litbaza книги онлайнРазная литератураБуря в полдень - Антанас Томасович Венцлова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 111 112 113 114 115 116 117 118 119 ... 143
Перейти на страницу:
успокоится до тех пор, пока не будут наказаны все виновники страшных убийств и других преступлений. Она идет с востока, словно восходящее солнце, рассеивая кровавую мглу фашистской ночи, в которой три года раздавались выстрелы и сотни тысяч невинных людей падали в рвы смерти. Там, где появляется армия-победительница, там встают из пепла города, а память погибших поднимает трудолюбивые народы на светлый подвиг близкой и окончательной победы.

НАСТРОЕНИЯ

В Каунасе и Вильнюсе появилось больше людей. Многие вернулись из деревень, из только что освобожденных районов. Они перепуганы, рассказывают о всяких страшных вещах — как укрывались, как гитлеровцы их куда-то гнали, как они сбежали, как погибли знакомые, угодившие в зону боев. Некоторые с первого же дня без колебаний приходили в только что созданные советские учреждения и предлагали свои услуги, — казалось, они искренне ждали возвращения Советской власти и радовались концу оккупации. Другие пытались переориентироваться и корчили из себя страшных врагов гитлеризма. Были и такие, которые, встречая нас, без стеснения поносили Советскую власть. Это особенно любопытная категория людей. Им были не по душе и перебои с продуктами, и отсутствие электричества, и беспорядок в учреждениях, хотя сами они не спешили предлагать свои услуги. Эти люди откровенно считали себя выше других советских наций и без стеснения швыряли в их адрес ядовитые, злобные словечки. Они никак не могли понять, как это Красная Армия, которую презирали еще несколько лет назад, вот-вот окончательно разгромит «непобедимую» гитлеровскую, и объясняли это невероятно большой помощью союзников. Теперь они восхваляли этих союзников, хотя еще полгода назад кричали всякую чепуху о «еврее Рузвельте» и «подлых плутократах британцах». При каждом удобном случае они говорили о ссылках 1941 года и уверяли, что из Литвы в Сибирь будет вывезено все население. Клевету немецкой пропаганды они повторяли с наслаждением, а сами возомнили себя единственными патриотами Литвы. При удобном случае любили поговорить и о «культурности» немцев, о их чисто выбритых (во всяком случае, в начале войны) лицах, о надушенных мундирах. Я помню одну каунасскую дамочку; когда ей кто-то сказал, что гитлеровцы вроде бы расстреляли ее мужа, она ответила:

— Да, это правда… расстреляли. Но, знаете ли, все равно они такие культурные! Кушали апельсины и шоколад… Пили французское вино… И какое обхождение с женщинами!

Вернувшись в освобожденные Вильнюс и Каунас, мы оказались в совершенно другой среде, чем представляли себе из Москвы. Оказалось, что вильнюсцы и каунасцы (в особенности каунасцы) еще выбиты из колеи, что правильное мнение по тому или иному вопросу в их головах перемешано с жуткой чепухой. Некоторые совсем неплохие люди от души удивлялись тому, что Красная Армия никого не вешает, не расстреливает, не пытает маленьких детей и не делает прочих мерзостей…

В Москве нам казалось, что наши писатели, которые провели оккупацию в Литве, с первого же дня подключатся к нам и помогут через печать рассеять яд гитлеровской пропаганды, помогут выпрямить согнувшегося, деморализованного человека. Конечно, нашлись и такие. Винцас Жилёнис с первых же дней после освобождения Литвы начал работать в советской печати. Каролис Вайрас тоже сразу же после освобождения Каунаса включился в работу, не боясь ни возвращения немцев, ни литовских националистов. Материал для газет приносили Алексис Хургинас, позднее — Юлюс Бутенас, приехавший из Дзукии. Но было немало и таких, которые озирались, прикидывали, выжидали…

Чего они ждали? Одни, без сомнения, не могли поверить, что военная машина Гитлера окончательно сломана. Другие думали, что в конце войны или вскоре после нее с Советским Союзом рассорятся Великобритания и Америка. И не только рассорятся, но и начнут воевать. А раз уж начнут воевать, то непременно явятся «освобождать от большевиков» дорогую Литву. Период сразу же после освобождения Вильнюса и Каунаса был трудным, нервным, полным слухов, самых странных настроений и невероятных надежд…

Как только была освобождена южная Литва, в Каунас приехали мои мать и брат Казис. Я радовался, снова встретив любимых людей. Им пришлось видеть горящие деревни, пережить ужас боев, потерять все имущество. Они озабоченно спрашивали у меня, что же будет дальше, и не очень хотели верить, когда я объяснял, что в Литве снова будет Советская власть. О Красной Армии они тоже наслышались самых диковинных рассказов и толков. Мол, немцы к некоторым проявляли жестокость, но многих не трогали, а вот Советская власть… И они открыто выкладывали свои опасения, которые были вызваны, разумеется, большей частью той же пропагандой гитлеровцев и их литовских пособников…

Каждый день я диву давался, как трудно договориться с некоторыми интеллигентами. Кроме всего прочего, казалось, что некоторые из них очень дорожат спокойной жизнью и боятся, как бы только кто-нибудь ее не нарушил. Некоторые хвастались, что во время оккупации можно было заниматься спекуляцией и даже нажиться на этом… Отвратительные разговоры!

Гораздо приятнее было встречаться с друзьями и знакомыми, проведшими войну по другую сторону фронта. Они стали возвращаться в Литву. Эти люди не колебались, они знали, кто друг, а кто враг литовского народа. Им было ясно, что надо приложить все усилия, чтобы поскорее восстановить промышленность, сельское хозяйство, просвещение Литвы, чтобы еще до конца войны начать нормальную жизнь…

31 августа 1944 года в Вильнюсе началась сессия Верховного Совета Литовской ССР, на которую собрались далеко не все депутаты, избранные до войны. Одни погибли на фронтах, другие — в партизанских отрядах. Сессия обсуждала самые актуальные вопросы этих дней. Юстас Палецкис сделал развернутый доклад об освобождении литовских земель и задачах народа в борьбе с немецкими захватчиками, а Антанас Снечкус — о ликвидации последствий немецкой оккупации в сельском хозяйстве. Я снова встретил старых друзей и знакомых — М. Мешкаускене, М. Мицкиса, генералов В. Виткаускаса и Й. Мацияускаса, старого революционера, одного из организаторов партизанского движения во время войны Б. Баранаускаса, агронома Р. Жебенку, ученого химика Ю. Матулиса{184}. Всех их заботило, чтобы поскорей кончилась война, чтобы земля, которую Советская власть отдала тем, кто ее обрабатывает, отобранная во время оккупации, отданная бывшим помещикам и кулакам или немецким колонистам, снова вернулась нашим крестьянам.

В Вильнюс вернулся Казис Борута, которого мы так часто вспоминали во время войны. Счастье, что наш старый друг уцелел. Как я уже упоминал, о нем через фронт к нам проникли некоторые сведения. Мы слышали,

1 ... 111 112 113 114 115 116 117 118 119 ... 143
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?