Не успел Прокоп умыться, как явился Пауль с подносом — яички, бутылка вина, дрожащий бокал — и поставил все это на стол так бережно, словно прислуживал принцессе. Под окнами — двор, посыпанный желтым песком; конюх в сапогах с отворотами гоняет на корде высокого, в яблоках, коня; возле конюха стоит худощавая смуглая девушка, прищуренными глазами следит за ногами коня; вот она бросила краткое приказание и, опустившись на колено, ощупала бабки жеребца.

Снова примчался Карсон — теперь, мол, надо представить Прокопа генеральному директору. Он повел Прокопа по длинному белому коридору, увешанному оленьими рогами и уставленному вдоль стен черными резными стульями. Розовый как кукла, лакей в белых перчатках распахнул перед ними дверь, Карсон втолкнул Прокопа в какой-то зал рыцарских времен, и дверь за ними закрылась. У письменного стола стоял высокий старик, странно прямой, словно его только что вытащили из шкафа и подготовили для обряда приветствия.

— Господин инженер Прокоп, ваша светлость, — провозгласил Карсон. — Князь Хаген-Балттин.

Прокоп нахмурился, сердито мотнул головой, видимо считая это движение поклоном.

— Добро… пожаловать, — произнес князь Хаген, протягивая очень длинную руку.

Прокоп снова поклонился.

— Наде-юсь, вам будет… у нас… хорошо, — продолжал князь, и тут Прокоп заметил, что половина княжеского тела парализована.

— Ока-жите нам честь раз-делить нашу трапезу, — проговорил князь, явно беспокоясь, как бы у него изо рта не выпала искусственная челюсть.

Прокоп нервно переступил с ноги на ногу.

— Простите, князь, — сказал он, наконец, — но я не могу задерживаться; мне надо… еще сегодня…

— Невозможно, абсолютно невозможно! — воскликнул Карсон из-за его спины.

— Я сегодня должен уехать, — упрямо повторил Прокоп. — Я хотел только… попросить, чтобы мне сообщили, где Томеш. За это я готов, если нужно, предоставить вам… если нужно…

— Как? — вскричал князь и выпучил глаза на Карсона, ничего не понимая. -

Чего… он… хочет?

— Не надо сейчас, — шепнул Карсон Прокопу и громко ответил: — Господин Прокоп хочет только сказать, ваша светлость, что он не был подготовлен к вашему приглашению. Но это неважно. — Карсон быстро обернулся к Прокопу. — Я все устроил. Сегодня будет dejeuner[35], в парке, так что… черный костюм не нужен; можете прийти, в чем есть. Я уже телеграфировал насчет портного; ни о чем не беспокойтесь. Завтра все будет в порядке. Так-то.

— Сочту осо-бой честью… для нас, — закончил аудиенцию князь, подавая Прокопу мертвые пальцы.

— Что это значит? — взорвался Прокоп, когда они вышли в коридор. — Говорите, сударь, или… — И он схватил Карсона за плечо.

Карсон расхохотался и увернулся из-под его руки, как озорной мальчишка.

— Или — что или? — рассмеялся он и побежал, подскакивая, как мяч. — Поймайте меня — все скажу! Честное слово!

— Шут гороховый! — взревел, бросаясь за ним, разъяренный Прокоп.

Карсон, хохоча, слетел по лестнице и мимо железных рыцарей выскользнул из двери; выбежав на газон, он начал паясничать, явно издеваясь над Прокопом.

— Ну, что? — кричал он. — Что вы мне сделаете?

— Изобью! — прохрипел Прокоп, устремляясь к нему, как взбешенный бык.

Карсон визжал от радости, прыгал по траве, петляя, как заяц.

— Скорей! — ликовал он. — Вот я где! — и, проскальзывая под рукой Прокопа, показывал ему нос из-за дерева.

Прокоп молча гонялся за Карсоном, сжав кулаки, серьезный и грозный, как Аякс. Он уже задыхался, когда вдруг заметил, что с лестницы замка за их беготней прищуренными глазами наблюдает смуглая амазонка. Его ожгло стыдом, он остановился, как бы испугавшись: а что, если эта девушка подойдет и станет щупать ему бабки?

Карсон сразу стал очень степенным, подошел к нему, сунув руки в карманы, и дружески проговорил:

— Недостаток тренировки. Вам нельзя вести сидячий образ жизни. Упражнять сердце! Так-то. А-аа! — просияв, закричал он. — Наша повелительница, хо-хо! Дочь старика, — тихо добавил он. — Княжна Вилле, то есть Вильгельмина-Аделаида-Мод и так далее. Интересная девчонка — двадцать восемь лет, великолепная наездница. Я должен вас представить, — уже громко закончил он и потащил упирающегося Прокопа к девушке.

— Светлейшая княжна! — воскликнул он еще издали. — Вот представляю вам — можно сказать, почти против его воли — нашего гостя. Инженер Прокоп. Бешеный человек. Хочет меня убить.

— Добрый день, — молвила княжна и обернулась к Карсону. Знаете, у Вирлвинда распухли бабки.

— О боже! — ужаснулся Карсон. — Бедная княжна!

— Вы играете в теннис?

Хмурый Прокоп даже не понял, что вопрос относится к нему.

— Не играет, — ответил за Прокопа Карсон, ткнув