Зима, наконец, вступила в свои права, и теперь земля была покрыта не лёгкой изморосью, а плотным слоем снега толщиной в добрые полметра.

Разумеется, столица ещё не оправилась от ран, нанесённых недавним землетрясением, строители успели восстановить лишь часть разрушенных зданий, но с приходом снегопадов город стал выглядеть гораздо приятнее: руины домов скрыл толстый снежный ковёр, на ветвях деревьев повисла густая бахрома инея, а лёд, вставший на реке на две недели раньше обычного, тут же был расчищен под каток к неописуемой радости грейстоунской детворы.

Но самым значительным достижением стало почти полное избавление от спектралов. Помимо найденного Элис портала, под городом было обнаружено ещё девять; созданные ДВР группы зачистки работали не покладая рук, и на исходе календарного года жители Грейстоуна смогли, наконец, вздохнуть свободно.

Сегодня Элис пребывала в чуть лучшем расположении духа, чем обычно. В последнем письме от отца говорилось, что в Айзенбурге спектралов не осталось, — мэр города даже отменил комендантский час. А ещё — что ему удалось приобрести небольшой коттедж на набережной Айзы, и они с Люси ждут её на новогодние праздники.

Элис спрятала письмо во внутренний карман и поскорее застегнула пальто на все пуговицы.

Может быть, действительно взять отпуск и махнуть на денёк-другой в Айзенбург? Встретить Новый год с отцом и сестрой. Никто не упрекнет её в желании побыть немного с семьёй. Вот только хочет ли она этого?

Повлияло ли на это аристократическое воспитание либо что-то иное, но её отношения с отцом никогда не были особо близкими. Нет, конечно, она любила отца, да и сам лорд Генри относился к старшей дочери весьма тепло, но при этом они спокойно могли не общаться месяцами — а после вести себя как ни в чем не бывало. В Элис он видел, прежде всего, наследницу и продолжательницу рода, с детства прочил ей карьеру в политике и внушал, что стать достойным представителем благородной фамилии — её первейшая цель.

Элис невольно улыбнулась, вспомнив реакцию отца на правду о её службе в Департаменте разведки. Она готова была дать голову на отсечение, что отец лукавил: конечно, он был потрясён этой новостью, но возмущался скорее для проформы, а в глубине души гордость за дочь была сильнее страха, что с ней может что-нибудь случиться. Поди, каждый вечер хвастается друзьям, что его дочь служит в самом секретном департаменте и носит синий мундир.

Совсем иначе лорд Генри относился к Люси. В этой трогательной, почти материнской любви было что-то неправдоподобное. Конечно, Люси была ещё слишком мала, чтобы делать какие-либо выводы, однако Элис была уверена, что младшая сестра никогда не станет средством воплощения отцовских амбиций.

Внезапно Элис обнаружила, что держит в руках коммуникатор с активным исходящим вызовом. Должно быть, она машинально открыла аппарат и нажала на кнопку. Без особой надежды Элис поднесла трубку к уху. Из динамика через равные промежутки времени раздавались щелчки — аппарат пытался установить соединение. Пощёлкав с минуту, коммуникатор сдался и погас.

"Связь не установлена", — сообщил экран.

Элис вздохнула. С тех пор, как аварии на энергостанциях начали искажать пространство, ретрансляторы связи работали только на близкое расстояние, и дозвониться до кого-либо можно было только в пределах города.

— Выглядишь расстроенной.

Элис обернулась. А вот и причина, по которой она стояла сейчас на середине замерзшей реки.

— Привет, Лори. Нет, я не расстроена. Напротив…

Хлопая крыльями, фэрлинг опустился в рыхлый снег. Ларси приземлился рядом с ним.

— Элис, Элис, посмотри! Я научился летать! Я летаю, Элис! — Ларси казался таким счастливым, что Элис не смогла скрыть улыбку.

— Элис, мы отправляемся в путь. В Барденские горы. Я хочу показать Ларси свою родину, — Лориан переступил с лапы на лапу. — Фэрлингу не пристало жить в человеческом гнезде. Фэрлинг должен жить под открытым небом, чтобы можно было всегда видеть звёзды.

Элис часто задышала. Она понимала, что это значит.

— Летим с нами. Мы должны успеть к новому году. Проведёшь праздники в кругу семьи.

— Лори, прости… я… не могу, — прошептала Элис. — У меня слишком много дел. У меня могут быть проблемы из-за столь длительной отлучки. А ведь только на одну дорогу уйдёт несколько дней. Может быть, порталом…

— Отец скучает по тебе. Да и Люси тоже.

Элис ничего не ответила. Ларси самозабвенно возился в сугробе, зарываясь с головой в рассыпчатый рыхлый снег.

— Ты хотел сообщить мне только это?

Несмотря на то, что она произнесла это не вслух, а мысленно, от вопроса так и повеяло холодком.

— Нет, — помедлив, ответил фэрлинг. — Не только.

От неожиданности Элис сбилась с шага и подняла удивлённый взгляд на своего спутника.

— Я хотел предостеречь тебя. Элис, будь осторожнее со своими друзьями. Один из тех, кто тебя окружает — не тот, за кого себя выдаёт. Его мотивы и намерения могут быть благими, но ты не хуже меня знаешь, куда ведёт дорога, вымощенная ими.

Элис оторопела. Никогда прежде Лори не давал ей столь однозначные советы. Обычно его рассуждения были весьма пространны, а намёки — расплывчаты.

— Что ты хочешь этим сказать, Лори? — Элис посмотрела фэрлингу в глаза, игнорируя настойчивые попытки Ларси привлечь к себе внимание. — Ты что-то видишь?

"Интересно, насколько далеко в будущее могут заглядывать фэрлинги?.."

— Мне ведомо многое, что недоступно людям, — уклончиво ответил Лориан.

— Эй, не уходи от ответа! — Элис начинала сердиться. — Сказал "А", говори "Б"! Если ты знаешь какую-то великую тайну, то выкладывай всё как есть. Мне надоели эти бесконечные ребусы и шарады!

— Увы, это всё, что я могу тебе открыть, — Лори проурчал что-то на высоких частотах, и Ларси, с неохотой выбравшись из сугроба, принялся деятельно отряхиваться.

— Но… — Элис запнулась, сбитая с толку. — Один из моих друзей?.. Кто?

Фэрлинг расправил крылья.

— Я так понимаю, ты с нами не летишь. В таком случае, счастливого тебе нового года.

— Постой! Скажи хотя бы, девушка это или мужчина?

— Нам надо спешить. Надвигается снежная буря.

Фэрлинги — юный и взрослый — исчезли в мутной пелене пасмурного неба так быстро, что можно было подумать, что они воспользовались порталом.

А Элис осталась на земле — обескураженная, растерянная, несчастная. Забыв о том, что торопилась в Департамент, она сунула руки в карманы и медленно зашагала по замёрзшему руслу реки, размышляя…

Было о чём поразмыслить.

Конечно, бесполезно было упрашивать фэрлинга рассказать подробности. На её памяти Лори никогда не говорил сверх того, что считал нужным, и никогда ничего не объяснял, если в этом, по его мнению, не было необходимости, предоставляя Элис право самостоятельно доходить до сути.